Кореллианская трилогия-3: Полет над бездной - Аллен Роджер Макбрайд - Страница 48

Все трое поднялись с пола, помогая друг другу.

— А тебе досталось, Анакин? — спросил он у младшего брата.

— Ничуточки, — мотнул головой мальчуган. — Немножко щекотно только и всего. Правда, приятного мало.

— Вы сделали невозможное, — заметил Кьюнайн. — Такого не бывает. Никто не может пройти сквозь силовое поле.

— А мы сквозь него и не проходили, — возразил Анакин. — Мы прошли между его половинками. Сначала их растянули, а потом пролезли между этими половинками. Только и всего.

— Ах, вот как. Только и всего. Тогда мне совершенно понятно.

— А как быть с Чубаккой, Эбрихимом и тетушкой Марчей? — спросила Джайна.

— Вряд ли их можно вытащить с этой стороны, — покачал головой Аяакин. — Чем ты больше и тяжелее, тем труднее тебя вытащить из поля.

— А ты не можешь что-нибудь придумать с пультом управления? — спросила девочка.

Подойдя к пульту, мальчуган посмотрел на него, коснулся его рукой и закрыл глаза. Он сосредоточил все свое внимание, чтобы мысленно заглянуть внутрь прибора. Наконец он оторвал руку от прибора и открыл глаза.

— Ничего не получается.

— Но ведь ты умеешь заставлять машины выполнять твои приказания, — настаивала девочка.

— С маленькими предметами мне справиться ничего не стоит, — объяснил Анакин. — То, что можно делать, я делаю. А у этого замка очень уж много деталей. И замок этот работает, как ему и полагается.

— Более понятного объяснения я и не желал, — отозвался Кьюнайн. — Насколько я могу понять, вы не в состоянии выручить остальных?

— Нет, — покачал головой мальчуган. — Без ключа сделать это нельзя.

— Я вижу, что вы все заранее спланировали, — заметил дройд.

— План заключался в том, чтобы ты смог открыть замок, — строго произнес Эбрихим. — Но оставим это. Если нам всем нельзя выбраться, то, очевидно, детям самим придется попытаться это сделать. Разумеется, с твоей помощью, Кьюнайн.

— Что? — воскликнул Кьюнайн. — И каким образом мы должны выбраться?

— Разумеется, на борту «Сокола».

— Один момент, — произнес Джесин. — Вы хотите, чтобы мы управляли кораблем?

Посмотрев на Эбрихима, Чубакка издал лающий звук, затем оскалил зубы и покачал головой.

— Согласен, затея рискованная и опасная, — сказал дролл, обращаясь к Чубакке. Затем продолжал: — И все же это наилучшее из плохих решений. Вы же сами сказали, Чубакка, что ремонт почти окончен. Я уверен, зам не составит никакого труда объяснить детям, что им еще предстоит сделать. У меня нет никаких сомнений, что с ремонтом они справятся. Что же касается нас, то мы не представляем никакой ценности как заложники, и Тракену это известно. Три бриллианта уже за пределами силового поля. Анакин, Джесин, Джайна, — отправляться в полет самостоятельно опасно. Разумеется, если вы останетесь, мы все — и вы, и мы и остальные — подвергнемся меньшей опасности. Тракен жестокий, бессердечный человек, и я не хочу, чтобы вы оказались у него в руках. Я вижу только два выхода. Во-первых, ваша мама выполнит все его требования…

— Она никогда не сделает этого, — сказал Джесин.

— Вполне согласен с тобой. Но если она согласится, то ваш дядя сочтет, что вы слишком ценны для него, чтобы отказаться от дальнейших претензий. Он будет удерживать вас в надежде добиться новых уступок. И всякий раз, как ваша родительница удовлетворит очередное его условие, у него будет больше причин не отдавать вас родителям. Думаю, вам уготована участь вечных узников.

— А если мама пойдет ради нас на уступки, это повредит многим людям, — заметила Джайна.

— И многие погибнут, — добавил Джесин.

— Совершенно верно. Альтернативным решением будет отказ госпожи Леи удовлетворить его требования. Она сделает это, полностью отдавая себе отчет в том, каковы будут последствия ее отказа, и это разобьет ей сердце. И все-таки она пойдет на это. Рано или поздно ваш дядюшка Тракен так разозлится, что всю свою злость выместит на вас. Он станет угрожать вам пытками, а возможно, действительно будет вас пытать для того, чтобы добиться от вашей мамы уступок.

— Пытать? — переспросила Джайна. — Я даже не подумала об этом.

— Неужели он действительно способен на такое? — спросил Джесин.

— Полагаю, это вполне возможно. И даже более чем вероятно.

Переводя взгляд с хозяина на детей, Кьюнайн почувствовал какую-то недосказанность. Он сам едва не произнес вслух мысль, витавшую в воздухе, но затем передумал. Почему-то никто из присутствующих не сказал, что детям лучше было бы погибнуть — быстро и безболезненно во время катастрофы, — чем стать пешками в жестокой игре. Игре, жертвами которой станут многие. Игре, которая закончится смертью этих самых пешек в тот момент, когда это станет выгодным их распорядителю. Как они благородны, как храбры, ни слова не говоря об этом. И как странно, что он, Кьюнайн, так эмоционально реагирует на все происходящее. Тут в голову ему пришла кошмарная мысль.

— Секунду! — проговорил он. — А что будет со мной?

Посмотрев на Кьюнайна, Эбрихим с трудом сдержал улыбку.

— Разумеется, ты полетишь вместе с ними, — отозвался он. — Разве могло быть иначе? Как, ты полагаешь, поступил бы Тракен Сал-Соло, проснувшись поутру и увидев, что дети исчезли, а ты здесь?

Подумав долю секунды, Кьюнайн выложил все, что он думает о своем хозяине и его спутниках.

— Так я и знал! — проговорил он. — Теперь мне ясно, что это заговор против меня.

— Мне кажется, что в большей степени жертвами заговора являются другие, а вовсе не ты, — возразил Эбрихим. — Но не об этом речь. Ступай с ними, да поживей. Чем дольше ты будешь мешкать, тем большей опасности вы подвергнетесь.

— Но мы не знаем, что с кораблем, — запротестовала Джайна. — Мы не сможем его отремонтировать.

Эбрихим поднял руку, в которой он сжимал ПУ.

— У нас есть переговорное устройство, и с помощью ПУ, встроенного в Кьюнайна, вы можете связываться с нами, пока не наладите бортовую систему связи. Чубакка скажет мне, что вам следует делать, я сообщу вам. Мы будем следить за каждым вашим шагом. Вы справитесь.

Чубакка закивал головой в знак согласия, а для вящей убедительности издал рычащий звук.

— Вы очень убедительно говорите, — обратилась к Эбрихиму Джайна, — но это не значит, что вы правы.

— Уверен, у вас все получится как нужно. А теперь вам пора уходить. С минуты на минуту могут проснуться охранники. Другого выбора у нас нет. Ступайте!

Переглянувшись, все трое ребят повернулись как один и зашагали к космоплану. Произошло это так быстро, что Кьюнайн опешил. Приподнявшись на репульсорах, он повернул свой купол в сторону детей и убедился, что их и след простыл. Прибавив скорость, он бросился за ними вдогонку.

После того как «Госпожа Удача» совершила посадку на палубу «Незваного гостя», адмирал Оссилеге собственной персоной встречал новоприбывших. Облачившись в роскошный белоснежный мундир, он стоял и смотрел. Люк космоплана открылся, и по сходне стали спускаться Ландо, Гэриэл и Календа, за которыми последовал и Трипио.

— Приветствую вас всех, — произнес адмирал. — Полагаю, ваша информация действительно любопытна, как вы это и обещали. По иронии судьбы, в тот самый момент, когда мы наконец-то можем переговариваться по обычным каналам связи, нам следует опасаться того, что нас могут подслушивать.

— Думаю, вы все убедитесь в важности информации и в том, что она должна быть секретной, — отозвался Ландо. — Пойдемте куда-нибудь, где мы сможем поговорить без помех.

— Разумеется, — отозвался Оссилеге. — Мы пойдем в мои личные апартаменты. — Сердито посмотрев на Трипио, он обратился к калрисситу: — А этой штуковине, думаю, следует остаться на борту вашего корабля.

— До чего же невежливо… — начал Трипио, но адмирал так зыркнул на него, что бедный дройд сник.

— Остальных прошу за мной. — Ландо посмотрел на Календу, но та лишь пожала плечами. Видно, и у нее возникла такая же мысль.

Адмирал столько времени проводил на мостике, что никому не могло прийти в голову, что у него могут быть личные апартаменты. Но оказалось, что у него действительно имеются собственные апартаменты, куда Оссилеге и повел своих гостей. Ландо всегда считал себя знатоком по части оформления помещений и эстетом. Его наметанному глазу тотчас стало понятно, что роскошные адмиральские апартаменты представляют собой сочетание несочетаемого. Роскошь соседствовала со спартанской простотой, огромное и великолепное уживалось рядом с мелким и дешевеньким.