Лилит - Калина Саша - Страница 51

— Где он?

— В другом месте.

— Где?

— Не знаю. Его отвезли в другое место.

— Куда?

— Не знаю. Я не вертухай. Я сразу отказался от такой работы, сидеть и кого-то сторожить, а она нашла другое место, по-моему, это где-то под Москвой. Когда его забирали, я ее и видел.

— Кто она?

— Я же тебе сказал — не знаю. И получилось все случайно, по ее глупости. Меня там не было, а она приехала его забрать, а меня не предупредила, так что никто ничего не знал, из-за этого чуть не стали стрелять.

— Она что, хотела застрелить твоего Жеку и Пашу?

— Смешно говоришь. Нет, не она, с ней были двое парней. Ну, в общем, срочно меня вызвали, я подскочил, переговорил с ней, понял, что это она…

— Как ты это понял? — перебила я.

— Маша, опять глупые вопросы.

— Не глупые.

— Ты что, хочешь меня поймать на том, что я тебе мозги пудрю? Думаешь, что я говорил, что не знаю ее, а теперь окажется, что знаю?

— Думаю.

— А я думал, ты мне веришь.

— Тогда и говори так, чтобы я верила.

— Она ответила мне на вопросы, на какие могла ответить только она.

— Какая она из себя?

— Возраст — от двадцати пяти до тридцати пяти. Фигурка не хуже твоей, может, чуть пониже ростом и чуть побольше в бедрах.

— А почему возраст такой неопределенный?

— На ней были темные очки и бейсболка. Могла обойтись и без очков, козырек и без них ей пол-лица закрывал.

Даже не могу сказать, какого цвета волосы, они тоже были под бейсболкой.

— И потом они его увели?

— Да.

Я не поверила. Я не могла поверить, что Сережка будет спокойно куда-то с кем-то идти, как овца, нет, он как баран — он начнет упираться и драться полезет, если ему станут приказывать, когда ему не хочется чего-то.

— И он сам с ними спокойно пошел?!

— А что он должен был делать? Петь «Марсельезу»? Даже если бы он не был под кайфом, что он мог сделать?

— Ты хочешь сказать, он был пьяный?

— Скорее, ему что-то вкололи.

Теперь я поверила. Мне очень хотелось сказать этому Вене все, что я думаю о них, но я себя сдерживала, и не только потому, что он мог мне больше ничего не сказать, но и говорить ему все, что я о нем думаю, этого в нашем договоре не было, и мне совсем не хотелось, чтобы он нашел для себя повод разделаться со мной. Вместо этого я его, немного поколебавшись, спросила:

— Скажи, а если бы это была Оля, ну, вот там, в очках и в бейсболке, ты бы ее узнал?

— Маш, ты думаешь, что ты говоришь?

— Сейчас думаю. А тебе что, трудно ответить? Я же не говорю, что это была она, я просто спрашиваю, узнал бы ты ее или нет?

— Конечно, узнал бы — хотя бы по голосу.

— А если бы она изменила голос?

Веня задумался. Пожал плечами:

— Не знаю. Не могу сказать.

— А как Сережка попал в эту квартиру?

— Просто. Мы его туда привезли.

— Как вы туда его привезли?

— Лилит мне позвонила, сказала и как найти мастерскую этого художника, где лежит ключ у нее — он был спрятан там, недалеко, скорее всего она сама туда его и положила. Она убедила меня, что, когда он приедет, мы найдем, где спрятаться и он не будет сопротивляться, потому что его кое-что отвлечет, что именно, мы на месте увидим.

Я сам не поехал, у меня были кое-какие дела. Да там одному Жеке делать было бы нечего.

— Я сомневаюсь. — Меня взбесило это заявление.

— Ну еще бы, — усмехнулся Веня. — Но пусть будет по-твоему, тем более что Жека был не один.

— А почему за Олей приехали только на третий день?

— Меня же там не было, я не видел, что там за девочка лежит, а эти трое ее не знали. А позже мне Мишель об этом сказала. Откуда она узнала, не спрашивал.

— А тебе не кажется странным, что Оля там пролежала почти три дня без сознания? Ведь если бы ей сразу ввели такую дозу, чтобы она на трое суток отключилась, она бы умерла, а она три дня пролежала там, а потом вдруг вечером сразу пришла в себя?

Веня подумал, прежде чем ответить.

— Нет, не кажется, — сказал он, — кто-то ей постоянно добавлял дозу, поддерживал кайф.

— Или она сама себе. — Я вспомнила про ампулы рядом с диваном, на одну из которых я наступила. Возможно, если бы посмотрела на диване, могла бы найти и шприц.

— Вполне возможно.

Теперь мне было понятно, почему в тот вечер Сережка так поступил, бросил меня и не сказал ни слова. Все равно он поступил нехорошо. Раньше бы я подобрала другой эпитет, но теперь могу назвать его поступок только нехорошим. Ему позвонили и сказали, что у него в мастерской лежит мертвая Оля. В общем-то я так и думала, сейчас Веня просто подтвердил это. Но все равно поступил он нехорошо, пусть он не хотел говорить, что ему сказали, будто там у него вдруг откуда-то появилась мертвая девушка, но он должен был мне о ней рассказать еще раньше, а он почему-то скрывал это. Может, она ему нравилась? Точнее, может быть, она ему нравится? А если это из-за Мишель, если она ему нравилась?

— Ну что, вопросы еще есть? — увидев, что я задумалась и молчу, спросил Веня.

— Не знаю.

Возможно, у меня еще были вопросы, но я что-то плохо стала соображать.

— Тогда я пошел. — И Веня открыл дверь.

— Куда ты? — спросила я, потому что не поняла, куда здесь можно идти, когда кругом лес и стало уже совсем темно.

— Откуда пришел, — усмехнулся Веня.

— Может, я тебя лучше отвезу?

— Нет, там не проедешь на машине. Мне в Беляево, я там свою тачку оставил.

— Ты что, через лес шел в Чертаново пешком?

— Двадцать минут прогуляться по лесу, это только удовольствие. А отсюда, где мы стоим, я через десять буду уже в своей тачке.

— А как я отсюда выберусь?

Веня завел машину, включил фары. Перед нами ярко высветились деревья.

Через три минуты Веня остановился на дороге, вышел из машины.

— Вот в какую сторону светят сейчас фары, туда и езжай, скоро будешь там, где ждала меня. Пока. — Он вылез из машины и быстро направился в сторону, противоположную той, куда светили фары.

Я перебралась на водительское место, хотела уже захлопнуть дверцу, но тут я вспомнила об одной вещи, об одном слове из записной книжки Мишель.

— Подожди. — Я выпрыгнула из машины и быстро подошла к Вене. — Бронницы — знаешь такое место?

— Ну, знаю.

— У тебя с этим никак ничего не связано?

— Что у меня с этим должно быть связано? Воспоминания детства? Так я в Москве родился, а не в Подмосковье.

— От Мишель или от Лилит ты не слышал что-то связанное с этим городом?

— Нет. А почему ты спросила?

— Да так. Наверное, — это не имеет никакого отношения ко мне.

Я вернулась, села в машину и поехала по грунтовой дороге. С обеих сторон, вплотную к ней густо росли деревья и кустарники. Это было очень красиво, и мне бы очень понравилось, но только в другое время, сейчас меня это не волновало, я видела красоту, но не чувствовала ее — слишком тяжело было на душе.

Я подъехала к дому, закрыла машину и пошла к своему подъезду.

Я нажала на кнопку вызова лифта. На лестнице я услышала шаги.

Человек спускался уже по последнему пролету, я видела даже его ноги. Я чуть отошла от дверей лифта, потому что кроссовки на его ногах мне показались знакомыми и я захотела убедиться, что не ошиблась.

Я не ошиблась, это был Веня.

— Ты что-то еще хочешь у меня спросить? — я сказала это, а сама уже догадывалась, что ничего он у меня не хочет больше спрашивать, он два часа назад у меня спросил все, о чем хотел узнать и услышать.

— Маша, — сказал он и даже удивленно усмехнулся, — наш договор ведь кончился там, в лесу, когда мы расстались.

— Это нечестно, я еще не думала об этом, — стала я болтать какую-то глупость, но мои инстинкты, которые оберегают меня от всяких неприятностей (в силу своих возможностей, конечно), они уже начали работать.

Веня стоял на лестнице, я отступила на шаг, одновременно я раскрыла сумочку и сунула в нее руку. А потом быстро развернулась и бросилась к выходу.., и не поняла, что случилось, я словно наткнулась на колонну Большого театра. Я отскочила от нее назад.