Синдбад – мореход - Булычев Кир - Страница 3

Тогда дракон сошел с ума от злости, обхватил клетку передними лапами, поднялся на задние лапы и кинул клетку в море. А сам заплакал драконьими слезами и пошел прочь.

А Синдбад плыл в клетке по морю, и настроение у него было плохое. Если его не прибьет скоро к какому-нибудь берегу, он умрет от жажды.

Но не прошло и часа, как Синдбада заметили с небольшого корабля, что плыл в Индию. На корабле страшно удивились: почему по морю плывет клетка?

Синдбад увидел корабль и закричал:

– Спасите, спасите!

Его подняли на борт, развязали, и он рассказал свою страшную историю.

Но и на этот раз Синдбаду не удалось добраться до дому.

Началась буря. Она кидала корабль, как ореховую скорлупку, звезд не было видно, и корабль сбился с пути.

Три недели бушевала буря. На четвертую неделю матросы увидели землю и пристали к ней.

Еле живые спустились матросы на землю. Еда и вода у них кончились, и они разбрелись по острову в поисках пищи.

Синдбад шел по острову и думал: что-то он ему знаком! Как будто он здесь уже был.

Вдруг он услышал впереди крики и стук.

Он поспешил туда и увидел, что матросы окружили громадный белый шар. Люди не понимали, что это такое, поэтому они стали бить по яйцу камнями.

– Остановитесь! – закричал Синдбад. – Это яйцо птицы Рух! Видите, оно покачивается – вот-вот из него вылупится птенец. И если вы причините ему вред, то нас растерзает его мать.

Но матросы были очень голодные, и, узнав, что в яйце птенец, они притащили камни потяжелее, и, как ни умолял их Синдбад, они скоро пробили в яйце дыру. Яйцо треснуло, раскололось пополам, и все увидели, что среди обломков скорлупы сидит голый розовый птенец и пищит, разевая загнутый клюв длиной в лодку.

Матросы принялись бить камнями птенца. Он плакал и пищал. Синдбад старался его защитить – но все напрасно!

Птенец был еще жив, а матросы уже разжигали костер, чтобы поджарить его.

И тут небо потемнело. Как гигантская туча, закрыли его крылья птицы Рух, которая услышала плач своего малыша!

– Скорее! – закричал Синдбад своим спутникам. – Бегите на корабль, отплываем в море!

Только тут матросы сообразили, что их дело плохо. Они кинули птенца и со всех ног помчались к кораблю. Корабль уже поднимал паруса, якоря выскочили из воды, словно были легкими, как перышки. Ветер наполнил паруса, и корабль помчался прочь от берега.

Птица Рух опустилась к своему детенышу, а в небе появилась вторая птица – отец птенца. Он держал в когтях целую скалу. Поднявшись над кораблем, папа Рух отпустил камень, и тот упал у самого корабля, чуть его не перевернув.

Вторая птица тоже схватила с земли камень размером с дом и, поднявшись, отпустила его.

И этот камень попал прямо в середину корабля и разбил его пополам.

И никто, кроме Синдбада, не спасся.

Синдбад же схватился за доску, и его понесло волнами прочь от острова.

Его носило по волнам весь день, и лишь поздним вечером, когда руки Синдбада устали держаться за доску, волна подняла его и кинула на песок небольшого островка.

Синдбад был еле жив от усталости и переживаний.

Он нашел ручей, напился из него, потом увидел банан со спелыми плодами, наелся и подумал: «Ведь не зря я говорил, что все хорошо кончится!»

С этой мыслью Синдбад заснул на мягкой травке возле ручья, под бананом. Ну что еще нужно усталому путешественнику!

Утром Синдбада разбудило пение птиц и жужжание пчел. Он умылся в ручье и когда снова принялся чистить банан, то увидел, что на том берегу ручья сидит старенький старичок в чалме и красном шелковом халате.

– Доброе утро, дедушка, – сказал ему Синдбад.

Старик ничего не ответил, только смахнул со щеки слезу.

– Кто тебя обидел, дедушка? – спросил Синдбад.

Старичок снова ничего не ответил, но показал рукой, что хотел бы перебраться через ручей, да не может.

– Сейчас я тебе помогу, – сказал Синдбад.

Он перешел вброд ручеек и наклонился над стариком. Тот взобрался на плечи Синдбаду и схватил его шею босыми ногами, такими черными и грязными, будто за свою долгую жизнь ни разу их не вымыл.

Синдбад перенес старика, и тот подтолкнул его в шею. Синдбад понял, что старичок проголодался. Он поднес его к банану, и старик стал срывать спелые бананы и чистить их.

– Ну вот и покатались, – сказал Синдбад. – Давайте слезать!

Старик будто и не слышал его. Он продолжал срывать бананы и жадно их пожирать. Вокруг Синдбада выросла куча банановых шкурок.

Синдбад попытался снять старичка со своей шеи, но тот принялся больно колотить Синдбада по затылку сухим кулачком и таскать его за волосы. У Синдбада слезы из глаз полились.

– Ну что тебе еще нужно? – взмолился Синдбад.

Старичок захихикал и начал постукивать Синдбада кулачком по щекам и по затылку, чтоб показать, куда надо идти.

А идти надо было к финиковой пальме и трясти ее, пока с нее не упадет в траву много фиников. Потом старичок заставил Синдбада собирать финики и класть их в его беззубый рот.

Весь день Синдбад таскал на себе такую гадкую ношу, а когда свалился от усталости и заснул, старичок все равно не отпустил его. Он так и дремал, схватив ногами шею Синдбада.

На следующий день все повторилось снова.

Синдбад уговаривал старичка, просил его, ругался – и все впустую. Отделаться от него было невозможно. Синдбад уж стал думать, что такой старичок страшнее, чем птица Рух или дракон. Тот сглотнул тебя разок, и все. А этот замучает, но не сразу.

И вот, когда Синдбад поднес старичка к ореховому кусту, он стал думать, как бы избавиться от ноши. Ведь безвыходных ситуаций не бывает. В это Синдбад верил.

Тут Синдбад увидел рядом куст винограда. Виноград был спелый.

Тогда Синдбад отыскал на земле высохшую прошлогоднюю тыкву и, пока старичок щелкал орехи, начал давить виноград в тыкве, а потом положил тыкву на солнышке.

Через три дня виноград превратился в виноградное вино.

Когда Синдбад решил, что вино готово, он поднес старичка к тыкве, открыл пробку и попробовал вино. Оно было крепкое и сладкое.

– Ой, как вкусно! – воскликнул Синдбад. – В жизни я еще ничего вкуснее не пробовал!

Старичок рассердился. Он стал вырывать тыкву из рук Синдбада. Старичок хотел попробовать все самое вкусное на свете.

Синдбад не сразу отдал тыкву, а сначала упирался. Но старичок все же вырвал тыкву, попробовал вино, и оно ему понравилось. Старичок высосал большую тыкву, вдвое растолстел от вина и стал совсем пьяный. Он мычал какие-то песни, махал руками, а потом свалился с Синдбада и пустился в пляс.

– Вот видишь, – сказал ему Синдбад. – Пьянство до добра не доводит.

Но старичок ничего не понимал. Он шатался, кружился, упал на землю и захрапел.

Синдбад хотел его убить, но потом все-таки пожалел и оставил в лесу, а сам поспешил на берег.

И вовремя, потому что как раз в то время мимо острова проплывал корабль, с которого Синдбада заметили, спустили лодку и взяли на борт.

Когда Синдбад рассказал морякам о своем приключении, они объяснили ему, что этот злой старик давным-давно живет на этом острове и все его боятся так, что на острове не высаживаются.

Синдбад спросил моряков, куда они направляются, и они ответили, что едут в свой город, но оттуда иногда ходят корабли в сторону Багдада. И тогда Синдбад решил, что все его приключения закончились.

Но он опять ошибся.

Через несколько дней спокойного плавания показался берег.

На берегу стоял город. Все дома в нем были высокие, а двери их выходили прямо на набережную. Напротив каждого дома стоял в море корабль. Они были широкие и похожие на обеденные столы. Посреди каждого корабля стоял настоящий дом с окнами и крышей. Такие дома на кораблях никогда не строят, потому что в первую же бурю такой корабль опрокинет волнами. Но еще больше удивился Синдбад, когда увидел, что вокруг корабельных домов насыпана земля, из которой сделаны клумбы, а на клумбах растут цветы. На некоторых кораблях помещались еще и конюшни, а возле домов стояли кареты.