Головорез - Брюер Стив - Страница 30

Он наткнулся на следующее: «Также должны быть представлены: любые документы, финансовые отчеты, бухгалтерские книги и регистрационные документы, касающиеся деловых соглашений, заключенных «Шеффилд икстрэкшн индастриз» или любой другой дочерней компанией «Шеффилд интерпрайзиз» на Африканском континенте».

Вот оно. Майкл явно что-то затевает в Африке, и Грейс сказала об этом своему адвокату. Но Майкл сохранил это в тайне? У Дона во всех ячейках семейного бизнеса были люди, которые получали деньги за то, что наблюдали за всем происходящим. Но старик заявил, что ничего не знает ни о каких делах в Африке.

Соломону необходима была эта информация. Шансы, что Майкл поговорит с ним, равнялись нулю. Но, может, Крис…

Он позвонил в головной офис, и секретарша ответила, что Крис на совещании и дал указание не беспокоить его. Девушка спросила, срочное и у него дело. Соломон не мог ответить утвердительно, хотя лично ему оно таковым казалось. Он поблагодарил секретаршу и отключился. Проклятье!

Он подумал об африканской делегации — если это была делегация, — которую он видел в офисе Криса. Было ли это связано с затеей Майкла?

Соломон сложил бумаги, стянул их резинкой и вышел с документами в приемную.

Девушка за стойкой улыбнулась ему. Ее губная помада была одного оттенка с ее красным платьем, и она явно только что заново подкрасила губы.

— Могу я получить копию этого? — спросил у нее Соломон.

— Мистер Прайс сказал, что этот экземпляр вы можете оставить у себя.

Она снова улыбнулась, и Соломон пожалел, что не может улыбнуться ей в ответ: слишком многое его тяготило. Он поблагодарил девушку и сунул пачку под мышку. В кои-то веки приходится нести документы, а он оставил свой кейс в квартире у парка Лафайет.

На улице дул порывистый ветер, гоня мусор и пыль по бетонным ущельям Финансового квартала. Однако солнце светило, и там, где лучам удавалось пробраться между небоскребами, было тепло. Соломон решил пройти пять кварталов до «Центра Эмбаркадеро». Ему нужно было время подумать.

Зазвонил его мобильник. Соломон достал его из кармана и открыл. При виде имени абонента он поморщился. Надпись гласила: «Дональд Шеффилд».

Глава 33

Дон кипел от гнева, пока Соломон бесстрастно докладывал ему о драке в доме Майкла. Было из-за чего разозлиться. Майкл, без сомнения, сделал их позиции в суде более уязвимыми, избив Грейс. Дон так и слышал, как злорадствует ее адвокат. Но спросил он только одно:

— Ты ударил моего сына?

— Да, сэр.

— Что заставило тебя сделать это?

— Он ударил Грейс по меньшей мере дважды. Когда я вошел, он занес руку для нового удара.

— Он остановился, когда увидел, что это ты?

— Он обругал меня. Мне пришлось оттащить его от нее.

— Затем ты его ударил.

Долгая пауза.

— Да, сэр. Один раз. Второй раз я ударил его, только когда он бросился на меня.

— Ты считаешь, что это оправдывает твой поступок?

— Нет, сэр. Я бы хотел, чтобы этого не произошло. Я лишь отреагировал так, как меня учили.

— Тебя не учили нападать на членов семьи. Мы все твои работодатели, Соломон. Ты полагаешь, что люди на обычной работе могут бить свое начальство, когда недовольны?

— Это не обычная работа, сэр.

Дон глубоко вздохнул, выдохнул через нос. Он ходил по кабинету в Приюте и задержался у окна, глядя на секвойи, возвышавшиеся между Приютом и взлетной полосой.

— Я сдерживался как мог, — сказал Соломон.

Дон фыркнул в трубку.

— Я бил не в полную силу, сэр.

Дон знал, что это, должно быть, правда. Если бы Соломон всерьез отделал бы Майкла, тот находился бы сейчас в больнице.

— Полагаю, — сказал Дон, — после этого ты с Грейс не разговаривал.

— Я попытался. Но она, похоже, как никогда полна решимости.

— Черт побери, что мы ей сделали? Я всегда любил эту девочку, всегда хорошо с ней обходился. А теперь она идет против нас?

— Я не думаю, что она воюет против всей семьи, — сказал Соломон. — Только против Майкла. Но она готова потащить за ним и всех нас. Особенно теперь.

Дон обратил внимание на «нас». Иногда Соломон говорил так, будто принадлежал к семье. Обычно Дональд относился к этому снисходительно, но тут испытал искушение его оборвать. Однако прежде чем он успел высказаться, Соломон произнес:

— Теперь я повидаю Лусинду Крус.

Дон колебался. Может, теперь следовало бы довериться адвокатам. Но Соломон всегда добивался результата, а Дону до смерти надоели юристы.

— Действуй. По крайней мере составишь о ней представление, чтобы сказать мне, чего точно нам ждать.

— Да, сэр.

— И знаешь еще что, Соломон?

— Да, сэр?

— Постарайся не вышибить из нее дух.

Глупо, конечно, но от этой колкости Дон удержаться не мог. Он дал отбой.

Глава 34

Соломон пересек маленькую площадь перед входом в башню «Центра Эмбаркадеро» с Драмм-стрит. Рядом с яркими клумбами сидели на скамейках, болтая по телефонам и куря, пришедшие сюда за покупками люди, но Соломон не обращал на них внимания. Он весь горел и снаружи и внутри, и капли пота выступили у него на лбу. Он шел с судебными документами под мышкой, сердито глядя на бетон у себя под ногами, и не заметил рыжеволосого великана, пока чуть не наткнулся на него.

Когда же Соломон поднял глаза и встретился взглядом с Миком Нилсеном, уволенный докер стоял примерно в шаге от него. На Нилсене была серая рабочая роба и черные ботинки, в правой руке у него болталась монтировка.

— Ты, сукин сын, — прорычал Нилсен. — Я предупреждал, что поквитаюсь с тобой.

Он поднял монтировку, готовясь раскроить Соломону череп.

Соломон не дал ему такой возможности. Он так быстро вытащил пистолет из наплечной кобуры, что со стороны могло показаться, будто тот сам собой появился в его руке. Presto. И направил его в лицо Нилсену.

Тот открыл рот, но не произнес ни звука. Соломон преодолел разделявшее их расстояние и приставил пистолет ко лбу противника.

Рядом кто-то взвизгнул. Послышался топот ног по мостовой. Проклятье!

— Предполагалось, что ты здесь больше не появишься.

— Я…

Соломон ткнул его пистолетом в лицо:

— Брось монтировку.

Инструмент звякнул о тротуар.

Рискнув оглянуться, Соломон увидел последних удирающих, кричавших на бегу в телефоны.

— Свидетелей полно, — сказал он Нилсену. — Они покажут, что ты набросился на меня с этой монтировкой. Что я застрелил тебя в целях самообороны.

— Но я…

— Заткнись.

Издалека донесся вой сирен. Соломон напоследок ткнул Нилсена дулом и отступил на шаг. Дуло оставило глубокую, круглую вмятину между бровей Нилсена.

— Никогда больше здесь не появляйся, — сказал Соломон.

Нилсен энергично закивал. Медленно попятился.

Соломон в нетерпении дернул пистолетом.

— Бегом!

Нилсен развернулся и помчался через улицу к припаркованному там красному «шевроле»-пикапу. Прыгнул за руль и включил зажигание.

Соломон убрал пистолет в кобуру, чувствуя себя, как клизма на витрине. Кругом никого, только парочка любопытных выглядывала из-за бетонных колонн. Сирены звучали уже совсем близко. Соломону не хотелось терять время на объяснения с полицией. У него были дела.

Держа судебные документы под мышкой, как футбольный мяч, он пробежал мимо глазевших на него людей и влетел в здание. Скатился вниз по двум эскалаторам к подземной автостоянке. Он знал, что у гаража есть еще один выход с другой стороны «Центра Эмбаркадеро». Он поднимется наверх там и срежет путь через «Хайятт».

Пока он бежал, в голове мелькали мысли: «Что такое со мной? Я поддаюсь настроению. Конечно, в последние дни на меня свалилось много напастей, но я совершаю ошибки, позволяю эмоциям захлестнуть себя. Нужно взять себя в руки».

Его топот эхом метался меж бетонными стенами парковки. Соломон перешел на трусцу, какой обычно бегал по хвойному лесу в Приюте Головореза. С ногами все было в порядке, но при движении повязка терла грудь.