Сокровища Монтесумы - Кайл Кристин - Страница 57

Она так и не видела Мэтта с тех пор. Ушел ли он от нее прошлой ночью, чтобы не смущать ее? Или он уже сейчас был далеко на пути в горы?

Она чуть поежилась, чувствуя неуверенность и незащищенность. Что он думает о ней теперь, когда она позволила ему .проделать с ней такое? Ах, если бы только он был рядом, когда она проснулась, держал ее в объятиях, уверил бы в том, что их отношения изменились, но изменились к лучшему!

Но разве Мэтт не обещал ей, что возьмет ее с собой, или это было только в ее разгоряченном воображении? Ее воспоминания о прошедшей ночи были весьма туманными, окрашенными ошеломляющей нежностью, ласковыми словами и неожиданным наслаждением. Она очень хотела доверять ему. Но тот взрыв эмоций, который она пережила, теперь немного, возродив в ней с прежней силой прежние страхи и обиды. Противный внутренний голос нашептывал ей, что она уже один раз была и теперь может снова оказаться жертвой одного из старейших трюков на свете — соблазнение ради богатства.

Поэтому сейчас ей так важно обеспечить себя своими собственными средствами к существованию. Было, правда, слишком самонадеянно думать, что ее отец ответил на ее телеграмму, которую она отправила из Альбукерке перед отъездом в горы. Расправив плечи, Элли полностью настроилась на настоящее и, на этот раз оглядевшись по сторонам, направилась прямиком в банк.

Внутреннее убранство банка показалось ей чересчур помпезным, слишком архаичным, с конторками и панелями из темного полированного дерева. Высокие колонны, Украшенные поверху золоченой резьбой, подпирали потолок. Запах лимонного масла витал в воздухе в компании с миллиардом пылинок, танцующих в лучах солнечного света, пробивающихся сквозь узкие окна.

Парадная дверь закрылась за Элли, сразу же оборвав Уличный шум и погрузив ее в торжественную, немного старомодную атмосферу банка. Элли подошла к конторке.

Молодой клерк поднял на нее взгляд, затем внезапно вскочил с места, выпрямляясь и расправляя плечи, словно желая выглядеть более представительным.

Доброе утро, мэм. Могу чем-нибудь помочь? — Элли улыбнулась, нервно теребя свои перчатки.

Добрый день. Мне бы хотелось посмотреть, не переведены ли деньги на мой счет.

Она сообщила клерку необходимую информацию, а затем с нетерпением ждала, когда он проверит документы, кусая губы от волнения.

— Нет, мэм. Мне жаль, но на вашем счету нет новых поступлений. Ваш баланс… э… довольно низок.

— Да, это мне известно. Благодарю вас.

Итак, ее отец не прислал ни единого фунта. Возможно, конечно, что ее телеграмма из Альбукерке еще до него не дошла.

И что же ей теперь прикажете делать? Откуда взять деньги?

Она уже повернулась, собравшись уходить, когда клерк вдруг добавил:

Подождите, мисс Карлайл, я едва не забыл! Есть телеграмма, которая пришла на ваше имя несколько дней назад. Телеграфист сказал, что отправитель пожелал, что бы эта телеграмма была передана в наш банк и вручена вам, когда вы к нам придете.

Полная самых мрачных предчувствий, Элли взяла протянутый ей конверт. В этот самый момент темное облако закрыло солнце и в помещении банка стало совсем темно. Явно дурной знак, мрачно подумала Элли, вскрывая конверт.

16.

Послание от ее отца было кратким и до боли ясным:

“Ты дала слово. Остановись! Немедленно приезжай домой. За тобой выслан сопровождающий, который будет на месте через две недели”. Гнев, вспыхнувший в Элли, когда она прочитала это послание, пересилил стыд. Ее отец многие годы предоставлял ей свободу. До недавнего времени он уважал ее независимость и доверял ее суждениям. Так почему же так внезапно он потребовал ее возвращения домой? Черт возьми, почему он не предложил ей поддержку еще хоть ненадолго? Она думала воспротивиться его приказу, попытаться найти другой способ добыть деньги, но отец выбрал для своего ультиматума точные слова, против которых она ничего не могла возразить. “Ты дала слово”.

Она в раздражении хлопнула перчатками по конторке и, не обращая внимания на изумленное лицо клерка, сжала в руке лист бумаги. Ах, если бы она могла точнее изложить в телеграмме свою цель, ее отец, возможно, и передумал бы. Но даже упоминание о сокровищах Монтесумы в открытом послании было невозможно — слишком большой риск. Если об этом хоть кто-нибудь узнает, сюда ринуться искатели сокровищ. К тому же она не могла сообщить отцу, что человек, которого все считали ее женихом, оказался вором и негодяем.

Но вторая часть телеграммы озадачила Элли. Что отец подразумевал под сопровождающим? С кем он мог здесь связаться? Калверстон находился меньше чем в двух неделях пути отсюда. А сама телеграмма была как раз и отправлена почти две недели тому назад. Святые небеса! Как же ей нужно еще хоть немного времени!

Время для того, чтобы найти наконец свою мечту — индейские сокровища.

Время, чтобы побыть с Мэттом. Она должна немедленно поговорить с ним! Элли быстро повернулась и направилась к выходу, но вдруг замерла. Комок невольно подкатил к горлу. Она вдруг с ужасом вспомнила, что представления не имеет, где сейчас может быть Мэтт. Она даже не знает, находится ли он все еще в городе.

Дверь в кабинет управляющего банком открылась, Элли поспешно отступила в тень колонны, стыдясь слез, которые внезапно выступили на глазах при мысли о Мэтте.

Изящная блондинка в розовом платье вышла из кабинета. Это было прелестное создание с голубыми глазами и модно завитыми локонами, выбивающимися из-под шляпки с перьями. За ней следом появился крупный мужчина с пышными бакенбардами и довольно округлым брюшком. За ним выбежал мальчик лет десяти с темными волосами. Спеша поскорее покинуть скучное душное помещение банка, паренек пробежал мимо женщины и мужчины прямо к двери.

Женщина улыбнулась толстяку.

Благодарю вас, мистер Баллард. Мне всегда было приятно иметь дело с вашим банком в течение всех этих лет.

Мистер Баллард засунул большие пальцы в кармашки своего шелкового жилета и покачался на каблуках.

— Я счастлив вашей удаче, миссис Конвей, но должен признаться, что немного огорчен тем, что вы покидаете нас.

— Мой сын и я направляемся прямо в Калифорнию сегодня утром. Мы оба взволнованы и горим нетерпением поскорее начать новую жизнь там, но, конечно, мы будем скучать по Санта-Фе.

Счастливого вам пути, мэм. — Миссис Конвей прошла в вестибюль.

Итан, — позвала она сына. — Где ты, негодник? Пора отправляться. Почтовая карета скоро уезжает. Я думала, ты спешишь поскорее оказаться в Альбукерке, чтобы сесть на поезд!

В этот момент открылась дверь банка, и внутрь вошел Мэтт.

У Элли замерло сердце. Он не уехал! Она любовалась его чеканным профилем. Как много времени ей понадобилось, чтобы понять, как он красив! Его высокая мускулистая фигура, казалось, заполнила собой весь вестибюль. У Элли вдруг ослабели ноги и подогнулись колени, ярке картинки совсем недавнего прошлого всплыли в ее памяти. Она хотела выйти ему навстречу, но вдруг замешкалась, чувствуя себя неловко при мысли, что должна сейчас заговорить с человеком, с которым несколько часов назад делила столь интимные ласки. Все же поборов робость, она глубоко вздохнула и…

Мэттью! — воскликнула миссис Конвей и с радостной улыбкой бросилась ему на грудь.

Он обнял ее и прижал к себе.

Элли так и застыла позади колонны.

Ронда, это ты, — сказал Мэтт. — Я только что узнал…

Женщина обхватила ладонями его лицо и поцеловала, не дав, таким образом, закончить фразу.

Вид Мэтта, целующего другую женщину, подействовал на Элли подобно удару кинжалом. Это чувство застало ее врасплох. Растерянная, она отступила еще дальше за колонну, пытаясь унять бешеный ритм сердца. Память тут же услужливо подсказала ей, как она впервые встретила Мэтта в Альбукерке в обнимку с двумя прелестными женщинами, которые буквально висли у него на шее. Это воспоминание вогнало кинжал еще глубже в рану. Ведь у него было прошлое до того, как она прибыла в Альбукерке, и, без сомнения, в этом прошлом были женщины. И они еще будут в его жизни, когда она вернется к себе в Англию. Как глупо думать о том, что она — единственная в его жизни!