Сокровища Монтесумы - Кайл Кристин - Страница 47

Элли посмотрела на тонкое лицо Сэма, на длинный хвост светлых волос, свисающий над плечом. Ей удалось подавить отвратительную дрожь, которая начала охватывать ее от тесного общения с братьями. “Вспомни, чему тебя учил Мэтт, — думала она. — Вспомни, что от тебя хотят мужчины, и оберни это против них. Притворись! Блефуй!”

Она выдавила из себя двусмысленную улыбку. И хотя ее губы дрожали, это сработало. Глаза у Сэма потемнели, он облизал губы.

— Я обязательно подумаю над твоим предложением, предпочитаю сильных мужчин, — сказала Элли тихим низким голосом. Черт возьми, неужели она выглядит такой же дурой, как чувствует себя? Ужасно неудачное время для применения на практике уроков флирта.

Кстати, мне неприятно видеть, что из-за меня вы теряете драгоценное время для отдыха и возможность еще немного выпить. — Элли кивнула головой на бутылку, которая все еще была у него в руках, и, подняв ко рту свою, сделала вид, что пьет.

Сэм моргнул, закрыв наконец рот. Казалось, он внезапно вспомнил о том, что у него в руках. Прижав горлышко ко рту, он с жадностью сделал несколько больших глотков. Собственно, на это Элли и рассчитывала. Чем больше они выпьют, тем лучше.

Да, точно, — согласился он, отрываясь от бутылки и окидывая Элли остекленевшим взглядом. Он отступил, едва не споткнувшись о большой камень, выпирающий из земли возле костра. Сделав еще несколько глотков, Сэм сел, чтобы продолжить игру. Но после этого он еще не сколько раз бросал в ее сторону странные взгляды.

Элли едва сдержалась, чтобы не поморщиться от отвращения.

После того как она промыла самые глубокие ранки, Элли улеглась на землю, притворившись, что спит. Но при этом наблюдала сквозь ресницы за бандитами, с нетерпением дожидаясь, когда же виски начнет свое неумолимое действие.

Питер первый закончил игру, завернулся в одеяло и быстро заснул. Но перед этим проверил оба талисмана на своей шее. Элли сжала зубы в отчаянии. Даже если ей удастся убежать… нет, не так, когда она убежит, она все равно не сможет вернуть себе ацтекские камни, это было бы слишком опасно. Ей придется оставить их этому негодяю и довольствоваться своими рисунками.

Клив и Сэм продолжали играть еще около получаса, все время прикладываясь к бутылкам, пока практически не упали на свои одеяла. Вскоре их дружный храп дополнил мирные звуки ночи: шорох листьев, пение цикад, Далекий вой волков.

Теперь или никогда.

Стараясь почти не дышать, Элли вытащила кинжал из сапога и принялась за работу.

Их следы было легко находить даже в сумерках: поскольку бандиты не ожидали преследования, то и не делали никаких усилий, чтобы их скрыть.

Над горизонтом появилась луна в три четверти, усиливая нереальный, бледный цвет кожи, покрытой белой глиной. Мэтт не сомневался, что выглядит сейчас как призрак, бродящий среди живых. Лихорадка делала свое черное дело: его всего трясло, глотка постоянно пересыхала, при этом было неважно, сколько он пил, чтобы хоть немного облегчить свое состояние. Он приказал себе держаться, пока не спасет Элли и они вместе не скроются в безопасном месте. Мысль о том, что может опоздать, Мэтт яростно гнал от себя. У него не было на это права.

Как раз в тот миг, когда на землю окончательно спустилась тьма и он не мог больше различать следы, Мэтт ощутил в воздухе запах костра и дешевого табака.

Он вспомнил пуму, своего духа-хранителя. Как бы ему сейчас пригодились сила и охотничий инстинкт этой большой дикой кошки, а также ее хитрость.

Мэтт, у которого обострились все свои чувства и ощущения, глубоко вдохнул в себя воздух. И снова почуял едва заметный запах дыма. Он понимал, что этот слабый, ускользающий след — единственный, который может привести его к Элли в этой кромешной тьме. Он поворачивал голову, принюхивался, пока не понял, в каком направлении ему следует искать лагерь Хейли.

Когда запах был уже ясно различим, Мэтт оставил Дакоту в укромном месте, а сам осторожно пополз вперед в довольно мрачном расположении духа. Он слишком ослаб, чтобы сражаться сразу со всеми бандитами, к тому же из-за лихорадки и общей усталости у него была замедленная реакция. Он также не слишком надеялся на то, что удастся выбить бандитов одного за другим. Все, что ему сейчас было надо, это освободить Элли и предпринять превентивные меры, чтобы бандиты не смогли их нагнать и снова забрать у него девушку.

Еще наступит день и для мести, и для справедливости, и он еще увидит, как братьев Хейли повесят за убийство старика Ангуса.

Если, конечно, он проживет достаточно долго, чтобы сделать для этого все возможное.

Мэтт подождал, пока все заснут. Он подобрался довольно близко, надеясь на то, что лошади его не почуют, и схоронился за деревьями, стараясь вообще не двигаться, чтобы не выдать никак своего присутствия. Это казалось настоящей пыткой, особенно если учесть постоянный зуд по всему телу под слоем глины, который доводил его просто до неистовства.

Прошло два долгих часа, прежде чем лагерь погрузился в тишину. У костра остался лишь один человек, Мэтт узнал его по коренастой фигуре и бычьей шее.

Дэрби ему удалось убрать без особого труда. Он подполз к нему сзади и захватил сзади его шею в клещи, затем вытащил его револьвер из кобуры и засунул себе за пояс.

— Как видишь, я вернулся из ада, Дэрби, — зловеще прошептал Мэтт прямо в ухо бандита. — Как раз тогда, когда вы уже решили, что окончательно избавились от меня. — Дэрби вывернул голову и скосил глаза в сторону, чтобы увидеть своего противника. Едва ли он ожидал увидеть настоящее привидение. Глаза его чуть не вылезли из орбит, рот открылся от ужаса, но, прежде чем он издал хоть звук, Мэтт сильнее сжал ему горло. Бандит попытался бороться, но только ускорил свой неизбежный коней. Через несколько мгновений он потерял сознание и грузно осел на землю.

Мэтт осторожно уложил Дэрби, стараясь не шуметь. Сняв с него подтяжки, он связал ими запястья и колени Дэрби вместе. Его шейный платок послужил кляпом.

В полной тишине Мэтт оглядел лагерь. Лунный свет сверкнул на лезвии длинного охотничьего ножа в его руке. Веревка, стягивающая руки Элли, упала. Девушка потерла саднящие запястья и, сжав рукоятку кинжала, обратила свой взор к седлам бандитов.

Главное было сейчас придумать, как не дать бандитам броситься следом за ней сразу, едва они обнаружат пропажу. В противном случае все ее попытки спасти Мэтта будут обречены на провал.

Питер и Клив использовали свои седла в качестве подушек. Сэм положил седло рядом с собой. Седло Дэрби темнело рядом с его пустым дорожным одеялом. Возле каждого седла свернутой змеей лежали ремни подпруги.

С отчаянно стучащим сердцем Элли подползла к спящим на руках и коленях, молясь о том, чтобы внимание Дэрби было занято чем-нибудь вне лагеря. Она довольно долго прислушивалась, но так и не услышал ничего, что говорило бы о присутствии в лагере часового. Может, ей повезло и он где-нибудь заснул, сморенный усталостью и виски?

Очень осторожно, так тихо, как только могла, Элли принялась за работу. Острый клинок резал грубую кожу подпруги с заметным трудом. Громкий звон цикад заглушал тихие шипящие звуки, которые производило скользящее по коже лезвие. К счастью, бандиты не ждали подвоха с ее стороны и, позволив себе расслабиться, глубоко уснули под действием выпитого виски. Без подруги их седла становились бесполезны.

Покончив с ремнями, Элли обратила внимание на “винчестер”, торчащий из чехла, притороченного к одному из седел. Его приклад из красного дерева был покрыт любопытным узором. У Элли сжалось сердце. Она знала, что эта винтовка принадлежала Мэтту и была отобрана братьями Хейли после засады на него. Очень медленно, осторожно, она вытащила “винчестер” из чехла, поклявшись себе, что непременно вернет винтовку хозяину.

Бросив последний сердитый взгляд на Питера и сожалея больше всего о потере талисманов, Элли поднялась на ноги и отошла за деревья.

В тот момент, когда она повернулась к лошадям, ее внимание привлекла довольно странная картина: немытая посуда, а именно котелок и кофейник стояли на груде вещей, сложенных у костра. Котелок лежал на боку. Как странно, подумала мельком Элли. Она могла поклясться что Дэрби оставил после ужина посуду на земле.