Сокровища Монтесумы - Кайл Кристин - Страница 24

Она уже собралась было повернуть в ту сторону, как неожиданно из-за деревьев раздался голос Мэтта Деверо:

Это было не слишком-то хорошо с вашей стороны, знаете ли.

Ее кобыла, испуганная внезапно раздавшимся громким голосом, шарахнулась в сторону. От резкого броска Элли едва не упала, выронив повод мула. Ее левая нога потеряла стремя, она судорожно ухватилась за луку седла и прижалась к шее лошади, соскользнув набок и почти падая. Девушка резко натянула поводья, заставив лошадь повернуть так, чтобы та не понесла.

Из-за деревьев показался Мэтт. Он сидел верхом в небрежной, спокойной позе со скрещенными на луке седла руками и лениво наблюдал за ней, не делая никаких попыток помочь ей, когда ее кобыла, фыркая и вставая на дыбы, закружила почти на месте.

Это так разозлило Элли, что силы ее утроились. Она нащупала стремя, вдела в него ногу, затем выровнялась в седле и уже тогда успокоила кобылу.

А потом она посмотрела на Деверо. Если бы взглядом можно было убивать…

— Вы — проклятие моей жизни! — мрачно бросила она.

— Ну, знаете, вы-то уж точно не подарок, мисс Карлайл.

Их сверкающие взгляды скрестились, две одинаково упрямые, сильные воли, вступили в поединок, разделенные восемью футами чистого горного воздуха. Гордость ни в коем случае не позволяла Элли опустить взгляд и отступить. Но она понимала, что этот человек очень опасен именно вот так, при близком контакте, и не только в качестве потенциальной угрозы для осуществления ее целей.

Она смотрела на его широкие плечи и сильные руки, на мощные длинные ноги. Он напоминал ей статую, созданную древним скульптором — любовно вырезанную, немного шероховатую, которую делает еще прекраснее едва заметное несовершенство.

Этот мужчина не приспосабливался к этой земле. Он приспосабливал ее под себя. Элли завидовала его уверенности в своих силах, его возможностям. Но что бы она сейчас ни чувствовала, она не смогла удержаться от вопроса, который мучил ее с самой первой минуты его появления:

Каким образом вам удалось опередить меня? — Деверо одарил ее хищной усмешкой.

Особенно, если учесть, что, когда вы видели меня в последний раз, я направлялся пешком в противоположную сторону? — спросил он, лениво растягивая слова на техасский манер.

Щеки Элли жарко вспыхнули.

— Да, — резко ответила она, не собираясь просить прощения за то, что прогнала его лошадь. Он сам виноват. Нечего было следить за ней!

— Через эту часть Сэндийских гор ведет всего одна дорога. Иногда тропа петляет, следуя наиболее удобному маршруту. Но любой мальчишка, выросший в этих краях, Знает, как и где срезать, чтобы сократить путь.

Он чуть сжал бока лошади и подъехал к Элли. Свободной рукой подхватив повод мула, он протянул его девушке.

— Мы доберемся до Санта-Фе завтра примерно в это же время.

— Я не собираюсь ехать дальше вместе с вами, — запальчиво сказала Элли. — Разве я не ясно дала вам это понять?

— Совершенно ясно. Но с чего вы решили, что я собираюсь прислушиваться к вашим желаниям?

Увидев сердитый блеск его глаз, Элли невольно поежилась. Кажется, она перестаралась, и его терпение на исходе.

— Ну почему вы не хотите оставить меня в покое?!

— Потому, что никогда не отказываюсь принять вызов. Прошу вас, мэм. Только после вас.

Элли ничего не оставалось, как только поехать вперед. Мэтт Деверо бросил ей вызов, и не один, по правде сказать. Он бросил вызов ее уму и изобретательности, потому что, если честно, она больше не могла придумать ни одного способа избавиться от него. Он продемонстрировал упорство и терпеливую настойчивость, а этой своей мужественностью и спокойной уверенностью он заставлял ее почти помимо воли вести себя с ним вызывающе, или демонстрировать равнодушие, которого она, честно говоря, вовсе не испытывала.

Они разбили лагерь под раскидистым дубом возле весело журчащего ручья. Сумерки смягчили очертания скал и деревьев, поглотив яркие краски. Пламя костра высвечивало круг посреди все сильнее сгущающейся темноты. Вскоре за пределами этого круга не стало видно ни зги. Костер уютно потрескивал, то и дело взвалив вверх снопики искр, исчезающие высоко вверху. Все кругом казалось таким мирным и спокойным.

За исключением тех двоих, что сидели возле этого костра.

Элли принялась расседлывать кобылу и мула, гордо отказавшись от помощи Мэтта, закончившего свою часть работы с раздражающей быстротой и ловкостью и теперь внимательно наблюдавшего за ней, лениво привалившись к дереву. Элли спиной чувствовала его пытливый взгляд. При этом у нее покалывало шею, и все движения сделались необычно неуклюжими.

Неожиданно сзади хрустнула ветка. Элли стремительно обернулась и увидела, что Мэтт уже сидит возле огня на длинном стволе поваленного дерева, зажав в ладони две половинки ветки.

Теперь, когда он привлек ее внимание, он надвинул свою темно-коричневую шляпу с широкими загнутыми полями на лоб и, откинувшись назад, небрежно прислонился к стволу дерева. Под его пронзительным взглядом Элли почувствовала себя словно насекомое, пришпиленное булавкой к листку бумаги для дальнейшего изучения.

Так скажите мне, мисс Карлайл, на что похож ваш камень?

И хотя сердце у нее на мгновение замерло, а затем вдруг быстро-быстро застучало, сбиваясь с ритма, Элли постаралась ничем не выдать свои чувства. Труднее всего сейчас было не поддаться настойчивому желанию и не положить на грудь руку, защищая свой талисман, покоившийся за высоким воротничком блузки.

— Что вы имеете в виду? — постаралась как можно безразличнее спросить Элли.

— За те несколько часов, что я провел в дороге, я смог обдумать кое-какие вещи, которые меня весьма заинтересовали. — Мэтт задумчиво крутил в руке половинки ветки. — Такие, например, как ваше потрясение, когда вы впервые увидели мой камень. Словно вы уже когда-то видели нечто подобное. Затем ваши довольно упорные и, надо сказать, весьма рискованные попытки завладеть им.

— Как я вам уже говорила, я коллекционирую индейские артефакты.

Половинки ветки вновь хрустнули в его пальцах. Элли вздрогнула. Этот ровный тон и внешнее спокойствие были явно наигранными. Она же видела, что он едва сдерживается, чтобы не взорваться.

Хотя Элли не могла винить его за это, она не собиралась позволить ему запугать ее настолько, чтобы выложить правду. Это ее тайна, и она не собирается ни с кем ею делиться.

В вашем утверждении, дорогая леди, правды не больше, чем воды в решете. Этот камень, совершенно очевидно, значит для вас гораздо больше, чем обычный объект для коллекционирования. Если вы собираетесь всего лишь положить его под стекло, я готов съесть свою шляпу. Объясните, если можете, почему вы такое большое значение придаете линиям, вырезанным на обратной стороне камня? Я видел, каким взглядом вы смотрели на эти линии там, на балу.

“Черт возьми! Он заметил!”

Элли облизала внезапно пересохшие губы. Она молчала слишком долго, что было равносильно признанию. И Мэтт понял это именно так.

— Вы солгали мне!

— Я не лгала!

Он поднялся во весь свой могучий рост.

Вы не признались, что у вас тоже есть такой камень. — Он бросил веточки в огонь, они тут же занялись ярким пламенем.

Разве это можно считать ложью?

— Вы придержали чертовски существенную часть информации. По моим представлениям, это ложь.

— Мне нет дела до ваших представлений.

— Но вы этого не отрицаете.

Мэтт двинулся к ней с мягкой ленивой грацией хищной кошки. Элли инстинктивно почувствовала в его уверенном спокойствии угрозу более серьезную, чем в кипящей ярости Питера. Она убеждала себя не отступать. Но невольно сделал шаг назад, затем другой, третий… и уперлась спиной в ствол дерева. Он остановился в каком-нибудь дюйме от нее и уперся левой рукой о ствол возле ее головы.

Элли приподняла подбородок, призывая на помощь браваду.

Ну что ж, по крайней мере мы сошлись на том, что расходимся во мнениях. Если вы так уверены, что второй камень существует, можете обыскать мой багаж, — заявила она беззаботно, махнув рукой в сторону вьючных мешков, которые только что сняла со спины своего мула.