Калибан - Аллен Роджер Макбрайд - Страница 37

– Но зачем сдвигать равновесие к пустыне? Почему нельзя просто поддерживать умеренный климат? – спросил Альвар.

– Хороший вопрос. А потому, что нынешняя ситуация сложилась как раз в результате усилий, направленных на поддержание умеренного климата. А умеренного климата не получается.

– Не понимаю.

Правитель вздохнул, лицо его освещали слабые отблески голограммы.

– Подготовительные работы по преобразованию климата в пригодный для человека никогда не делали с должной тщательностью, и мы сейчас за это расплачиваемся. Хорошо продуманный и правильно выполненный проект по изменению климата образует в результате равновесную систему. При отклонении равновесия в какую-нибудь сторону такая система стремится к восстановлению равновесия, и сохраняется нормальный земной климат. Но здесь, на Инферно, все не так. Жизнь должна быть уравновешивающим фактором в экологической системе планеты, должна сглаживать все крайности. То, что мы здесь считаем «нормальной» экологией, на самом деле лишь неустойчивое балансирование между крайностями – ледниками и выжженными пустынями с повышенным уровнем моря. И из этих двух крайностей мы сейчас катимся к засилью ледников, которое нас погубит. И поэтому придется превратить Инферно в пустыню с полузатопленной Терра Гранде. Это наша единственная надежда на выживание. Видите ли, если удастся сдвинуть равновесие в сторону пустыни, жизнь на планете останется, даже когда наша цивилизация погибнет.

– Когда наша цивилизация погибнет?! – в изумлении выкрикнул Крэш. – Да что вы такое говорите? Неужели это возможно?

Грег вздохнул, давая понять, что он устал спорить и смирился с неизбежным.

– Хотелось бы мне сказать «если» вместо «когда», но я слишком хорошо знаю истинное положение дел и уверен, что катастрофа гораздо более реальна, чем многим кажется. Когда станет совсем плохо, люди начнут отсюда уезжать. Но не всем это удастся. У нас слишком мало кораблей, готовых к полету. Цены взлетят до небес. Некоторые могут умереть, но очень многие останутся жить. Не думаю, что на Инферно будет достаточно народу для сохранения теперешних общественных отношений, несмотря на наших роботов. Возможно, все люди вымрут, и на Инферно останутся только роботы. Кто знает?

Но вот Правитель встряхнулся, расправил плечи и обратился к Альвару твердым, спокойным голосом:

– Простите, я слишком встревожен этим.

Хэнто Грег пару раз прошелся из стороны в сторону перед Альваром, приводя в порядок свои мысли. Наконец он заговорил:

– Мы балансируем на лезвии бритвы. Вся политика и общественные отношения сейчас завязаны на экологических проблемах. Но никто из тех, кто нынче живет на планете, не способен справиться с этими проблемами и спасти планету от гибели, не способен сделать больше того, что делаем мы. Ледники – это смерть. А пустыня – нет. Поэтому мы попытаемся предотвратить экологическую катастрофу, сделать климат более жарким. А потом, возможно, удастся как-нибудь стабилизировать положение. В любом случае это лучше, чем грозящая нам будущность, – Грег указал на голограмму.

– Но эти ледники не кажутся такими уж страшными, – заметил Альвар.

– Не забывайте, я остановил программу. Хотя нам, возможно, все равно удастся выжить, если не брать во внимание ужасное преступление – гибель целой планеты! – Правитель пристально взглянул на голограмму. – Даже если льды сотрут город с лица земли, это еще не конец. Мы сможем переселиться в другое место, или зарыться под землю, как это делают поселенцы. Но если бы дело было только в нас!

Правитель повернулся и снова скрылся в темноте. Альвар слышал, как он щелкает клавишами на панели, и внезапно Альвара поразила мысль, что все эти клавиши и переключатели – типично поселенческие штучки. Почему не словесные команды или переходник для подключения робота, чтобы тот регулировал настройку?

Но Альвар понимал, что просто пытается как-то отвлечься, чтобы не думать о кошмарной действительности, которую открыл ему Грег. «Да какое мне до всего этого дело? – с раздражением думал Крэш. – Я всего лишь полицейская ищейка, моя задача – ловить бандитов! И я не собираюсь бежать с планеты!» Но, что бы Альвар себе ни говорил, он знал, что все гораздо сложнее и ему наверняка есть над чем задуматься.

Хэнто Грег изменил настройку, и изображение снова начало меняться, показывая дальнейшее развитие событий. Льды наступали все дальше, моря высыхали.

– Это переломный момент. Примерно восемьдесят пять лет спустя. Моря отступили настолько, что обнажился южный полюс планеты, – пояснил Грег. Изображение развернулось так, что Альвар мог видеть пики гор, поднявшиеся над морем на южном полюсе. На них начала расти еще одна ледяная шапка. – Южный полюс сейчас скрыт под водой, но на нем – горы значительной высоты. Когда моря достаточно обмелеют, появится южный континент. И тогда мы обречены. Южный океан скуют льды, но вода подо льдом по-прежнему сможет свободно циркулировать. Подводные течения очень сложны, но в результате антарктические воды смешиваются с водами умеренного и экваториального поясов. Теплые воды охлаждаются, холодные становятся теплее. Но когда на обоих полюсах будет суша, циркуляция воды на планете резко замедлится. Вода не будет больше протекать ни по одному из полюсов, и разница температуры между полярными и экваториальными водами сгладится. Океанским водам просто негде будет охлаждаться! Это означает, что температура на южном полюсе резко упадет, а в экваториальной и средней полосе невероятно возрастет. Поскольку общий объем воды в океане сильно уменьшится, океан просто не сможет удержать столько тепловой энергии. Температура воздуха повысится. Штормы станут все более и более жестокими. Вода в океане превратится в настоящий кипяток, а полюса тем временем скует мертвый холод. Через сто двадцать лет замерзнет последняя капля воды, на обоих полюсах соберутся огромные ледяные массивы и станет так холодно, что начнут образовываться озера жидкого азота. А умеренные и экваториальные зоны просто сгорят!

Средняя температура днем на широте Аида будет около двадцати градусов Цельсия ниже нуля. А на экваторе в это время будет жара под сто сорок градусов! Без воды да при таких температурах на этой планете не останется никакой жизни! Без растительности, которая возвращает в атмосферу свободный кислород, он израсходуется в разнообразных химических реакциях, войдет в состав почвы и скальных пород. Другие химические реакции свяжут азот, который еще не выпал в жидком состоянии на полюсах. Атмосферное давление резко снизится. И планета превратится в кошмарную выжженную пустыню без капли воды, гораздо менее пригодную для жизни, чем когда сюда прибыли первые колонисты! И это – будущее нашей планеты!

Альвар Крэш в ужасе смотрел на изображение замерзшего, пустынного, мертвого мира, повисшее перед ним. Не было ни синевы, ни зелени. Грязновато-серая пустыня, полюса покрыты ослепительно сияющими белыми ледяными глыбами. Его сердце бешено колотилось, пальцы до боли впились в подлокотники кресла. Альвар постарался успокоиться, заставил себя разжать пальцы, поглубже вдохнул. Он понимал весь ужас положения, но все же сказал:

– Ну что ж, хорошо. Хорошо. Я знал, что у нас большие неприятности, хоть и не представлял, что на самом деле это зашло так далеко. Но для чего вы показали мне все это?

Правитель включил освещение и отошел от панели управления.

– Все очень просто, шериф Крэш. Это политика. Все сводится к политике и особенностям человеческой натуры. Я мог бы пойти напролом, попытаться привлечь на свою сторону народ, заставить всех инфернитов объединиться и спасти свою планету. Для этого довольно было бы показать всей планете то, что вы сейчас видели. Передать это по всем возможным каналам связи. Нашлись бы люди, которые смогли бы посмотреть правде в глаза. Но много было бы и таких, кто не сумел бы. И таких, боюсь, оказалось бы подавляющее большинство.

– А что им оставалось бы делать? – спросил Крэш.

– Нет, постойте! Подумайте сами хотя бы минуту – подумайте, и тогда не я, а вы скажете мне, что они стали бы делать!