Тайна заброшенной часовни - Брошкевич Ежи - Страница 44

В первой группе сохранилось деление на пары. По странной случайности, все пары были смешанные и преимущественно молодые, выказывавшие склонность тихо перешептываться и держаться за руки.

Вторая группа разделилась на четверки. Каждая четверка немедленно расставила маленькие складные столики и стульчики и, укрывшись под зонтами, начала играть в бридж.

Третью группу, самую малочисленную, составляли уже упоминавшиеся мужчины с раскрасневшимися физиономиями. Они проявляли признаки некоторого (скрываемого от бойкого юнца) беспокойства, явно не зная, чем заполнить томительное время ожидания. Попытались было запеть хором, но против этого решительно выступили игроки в бридж. Тогда они заявили, что отправляются на поиски закуски к «чаю», то есть за грибами, чему категорически воспротивился бойкий юнец. Бедолагам ничего не осталось, кроме как, сбившись в кучку, начать невразумительно рассказывать длинные анекдоты, вызывавшие уже в середине взрывы гомерического смеха, который они безуспешно пытались приглушить.

Итак, время после обеда, как уже было сказано, несмотря на нервное напряжение, тянулось страшно медленно и нудно.

Один только Пацулка, оставшийся на веранде, не ощущал движения времени: он был занят приготовлением к полднику паштета из анчоусов (по собственному рецепту). У Ики с Брошеком — так же, как и у Альберта с Влодеком, — дел было по горло, но удовлетворения от своей деятельности они не испытывали, поскольку не ждали от нее особой пользы. И никто из них не предчувствовал, что на смену тоскливому и бесплодному дню придет полный драматических событий вечер.

Лишь Пацулка подозревал, что, возможно, это будет именно тот вечер. Но своими подозрениями ни с кем не делился.

Необходимо признать, что все экскурсанты (за исключением краснолицых мужчин) вели себя безупречно. Альберту с Влодеком не составило труда их сфотографировать. Вначале, правда, кое-кто обеспокоенно поинтересовался, не придется ли им платить за фотографии, а некоторые, наоборот, поспешили вытащить деьги, но, когда выяснилось, что снимают их бескорыстно, атмосфера сразу же потеплела. Более того: в результате упростилась задача Ики и Брошека. Туристы, рассчитывая получить фотографии, сами стали наперебой называть свои фамилии и адреса. Бойкий юнец, естественно, не остался в стороне. Вытащив из бездонного кармана куртки блокнот со списком участников экскурсии, он принялся диктовать Брошеку не только имена и фамилии, но и профессии каждого. И только с трудом позволил себя уговорить, что имена родителей и даты рождения для получения фотографий не понадобятся.

Пацулка наблюдал за происходящим, и в его черных глазенках то и дело вспыхивали насмешливые огоньки. Он сомневался — и весьма обоснованно — в целесообразности этой затеи. Однако полной уверенности на этот счет у него не было: возможно, пополнение картотеки Брошека имело некоторый смысл. Правда, Пацулку поставило в тупик одно обстоятельство, связанное с появлением экскурсии, и он не знал, как к нему отнестись. И потому все время был начеку, хотя и казалось, что он всецело поглощен содержимым миски.

Впрочем, каждый, кто его знал, легко мог понять, что Пацулка все видит и все учитывает.

Так оно в действительности и было.

Пацулка видел парочки, скрашивавшие себе ожидание непродолжительными прогулками в лес. Видел пана Адольфа и Ендруся, отправившихся в Соколицу, чтобы «по случаю победы» выпить пивка. Разобрался в различиях темпераментов игроков в бридж. И даже установил, что у юной особы, к которой проявлял интерес водитель автобуса, аккуратный вздернутый носик, милые ямочки на щеках и застенчивая улыбка.

К пяти часам силы и энтузиазм магистра иссякли, а в часовню вошла лишь предпоследняя группа экскурсантов. К этому времени как паштет из анчоусов, так и список участников экскурсии были готовы. Альберт с Влодеком управились еще раньше. И ровно в семнадцать ноль-ноль вся пятерка снова собралась на веранде. А две минуты спустя над противоположным холмом начало происходить нечто, взволновавшее даже Пацулку.

Первым это заметил Брошек, и неведомая сила буквально сорвала его со скамейки.

— Внимание, — торжественно произнес он. — Сегодня, в субботу, в семнадцать ноль-ноль над Черным Камнем появилась дикая баба!

— Где? Где? Точно! Ура! Ура!

На веранде поднялся такой шум, что окно маминой комнаты немедленно распахнулось.

— Пожар? — невозмутимо спросила она.

— Дикая баба, мамочка! — так громко завопила Ика, что наверху хлопнуло окошко, и раздался грозный окрик:

— Сама ты дикая баба!

Мама напустила на себя строгий вид и посмотрела наверх.

— Эй, муженек, как ты разговариваешь с бедным ребенком? — сказала она.

Отец ничего не ответил, но окно закрыл очень осторожно.

А мама решила поглядеть на дикую бабу и вышла на веранду.

— В самом деле, — восхищенно сказала она, — дикая баба!

Восхищение ее было совершенно понятным. Как известно, «дикими бабами» называют большие косматые клочья густого тумана, которые поднимаются из долин к вершинам гор. Но в данном случае дикая баба всеобщий восторг не только потому, что выглядела очень красиво и таинственно. Появление диких баб, как правило, предшествует быстрой и устойчивой перемене погоды. Правда, большинство знатоков этого явления утверждает, что дикие бабы предвещают дождь, но обитатели дома на холме отдавали предпочтение противоположной точке зрения.

— Замечательно красивая штука эти дикие бабы, — убежденно сказала мама.

Потом она перевела взгляд на часовню и с недоумением воскликнула:

— А это еще что?! Откуда столько народу?

— Ты не читаешь газет, — невинным голоском произнесла Ика. — А между тем…

— Между тем, дорогая, — перебила ее мама, — принеси мне сегодняшние газеты.

Ика принесла газеты. Мама отыскала обе заметки об открытии в Черном Камне, прочла их и прикусила губу. Потом, внимательно оглядев всю компанию и не скрывая раздражения, сказала:

— Я понимаю, можно не посвящать меня в какие-то дурацкие детективные истории. Но…

— Почему это дурацкие?! — возмутилась Ика.

Мама пропустила возмущенное восклицание дочери мимо ушей.

— Но я категорически отказываюсьь понимать, — еще резче продолжала она, — почему вы скрыли такое интересное событие, как обнаружение в часовне старой картины. Я, правда, ботаник, но люди и их творчество интересуют меня ничуть не меньше растений. А вы… вы… — тон ее стал просто оскорбительным, — ногохвостки, вот кто вы! Уховертки! Пустоцветные трипсы! Ложные опята!

И, высказавшись так, прямиком направилась к часовне. А оставшаяся на веранде пятерка переглянулась с восхищенным одобрением.

— Это надо запомнить, — сказал Влодек. — Пригодится в беседах с приятелями. Уховертки, ложные опята! — засмеялся он. — It’s wonderful![17]

— А ногохвостки чем хуже? — хохотал Брошек. — Это даже почище!

— В энтомологическом атласе еще не то можно отыскать, — сказала Ика. — Например, толстоусая верблюдка! Скажете, плохо звучит?

Все согласились, что звучит превосходно, и на веранде воцарилсось беззаботное веселье. Однако ненадолго. Минуту спустя со стороны автобуса донесся полный ужаса и неподдельного отчаяния возглас.

— Господи Иисусе! — кричал шофер. — Господи! Что это?!

Тут необходимо пояснить, что шофер и юная особа с вздернутым носиком решили вернуться в автобус, не дожидаясь остальных экскурсантов. Бойкий юнец в порядке исключения дал свое согласие, поскольку водитель заявил, что, перед тем как отправиться в обратный путь, должен проверить уровень масла. Это, конечно, была маленькая хитрость. Однако стоило шоферу приблизиться к автобусу, как он забыл о своей очаровательной спутнице и застыл как вкопанный, уставившись на колеса. А немного придя в себя, завопил:

— Господи Иисусе! Что это? На помощь!

Экскурсантов охватила паника.

Десятка два человек (с бойким юнцом во главе), забыв про бридж, анекдоты и «чай», бросились к автобусу.