Заколдовать учителя? Нет проблем! - Брецина Томас - Страница 11

Господин Ваннэ испуганно повернул­ся и сделал шаг по направлению к Тин-ке. Что случилось потом, уже никто не увидел, так как он исчез. Просто-напро­сто полностью растворился в воздухе,

Она сошла с ума! — воскликнула Лисси, увидев, что Тинка лихорадочно трет свои уши. Это был один из ее спо­собов успокаиваться.

Лисси! — вне себя от возмущения крикнула Тинка, дрожа всем телом. — Где ты прячешься? Немедленно иди сю­да, случилось ужасное.

«Сейчас она будет кричать и у нее наверняка начнется истерика», — про­бормотала себе под нос Лисси, нарочито медленно выходя из дома и неторопли­во направляясь по узкой дорожке в дальнюю часть сада. Лично она никогда не стала бы ни в чем признаваться, ни­когда никому не позволила бы заметить каких-либо внешних проявлений трево­ги. С наигранно беззаботным видом, за­сунув руки в карманы, она подошла к Тинке так, будто ровным счетом ниче­го не случилось.

Ну? — задала она короткий во­прос. — В чем дело?

Ты колдовала? Это ты сделала гос­подина Ваннэ невидимым?

Колдовала? — переспросила Лисси с таким выражением, как будто раньше даже не слыхала такого слова.

Это была ты! — задыхаясь, выкрик­нула Тинка. — Лгать бесполезно! Ты это сделала! Немедленно верни ему преж­ний вид!

Я не виновата, — попыталась пере­убедить ее Лисси, но Тинка не поверила ни одному ее слову.

Лисси, он стал невидимкой. Он может стоять сейчас в любом месте, наблюдать за нами, слышать нас. Воз­можно, он здесь! — Тинка протянула вперед руки в надежде что-либо нащу­пать, но безуспешно, перед ней была пустота. — Или там! Или там! Или там! — При каждом «там» она повора­чивалась направо или налево, размахи­вала руками, сжимала пальцы, стискива­ла ладони, — издали казалось, что она ловит комаров.

Девочки тесно прижались друг к дру­гу и внимательно осмотрелись. Не заме­тят ли они хоть какого-нибудь признака присутствия господина Ваннэ?

— Казимир оставляет следы лап на софе, — вспомнила Тинка.

Одновременно они поглядели на тра­ву. И сразу отчетливо увидели, где именно прошел господин Ваннэ. Высо­кие травинки и полевые ромашки при­мялись или сломались совсем, а на том месте, где он стоял и наблюдал через окно за Лисси, остались следы его ту­фель и отпечатался тот единственный шаг, который он сделал навстречу Тинке. Других следов не было.

Тинке пришлось два раза сглотнуть, прежде чем она смогла выдавить из себя хоть слово.

Ты его, вероятно... куда-то отправи­ла своим колдовством. Но куда? И ка­ким образом?

Куда? Каким образом? Почему? Как высоко? Как глубоко? С какой ско­ростью? — передразнила ее Лисси. — Я не справочник, чтобы отвечать на все твои вопросы.

Это означает, что ты сама понятия об этом не имеешь, — с ужасом конста­тировала Тинка.

Как видно, проблема господина Ваннэ успешно «решена», — попыталась пошутить Лисси.

Но у Тинки эта шутка не нашла ни малейшего отклика и не вызвала даже слабой улыбки.

Верни его назад! Немедленно! — приказала она.

Да... но это представляет собой не­которую проблему, — заметила Лисси.

Тинка вопросительно посмотрела на сестру. Лисси в ответ смущенно улыб­нулась и почесала в затылке.

—   Честно говоря, у меня нет никакой идеи, как это сделать, — растерянно призналась она.

Остаток дня Тинка и Лисси провели в комнате, где колдовские книги стояли на полках и грудами были навалены на полу. Они отложили те, что могли им впоследствии оказаться полезными: «Прыщи, бородавки и фурункулы», «Маленькая домашняя хозяйка-кол­дунья» и «Семнадцать заклинаний для обретения желанного веса».

Последнюю книжку Тинка, не утер­пев, начала перелистывать тут же на месте. Заклинания были несложными, но, поскольку требовалось еще значи­тельное количество довольно редких снадобий, как то: носовые выделения гремучей змеи, слюна летучей мыши и крем из  жировых отложений скунса,

Тинка  решила  поискать  подходящую диету в маминых журналах.

Лисси, фыркнув, отбросила в сторону книгу с переплетом из шерсти. Было уже семь часов вечера, а они еще не нашли ничего такого, что могло бы им помочь.

Почему ты, в конце концов, не возьмешь книгу, которая заставила его исчезнуть? ~- сообразила Тинка.

Потому что я вовсе не хотела его исчезновения, я лишь хотела с помощью колдовства смягчить его сердце, — бурк­нула Лисси и подняла руки, как бы давая клятву. — Это было всего лишь заклинание из той безобидной темно-зеленой книги, которая лежала у нас на столе, Ничего особенного.

Значит, подействовали какие-то побочные явления, — уверенно сказала Тинка.

Казимир все время путался у меня в ногах, хотел играть. Поэтому мне при­шлось несколько раз произносить заклинание сначала, — вспомнила Лисси. Ее жесткие пряди все еще стояли торч­ком, как маленькие рожки.

Возможно, именно поэтому Ваннэ и исчез... — размышляла Тинка.

Обе они знали, кто им действительно может помочь: не кто иной, как госпожа Шикетанц. В настоящее время эта пожи­лая дама жила на Гавайях. «По причине горячей любви», как она сама объяснила девочкам. Раза два она связывалась с Лисси и Тинкой: один раз по телефону, второй раз с помощью зеркала.

— Она говорила, что, если нам что-нибудь понадобится, мы должны спус­кать воду в туалете, — вдруг сказала Тинка.

Девочки разом сорвались с места и в один миг взбежали по узкой лестнице. Под самой крышей находилась одна-единственная комната с покатыми сте­нами и треугольными слуховыми окна­ми. Эта комната служила спальней. У стены стояла кровать под струящимся светло-желтым балдахином. Она была застелена красным покрывалом с бле­стящими золотыми звездочками разной величины. Напротив разместилась ста­ромодная софа для дневного отдыха — лишь на одном ее конце имелся мягкий валик, на который можно было поло­жить руки или голову. Софа была обтя­нута темно-синим бархатом, на котором также сверкали сотни серебряных точек, подобных звездочкам на ночном небе. Ножки софы были вырезаны из дерева и выглядели как четыре одинаковые со­вы с большими круглыми глазами.

Покатые стены чердачного помеще­ния сохраняли в любое время суток цвет небесного свода.

К одной из стен был придвинут комод с широкими выдвижными ящиками, изогнутая форма которых всегда напо­минала Лисси формы тяжеловеса, участ­ника японской борьбы сумо. С противо­положной стороны, как молодцеватый страж перед дворцом английской коро­левы, стоял стройный шкаф.

Узкая дверь вела в ванную комнату, облицованную нежно-зеленым кафелем. Тинка называла ее «оазис». Фарфоровая умывальная раковина в ней имела фор­му настоящей, только большой, ракови­ны, а краны — холодный и горячий — выглядели как золотые рыбки. Ванна, тоже белая, походила на лодку, а торча­щее из стены устройство для душа было оформлено в виде кита, всегда готового при нажиме соответствующей кнопки прыснуть фонтанами из своих ноздрей.

Туалет и его сиденье, сделанные так­же из белого фарфора, были увиты фарфоровыми листьями и цветами. На сте­не над туалетом висел сливной бачок в виде большой круглой белой физио­номии с толстыми надутыми щеками и торчащими ушами. В дырочке, проде­ланной в одном из ушей, висело толстое медное кольцо, к которому для спуска воды была прикреплена цепочка с фар­форовой ручкой.

—   Спустить семь раз! — сказала запы­хавшаяся Лисси.

Тинка уже хотела взяться за ручку, но сводная сестра легонько оттолкнула ее в сторону:

—   Я должна сама с ней поговорить.

Я это сделаю!

Однако, охваченная волнением, Лис­си не рассчитала сил и дергала за це­почку слишком резко. Когда она потя­нула ее в четвертый раз, фарфоровое ухо разбилось и медное кольцо вместе с цепочкой упало на пол.

Девочки в замешательстве взглянули друг на друга.

—   О нет! — застонала Тинка.

Время вдруг понеслось с необыкно­венной скоростью. Голубизна потолка в чердачной комнате окрасилась в крас­ные тона заката, затем они стали фиолетовыми, и наконец надо всем возобла­дал глубокий черно-синий цвет. Все здесь было как снаружи, на небе, на чер­но-синем фоне которого появлялись но­вые и новые сверкающие звезды,