Песнь Ухуры - Каган Джанет - Страница 26

– Кажется, я понимаю. Вы не знаете всех тех вещей, которые я узнала, когда была маленькой. Но вы знаете периодическую таблицу? – Это было обращено к Споку.

– Я знаком с периодической таблицей, – заверил он сиваоанку. – Но я не смог установить, обусловлены ли ваши имена кровным родством или каким-либо другим неизвестным мне фактором.

– Это не глупый вопрос, а детский – заключила Яркое Пятно. Косо посмотрев на Эван Вилсон, она сказала:

– Я представляю, что ты – Хватающая Нога, мистер Спок. Если бы Хватающая Нога спросил меня… Я бы ответила, что «в-» это место, куда мы отправляемся праздновать Фестиваль. Я в-Тралланс, потому что Жесткий Хвост, моя мать, так же как Хватающая Нога – в-Энниен, потому что Цепкий Коготь его мать. Это часть кровных отношений.

Она сделала паузу, и когда Спок кивнул в знак своего понимания, Яркое Пятно продолжила:

– Цепкий Коготь и Устойчивый Песок обе в-Энниен по рождению. Я думаю, Цепкий Коготь хорошая. Она такая же, как ты, капитан Кирк, она дергает твой хвост только, если ты ей нравишься. Есть, однако, одна вещь… Яркое Пятно понизила голос, – я точно не знаю, потому что была в этом лагере только дважды, но некоторые говорят, что Цепкий Коготь остается здесь! – Интонация, с которой Яркое Пятно произнесла это, совершенно ясно показывала, что это самая скандальная из всех известных новостей, Она поспешила добавить таким же тихим голосом:

– Не говорите ей, что я так сказала! И не спрашивайте ее об этом, даже по-детски!

Спок сказал:

– Такое поведение могло бы быть воспринято как исключительное, даже аномальное в культуре кочевников, капитан.

Яркое Пятно усиленно закивала ему, усы выгнулись вперед. Кирк не смог устоять и, улыбнувшись, спросил:

– Спорю, что мое поведение кажется многим здесь еще более странным.

– О, но ты не знаешь лучшего! – ответила на это Яркое Пятно, дернув хвостом. Затем она посмотрела на универсальный переводчик и добавила:

– Я думаю, было бы легче, если бы ваша машина не переводила так хорошо.

Кажется, будто вы говорите на нашем языке, и мы думаем, что и все остальное вы тоже знаете.

– Верная мысль, Яркое Пятно, – согласился Кирк. – Однако наша миссия в вашем мире не терпит отлагательств. Без универсального переводчика у нас ушли бы недели и даже месяцы, прежде чем мы смогли бы задавать даже детские вопросы, не говоря уже о самых срочных.

– Почему бы тогда не начать со срочных? Кирк с сожалением потер висок.

– Я уже задал один такой срочный.

– О, – понимающе сказала сиваоанка. – Спроси меня. Даже если я потеряю контроль над собой, то все равно не смогу стукнуть так сильно, как Жесткий Хвост. Я буду помнить, что ты задаешь детские вопросы, обещаю. И если не буду знать ответа, спрошу у Жесткого Хвоста.

От любого другого сиваоанца в лагере Кирк воспринял бы такое предложение как подарок судьбы. Вместо этого он поднял руки и покачал головой.

– Спасибо, Яркое Пятно, но мы не можем сделать этого. Мы гости в лагере твоей матери, и по нашему обычаю было бы неправильно влезать в отношения между вами.

Она поникла вся: от уха и до кончика хвоста.

– Я думаю, что понимаю, – сказала она расстроено. – Я не злюсь на тебя, но мне очень жаль, что я не могу помочь.

– Ты уже очень помогла. И можешь помочь нам еще больше, – заверил Кирк и увидел, как ее хвост выпрямился от гордости.

– Отвечай на наши детские вопросы.

– Хорошо, – согласилась она и в последний раз легонько погладила его щеку своим хвостом. Затем бросив взгляд на дымовое отверстие в крыше палатки, Яркое Пятно сообщила:

– Становится темно… время спать. Эван Вилсон, ты все еще хочешь провести со мной ночь?

– Хочу ли я? – с удивленным видом переспросила доктор и резко поднялась на ноги. – Веди меня, Яркое Пятно… ничто, даже Жесткий Хвост, не сможет остановить Эван Вилсон!

– Жесткий Хвост говорит, что с этим все в порядке. Но все же тебе нужно захватить полезные вещи, становится холодно, а у тебя действительно немного шерсти, – как бы извиняясь, закончила Яркое Пятно.

Вилсон улыбнулась.

– Я знаю… Полезные вещи?

Яркое Пятно указала на кучу ярко раскрашенных тканей, на которой сидела Вилсон. Эван покопалась там и расцвела от результатов изысканий.

Одна «полезная вещь» была украшена голубыми и золотыми цветами, на другой оказались нарисованы геометрические фигуры. Оба рисунка изображали все это на фоне огня. Вилсон оглядела их и сказала:

– Я люблю мир, где что-то прекрасное называют полезной вещью!

Складка прошла по шкуре на боку Яркого Пятна, возможно, это был ее эквивалент пожимания плечами.

– Полезные вещи для того, чтобы делать шикарной берлогу или палатку или согревать ночью. – Впрочем, ей, несомненно, нравился восторг Вилсон.

Затем сиваоанка выпрямила свой хвост, давая понять Эван, что пора идти.

Кирк поднялся, чтобы последовать за ними.

– Шикарная берлога на дереве, – сказал он Яркому Пятну. – Это мне нужно увидеть.

Остальная часть команды также не отстала от них. Все подошли к краю поляны. Становилось уже действительно темно и свет лагерных огней весело мигал в сумеречной тьме. Песня, такая же сладкая, как треск костра в лесу, плыла по воздуху. Яркое Пятно указала в эту сторону своим хвостом.

– Стремительный Свет разбил свою палатку за пределами поляны, объяснила она. – Пойдешь туда, затем повернешь налево у ручья и после этого следуй за песней.

Ухура кивнула, затем воскликнула:

– О, взгляните, капитан! Как прекрасно! Кирк посмотрел в том направлении, куда она указала ему. Несколько десятков палаток были освещены изнутри, и горели большим количеством самых разнообразных цветов, как рыцарские павильоны в сказках.

– Замечательно, – прокомментировал Спок. – Скорее всего, у них есть форма искусственного освещения.

Джеймс Кирк немного нахмурился, посмотрев на своего офицера, затем снова взглянул на палатки. Спок был прав, внутреннее освещение не давало никакого отблеска свечей или костра. Однако прагматизм Спока очень часто проявлялся совершенно некстати.

– Сюда, Эван Вилсон, – позвала Яркое Пятно. Голос раздался где-то над головой. Кирк посмотрел вверх и увидел Яркое Пятно, все еще взбиравшуюся по дереву, примерно на высоте десяти футов. От ее когтей на них сыпались кусочки отколотой коры. Джеймс прикрыл рукой глаза от этого дождя древних опилок и пристально вгляделся в сгущающиеся сумерки. Шикарная берлога Яркого Пятна находилась на высоте около тридцати футов над землей и размером казалась чуть больше гамака – одно полотно, протянутое от ветки к ветке двух рядом стоящих деревьев. Эти деревья были абсолютно голыми примерно до высоты двадцати футов, где начинались ветви.

– Эван, – поинтересовался Кирк. – Как ты собираешься забраться туда без когтей?

Яркое Пятно влезла на первую от земли ветку и посмотрела вниз, ее хвост дергался.

– Ох, Эван Вилсон! У тебя нет когтей!

– Продолжай взбираться, Яркое Пятно. – Уверенно сказала Вилсон затем вытряхнула свои пледы, перекинула через плечо и завязала узел.

– Хотя у меня я нет когтей, но я произошла из семьи лучших лазунов по деревьям, которых когда-либо рождала природа, и не забыла технику своих предков, – криво усмехнувшись Кирку, Эван обхватила ствол дерева руками и ногами и поползла вверх.

Яркое Пятно уставилась на нее.

– Это изящно! – воскликнула она. – Я не смогу сделать так!

– Не сможешь? – удивленно переспросила Вилсон. «Полезные вещи» как двойная пелерина развевались позади нее на ночном легком ветерке.

Яркое Пятно с любопытством смотрела на новый для нее способ лазания.

Затем сиваоанка достигла уровня своей шикарной берлоги и запрыгнула туда.

Полотнище тряхнуло от ее веса и закачало из стороны в сторону. Когда Вилсон достигла первой из ветвей, Яркое. Пятно уже наблюдала за ней через край берлоги.

– Нет, – сообщила она, – мои ноги не гнутся в эти стороны.

– О, понятно, – сказала Эван Вилсон, свисая вниз головой с одной из веток, на которых был закреплен «дом». Она резко качнулась и привела себя в сидячее положение. Несколько минут понадобилось ей, чтобы отдышаться.