Мальчик в полосатой пижаме - Бойн Джон - Страница 25

В ответ Бруно вытянул свою руку. Кончики их пальцев почти соприкоснулись.

— Наши руки, — сказал он. — Они такие разные. Посмотри!

Мальчики склонили головы — разница была очевидна. Хотя по росту Бруно и уступал своим ровесникам, его рука казалась пышущей здоровьем и жизнью. Вены не просвечивали сквозь кожу, а пальцы не напоминали засохшие веточки. Рука Шмуэля выглядела совершенно иначе.

— Как она такой стала? спросил Бруно.

— Не знаю, — покачал головой Шмуэль. — Прежде она была похожей на твою, но я не помню, когда она изменилась. На моей стороне ограды у всех такие руки.

Бруно нахмурился. Он думал о людях в полосатых пижамах. Что же все-таки творится в Аж-Выси и зачем этот лагерь вообще нужен, если люди за оградой тощие и хилые на вид? Никаких разумных объяснений в голову не приходило. Не желая больше пялиться на руку Шмуэля, Бруно отвернулся и открыл холодильник в поисках чего-нибудь съестного. На полке лежала половина фаршированной курицы, оставшейся от обеда. Глаза Бруно загорелись от удовольствия: мало что в жизни он так любил, как холодную курицу в соусе из лука и шалфея. Вынув нож из ящика, он отрезал себе несколько сочных кусков, намазал их застывшим соусом, после чего обернулся к другу.

— Я рад, что ты здесь, — произнес он с набитым ртом. — Обидно, что надо чистить рюмки, а то бы я показал тебе свою комнату.

— Он приказал не двигаться с места, иначе меня накажут.

— Да плевать на него. — Бруно хотел казаться смелее, чем был на самом деле. — Это не его дом, а мой, и, когда папа в отъезде, я здесь хозяин. Ты не поверишь, он не читал «Остров сокровищ»!

Но Шмуэль его не слушал. Он не отрывал глаз от кусков курицы с начинкой, которые Бруно небрежно отправлял в рот. Очень скоро Бруно сообразил, на что смотрит Шмуэль, и сразу же почувствовал себя виноватым.

— Прости, Шмуэль. Я должен был сразу предложить тебе курицу. Ты голоден?

— Спрашивать меня об этом — пустая трата времени. — Шмуэль никогда не встречался с Гретель, тем не менее в сарказме он кое-что смыслил.

— Погоди, я сейчас. — Бруно распахнул холодильник и отрезал три внушительных куска.

— Нет. А что, если он вернется… — Шмуэль торопливо оглянулся на дверь.

— Кто вернется? Ты о Котлере?

— Мне велено чистить рюмки. — В отчаянии Шмуэль то бросал взгляд на тазик с водой, стоявший перед ним, то поднимал глаза на курицу, которую протягивал ему Бруно.

— Он не станет ругаться. — Бруно немного растерялся, не понимая, чем Шмуэль так напуган. — Это же всего-навсего еда.

— Не могу, — прошептал Шмуэль, чуть не плача. — Он вернется, я знаю, скороговоркой забормотал он. — Надо было съесть курицу, когда ты только ее отрезал, а теперь слишком поздно. Если я возьму ее и он войдет, то…

— Шмуэль! Перестань! — Шагнув к столу, Бруно вложил куски в ладонь друга. — Ешь! Там еще много осталось, на полдник всем хватит, не волнуйся.

Шмуэль уставился на свою ладонь, потом посмотрел на Бруно — с благодарностью, но и с ужасом. В очередной раз оглянувшись на дверь, он все же принял решение и быстро запихнул все три куска в рот. Не прошло и двадцати секунд, как он проглотил их.

— Наверное, надо было есть помедленнее, — сказал Бруно. — Тебя может затошнить.

— Пусть. — Шмуэль робко улыбнулся. — Спасибо, Бруно.

Улыбнувшись в ответ, Бруно собрался было предложить другу еще еды, но в этот момент в кухне возник лейтенант Котлер — и замер на месте, догадавшись, что мальчики разговаривали друг с другом. В комнате вдруг стало душно; Бруно стоял неподвижно, краем глаза он заметил, как Шмуэль, сгорбившись, взял со стола рюмку и принялся ее драить. Не обращая внимания на Бруно, лейтенант в два прыжка приблизился к Шмуэлю и в дикой ярости уставился на него.

— Это что такое? Разве я не приказал тебе чистить рюмки?

Шмуэль быстро кивнул, потянулся за салфеткой и окунул ее в воду. Руки его дрожали.

— Кто позволил тебе открывать рот в этом доме? — продолжал Котлер. — Как ты смеешь не подчиняться моим приказам?

— Простите, офицер, — едва слышно ответил Шмуэль.

Он взглянул на лейтенанта. Тот, сдвинув брови и слегка подавшись вперед, внимательно изучал лицо мальчика.

— Ты ел? — удивленно спросил он, сбавив тон, будто никак не ожидал такого поворота событий.

Шмуэль затряс головой.

— Ты ел, — на этот раз утвердительно и громко произнес Котлер. — Украл еду из холодильника?

Шмуэль попытался что-то сказать, открывал и закрывал рот, но подходящих слов так и не нашел. Он посмотрел на Бруно, взглядом умоляя о помощи.

— Отвечай! — завопил лейтенант Котлер. — Ты украл еду из холодильника?

— Нет, офицер. Он меня угостил. — Шмуэль покосился на Бруно. — Мы друзья, — добавил Шмуэль, в глазах его стояли слезы.

— Вы… кто? — Котлер с изумлением уставился на Бруно. Он словно не знал, как отнестись к этому заявлению. — Что значит «друзья»? Ты знаком с этим мальчиком, Бруно?

Бруно пошевелил губами, он пытался вспомнить, как произносится слово «да», но язык вышел из его повиновения. Бруно никогда не видел, чтобы человек был так напуган, как Шмуэль сейчас; ему хотелось защитить друга, но внезапно он осознал, что это не в его силах, потому что ему тоже жутко страшно.

— Ты с ним знаком? — грозно повторил Котлер. — Ты разговаривал с заключенными?

— Я… Он был здесь, когда я вошел, — выдавил Бруно. — Он мыл рюмки.

— Я не о том спрашиваю! Ты встречался с ним раньше? Разговаривал с ним? Почему он говорит, что вы друзья?

Если бы Бруно мог сбежать! Он всей душой ненавидел лейтенанта Котлера, но офицер надвигался на него, и перед глазами Бруно одна за другой вставали ужасные сцены: вот Котлер стреляет в собаку, а вот он набрасывается на Павла, когда тот пролил вино ему на брюки…

— Говори, Бруно! — орал Котлер, лицо его побагровело. — В третий раз я спрашивать не стану!

— Я в жизни с ним не разговаривал, — не своим голосом выпалил Бруно. — И никогда его раньше не видел. Я с ним не знаком.

Лейтенант кивнул: ответ его удовлетворил. Очень медленно он повернулся к Шмуэлю. Тот больше не плакал, лишь стоял, низко опустив голову, с таким видом, будто уговаривал свою душу покинуть это тощенькое тело, выскользнуть наружу, прокрасться к двери и взмыть высоко в небо, чтобы вместе с облаками улететь далеко-далеко.

— Возвращайся к работе, рюмки должны блестеть, — заговорил лейтенант очень тихим голосом, настолько тихим, что Бруно его с трудом расслышал. Гнев лейтенанта вроде бы миновал, на смену ему пришло что-то другое. Другое, но не противоположное; скорее нечто непонятное и жуткое. — А когда закончишь, я приду за тобой и отведу обратно в лагерь, где мы и побеседуем о том, как надо поступать с воришками. Ясно?

Шмуэль кивнул, взял чистую салфетку и принялся тереть рюмку. Бруно заметил, что пальцы у него дрожат, и догадался: Шмуэль боится, как бы не разбить стеклянную посудинку. Сердце у Бруно заныло, ему хотелось отвернуться, но взгляд словно приклеился к пальцам Шмуэля.

— Идем, большой человек. — Приблизившись к Бруно, лейтенант Котлер положил руку ему на плечо. Впрочем, в его жесте не было ни капли дружеского участия. — Отправляйся в гостиную, читай там свою книгу, пусть этот маленький… — он опять употребил то слово, которым назвал Павла, когда посылал его на поиски шины, — заканчивает свою работу.

Бруно покорно повернулся и вышел из кухни не оглядываясь. У него разболелся живот, и ему даже почудилось, что его сейчас вырвет. Никогда еще ему не было так стыдно, он и представить не мог, что способен на такую жестокость. Как мальчик, который считает себя хорошим человеком, мог настолько струсить, чтобы предать своего друга? — спрашивал себя Бруно. В гостиной он просидел несколько часов, но в чтении далеко не продвинулся. Снова зайти на кухню он отважился лишь поздним вечером, когда лейтенант Котлер уже забрал Шмуэля и увел его в лагерь.

На следующий день Бруно явился на место встречи у ограды, но Шмуэля там не оказалось. Так продолжалось почти неделю, и Бруно с горечью размышлял: то, что он сделал, отвратительно и прощения ему нет. Но на седьмой день Бруно с ликованием обнаружил, что Шмуэль ждет его сидит, как обычно, скрестив ноги и пялясь на пыльную землю.