Любовные послания герцога - Бойл Элизабет - Страница 62

Она вскинула руку, как профессионал высокого класса, взвела курок и нажала на спусковой крючок, прежде чем кто-либо сумел ее остановить. Когда прогремел выстрел, сначала показалось, что она промахнулась.

Темпл, Джек и Ларкен одновременно повернулись, изумленно глядя на нее.

Но Тэтчер не спускал глаз с Дэшуэлла. Он видел, что пуля попала в цель. Глаза Дэшуэлла широко раскрылись, и рука, сжимавшая пистолет, безжизненно опустилась вниз, открыв расплывающееся кровавое пятно на плече. Он взглянул на рану, что-то прошептал Пиппин и нацелил пистолет на Фелисити.

Тэтчер, не раздумывая, толкнул Фелисити на пол и прикрыл ее своим телом.

Он был готов принять пулю вместо нее, но когда прогремел выстрел, на него лишь свалился кусок лепнины, украшавшей потолок, потому что Пиппин, осознав опасность, грозящую кузине, подтолкнула руку Дэшуэлла, и пуля попала в потолок.

В комнате воцарилось молчание, и все взоры были прикованы к капитану Дэшуэллу, грозе Атлантики, самому опасному врагу Англии на море. Он все еще держал в руках Пиппин. Потом глаза его медленно закрылись, он пошатнулся и выпал спиной вперед сквозь застекленную раздвижную дверь.

Фелисити изо всех сил старалась выкарабкаться из-под Тэтчера, но он не позволил ей встать, пока не убедился, что опасность миновала. Он видел, как Джек и Темпл бросились вперед, а Ларкен осторожно высвободил свой пистолет из руки Фелисити.

– Он все еще жив, – сказал Темпл. – Похоже, что пуля прошла сквозь плечо.

– Проклятие! – выругалась Фелисити, когда Тэтчер наконец позволил ей подняться.

– Извини, не понял, – сказал Тэтчер, когда они пересекали зал, направляясь к тому месту, где лежал пират.

– Я промазала.

– Промазала? Да ты стреляешь лучше, чем любой из королевских стрелков!

– Полно тебе! Сквозное ранение в плечо – какой позор! Ведь я целилась прямо в лоб. – Она повернулась к Ларкену: – У вашего пистолета сбит прицел.

Молодой лорд открыл было рот, чтобы возразить, но, заметив, что Тэтчер предостерегающе покачал головой, передумал и извинился, поклонившись Фелисити.

К Пиппин подбежала Талли и отвела кузину в сторону, а Темпл приказал слуге позвать врача.

К ним подошла герцогиня Сетчфилд. Бывшая леди Диана Фордем, которая в свое время тоже была похищена, точно знала, что надо делать. Обняв Пиппин за талию, она увела с собой девушку.

– Думаю, что вам всем троим надо пойти со мной. Подальше от сплетен и всяких домыслов. – Последние слова предназначались Фелисити, потому что она сразу же заметила, в каком беспорядке одежда девушки.

– Но Дэш ранен… – пролепетала Пиппин.

– Тс-с, дорогая, – остановила ее Диана, вновь переключая внимание на главную проблему. – Темпл – человек чести, и он позаботится о том, чтобы капитану была оказана помощь.

К ним подошла леди Рода, чтобы предложить свою помощь. От ее зоркого глаза не укрылось изменение, происшедшее с Фелисити.

– Вы попали в серьезный переплет. Пожалуй, теперь, чтобы спасти вас троих, потребуется нечто большее, чем телега угля. Не уверена, что даже титула и денег Холлиндрейка будет достаточно, чтобы спасти ваши репутации.

– Холлиндрейка? – прошептала Фелисити, когда смысл слов этой леди дошел не только до ее сознания, но и до ее сердца.

– Разумеется, – сказала леди Рода, взглянув через плечо Фелисити на Тэтчера, и вновь перевела взгляд на нее. – Вам придется теперь выйти за него замуж. Это единственный выход из положения. – Она повела было Фелисити и Талли следом за леди Дианой и Пиппин, но Тэтчер преградил им путь.

– Фелисити, нам надо кое-что обсудить, – сказал он. – Завтра мы будем… мы должны быть…

– Я… – пробормотала она, – Извини. Я не могу. У меня нет выбора, кроме как выйти за него замуж.

Она говорила об этой перспективе с таким страдальческим видом, что он должен был бы радоваться этому, если бы речь шла не о бракосочетании с ним.

Прав был Темпл. Он сам создал эту проблему, не сказав ей правду.

Вернулась леди Рода.

– Мисс Лэнгли, пойдемте со мной сию же минуту, – приказала она. – Пока скандал, разразившийся здесь сегодня, не разросся до немыслимых масштабов.

– Тэтчер, я… – только и успела сказать Фелисити, прежде чем ее увели.

– До завтра, Фелисити, – прошептал он ей, окидывая взглядом изумленные лица присутствующих. Да, видимо, скандал будет знатный. Но она будет защищена его титулом и именем.

Естественно, при том условии, что она не проделает в нем дырку столь же мастерски, как сделала это с Дэшуэллом.

На следующий день Фелисити оделась особенно тщательно, чтобы присутствовать на инвеституре герцога Холлиндрейка. В записке, прибывшей рано утром, он приносил извинения за то, что не нашел ее на балу у Сетчфилдов, и приглашал вместе с сестрой и кузиной присутствовать на церемонии в палате лордов.

Это приглашение было равносильно объявлению о помолвке. Значит, герцог либо не слышал о вчерашнем скандале, либо… он не обращал на это внимания – настолько сильна была его любовь к ней.

Герцогиня Холлиндрейк. Ей будет принадлежать высокий титул, и она, Талли и Пиппин будут защищены от любого ущерба, который мог причинить вчерашний скандал их репутациям.

За ее спиной открылась дверь, и она оглянулась через плечо.

Там стояла кузина. Она была элегантно одета, но ужас прошлой ночи как бы застыл на ее лице, и она не произнесла ни слова с тех пор, как унесли Дэша.

– Пиппин, – прошептала Фелисити со слезами на глазах. – Я очень сожалею. Мне не следовало стрелять в него, но я испугалась за тебя. – Она подошла к кузине. – Ты любишь его, не так ли?

Пиппин кивнула и расплакалась. Девушки обнялись и заплакали вместе.

К ним подбежала Талли и, с одного взгляда оценив ситуацию, воскликнула:

– Странный сегодня день! Кажется, я здесь единственное спокойное, уравновешенное существо.

Фелисити и Пиппин утерли слезы и нашли в себе силы улыбнуться шутке Талли.

– Вот так-то лучше, – сказала она им. – Рада видеть, что вы обе взялись за ум. Ишь чего придумала, Герцогиня! Стрелять в пирата Пиппин! Тем более промазать! Но по крайней мере он жив, и это хорошая новость.

– Жив? – воскликнула Пиппин, прикрывая руками рот.

– Да. Джек только что заходил, чтобы сказать об этом тебе. Он хотел видеть вас обеих, но я его прогнала. Превратившись в респектабельного человека, он стал просто невыносим.

– Спасибо, – сказала Фелисити. Меньше всего она нуждалась сейчас в назиданиях Джека по поводу ее вчерашнего поведения. Проклятие, нет ничего хуже перевоспитавшегося повесы! Разве что повеса в лакейской ливрее…

Талли, взяв с туалетного столика ручное зеркало, поднесла его к их физиономиям.

– Взгляните на себя! Глаза красные, я уж не говорю о носах! Пожалуй, даже у Джамиллы не хватит красок и пудры, чтобы привести вас в порядок.

– Силы небесные, я действительно выгляжу как пугало, – призналась Фелисити.

– Да уж, а карета ждет внизу, – сказала Талли. – Ты уверена, что хочешь пойти?

– Да, – ответила Фелисити. Теперь, когда она и Пиппин оказались в центре скандала, единственной возможностью для них реабилитировать себя в высшем обществе был ее брак с герцогом. Другой возможности она не видела, хотя при этой мысли у нее разрывалось сердце.

Наклонившись к сестре, Талли пристально вгляделась в ее отражение в зеркале.

– Мне кажется, Герцогиня, ты нынче утром выглядишь как-то странно. По-другому. Не могу понять, в чем тут дело, но по-другому.

– Она влюблена, – сказала за их спинами Пиппин. Талли, круто повернувшись, взглянула на кузину, потом перевела взгляд на сестру.

– Это правда?

Фелисити кивнула и, не сдержавшись, снова расплакалась.

– Боже, что со мной произошло? Я стала ужасной плаксой! – Она взяла уже мокрый носовой платок, который дала ей Пиппин, и промокнула слезы. – Я была всегда такой разумной, соблюдала все правила приличия… а теперь я скомпрометирована.

Пиппин и Талли удивленно отступили на шаг.