Жокей в маске - Сувестр Пьер - Страница 63

Жюв глухо кашлянул.

– Вы радуетесь, что нам вернули ваш миллион. Вы отняли его у Фантомаса! То есть, с его точки зрения, поступок подлый и бесчестный. И он не остановится, пока не вернет эти деньги. Итак, мсье, можно подвести итог. Не стоит говорить: «Я получил миллион, а Фантомас сбежал». Лучше выразиться короче: «Фантомас и я стали смертельными врагами!»

Слушая речь Жюва, Мэксон слегка побледнел.

– Черт побери, – пробормотал он. – Я не думал, что это так серьезно!

Казалось, до него сейчас дошло, что Жюв не станет в подобной ситуации бросаться словами. Он начал наконец понимать, какого страшного врага приобрел.

Жюв сидел мрачный, как туча. Для него существовал только один способ справиться с Фантомасом – убить его. Пока преступник жив, он не позволит кому-то торжествовать победу.

У инспектора теперь оставался один шанс, и он собирался его использовать. Долгие годы борьбы с Фантомасом научили его предугадывать некоторые шаги Гения преступления. И сейчас он был почти уверен, что, потеряв надежду стать президентом жокей-клуба, Фантомас сделает все, чтобы его удачливый соперник никогда не занял это место. Теперь его задача не только спасти Мэксона, но и поймать в ловушку жестокого убийцу…

Американец нервно усмехнулся.

– Похоже, вы меня убедили, – признал он. – Я-то по своей глупости предполагал, что на этом деле можно ставить точку.

Он помолчал и, обретя прежнее спокойствие, спросил:

– Но почему мы сейчас едем на улицу Вожирар? Это входит в план?

– Входит, входит, – рассеянно пробормотал инспектор, глядя в окно.

Мэксон снова обиженно насупился. Фандор поспешил объяснить:

– Понимаете, когда мы отъезжали, у машины толпилось столько народа…

– Ну и что? – не понял Мэксон. – Они же сейчас не бегут за нами!

Фандор улыбнулся:

– Конечно, нет. Но многие слышали, что мы отправляемся на улицу Вожирар.

– А что там находится?

– Я думаю, этого и мсье Жюв не знает, – подмигнул журналист. – Может, там пустырь. А едем мы, как и собирались, к вам домой.

Американец помотал головой:

– Что за ерунда…

Жюв оторвался от окна.

– Все, что мы делаем, мы делаем исключительно ради вашей безопасности, – терпеливо, как ребенку, проговорил он. – Мы охотимся за Фантомасом не первый год, и никто, кроме нас, не знает, на что способен этот негодяй. У него повсюду свои люди, и информацию он получает мгновенно. Я нисколько не удивлюсь, если на улице Вожирар уже поджидает фургон, чтобы «случайно» врезаться в вашу машину. И никто никогда не найдет концов – обычная автокатастрофа.

Он помолчал и продолжил:

– Можно выбрать и что-нибудь другое, без затей. Раздастся случайный выстрел, и пуля пробьет вам голову. Или под машиной взорвется бомба, и все мы превратимся в груду костей…

Прикрывшись шляпой, Фандор подавал своему другу отчаянные знаки. Чего доброго, Мэксон перепугается до полусмерти! Наконец инспектор и сам заметил, что перегнул палку.

– Впрочем, пока можете не волноваться, – проворчал он. – Слава Богу, мы не собираемся на улицу Вожирар. Будем надеяться, что по дороге к вашему дому засады не встретим.

Пораженный Мэксон больше не задавал вопросов. Он только повторял:

– Черт возьми… Ах, черт возьми… – и вытирал лицо платком.

Наконец он выдавил:

– Да, вы умеете поднять настроение!

Жюв, нахохлившись, молчал. Через несколько минут американец немного успокоился.

– Итак, я приговорен к смерти… – протянул он. – Верно, инспектор?

Жюв глухо ответил:

– Да, Фантомасом вы приговорены. Но, черт побери, Фантомас – это не закон. И я, инспектор Жюв, приговариваю к смерти Фантомаса! Придет час, когда я стану его палачом!

Тем временем машина выехала из Булонского леса и направилась к площади Звезды. Жюв внимательно посмотрел назад. За ними никто не ехал. Инспектор опустил разделяющее салон стекло и сказал водителю:

– Улица Тардье.

Мэксон поднял брови:

– Опять ничего не понимаю… Так мы ко мне едем, или к вам?

– Сначала заедем ко мне, – буркнул полицейский. – Нужно взять ключ.

– Какой ключ?

– Увидите.

В который раз за этот день Мэксон убедился, что инспектор не расположен давать разъяснения. Жюв побледнел, на лбу выступили капли пота. Он избегал взглядов своих попутчиков. Даже Фандор, всегда безоговорочно становившийся на сторону друга, почувствовал неловкость.

– В чем дело, Жюв? – тихо спросил он. – Вы приговорили Фантомаса к смерти и решили привести приговор в исполнение без меня?

Молодой человек испытывал одновременно досаду и тревогу. Кто знает, что задумал инспектор! Возможно, его план настолько опасен, что он не хочет рисковать жизнью Фандора. А вдруг Жюв замыслил что-нибудь противозаконное? Ведь он всегда говорил, что Фантомас должен кончить жизнь на гильотине после справедливого суда присяжных!

Инспектор, нахмурившись, заговорил, и каждое слово давалось ему с трудом:

– Я понимаю, о чем ты думаешь. Законник Жюв решил бороться с врагом его же собственным оружием! Что ж, ты прав. Мне приходится выбирать между жизнью нашего друга Мэксона и жизнью этого ублюдка. Да, я всегда служил одному божеству – Закону. И закон требует передать Фантомаса в руки правосудия, чтобы все увидели его истинное лицо.

Он вздохнул.

– Но мы имеем дело не с простым преступником, а с чудовищем, с извергом рода человеческого. Вспомни, сколько раз он обманывал нас, сколько раз исчезал в последний момент! И каждый раз в результате нашей неудачи гибли невинные люди. Нет, мы больше не можем позволить себе роскошь пытаться посадить Фантомаса в тюрьму. Его надо стереть с лица земли, не дожидаясь, пока он найдет себе новую жертву!

Глаза Жюва были полузакрыты, он говорил так, словно приносил присягу:

– Я, инспектор Службы безопасности, в здравом уме и твердой памяти, утверждаю, что Фантомас не достоин людского суда. Единственное, чего заслуживает это чудовище – смерти. И сегодня же вечером я сделаю все, чтобы убить его. Я буду безжалостен, ибо от того, удастся ли мне осуществить свое намерение, зависит человеческая жизнь.

Мэксон завороженно молчал, слушая этот монолог. Зная репутацию Жюва, он понимал, каких усилий стоит тому забыть свои принципы и взять на себя глубоко противную ему роль палача. По спине американца тек холодный пот. Он чувствовал себя пешкой в зловещей шахматной партии. И вся надежда была на то, что Жюв спасет его, уничтожив ферзя противника.

И в то же время Мэксона терзало любопытство. Что же придумал этот француз? Как он заманит в ловушку преступника, которого в течение долгих лет безуспешно разыскивала полиция многих стран? Американцу почему-то не приходила в голову самая простая мысль – именно он будет играть роль наживки.

«Помоги Бог этому человеку! – думал миллионер. – Он спасет меня!»

Из его уст готовы были вырваться слова благодарности, но он вовремя одернул себя. Инспектору сейчас не до излияний.

Тем временем автомобиль затормозил возле дома Жюва на улице Тардье.

– Подождите меня здесь, – сказал инспектор, выбираясь из машины.

Он скрылся в парадном и через несколько минут вернулся, держа в руке конверт. На этот раз он выглядел довольным.

– Что это у вас? – спросил Мэксон.

Жюв улыбнулся:

– Подтверждение тому, что мои люди еще не разучились выполнять приказы.

Он захлопнул дверцу и тронул американца за плечо.

– Это касается вас. Видите ли, я взял на себя смелость послать по вашему адресу небольшую посылку. Надеюсь, вы не рассердитесь.

– О чем вы говорите! – засуетился Мэксон. – Сколько угодно…

И тут же спросил с любопытством:

– А что в ней такое?

Фандор тоже посмотрел на друга вопросительно. Он был не менее заинтригован. Жюв бросил шоферу адрес Мэксона и повернулся к своим спутникам.

– Все довольно просто, – проговорил он. – Сколько сейчас времени?

Мэксон посмотрел на часы:

– Четверть восьмого.

– Значит, банки уже закрыты?