Маленькое одолжение - Батчер Джим - Страница 1

Джим Батчер

«Маленькое одолжение»

Как водится, благодарности заслуживает целая уйма народа: в первую очередь, моя семья, которой приходится мириться с моим нарастающим по мере приближения срока сдачи безумием; мой агент, Дженн, которой приходится извиняться перед моим издателем, когда я опаздываю со сдачей; и мой издатель, Энн, которой в свою очередь приходится извиняться за это перед своими боссами. Ну, и еще Бета Асилум, которой то и дело пугают моих детей. Психи, в общем.

На этот раз я просто обязан добавить в список несколько новых лиц: местных и заходящих игроков в «НИРО-Центре», которым хватало терпения во время своих ролевых игр и прочего махалова огибать меня, добивавшего в углу последние главы «Маленького Одолжения».

Глава ПЕРВАЯ

Зима в том году наступила рано; я мог бы сообразить, что это неспроста.

Снежок, описав в воздухе дугу, угодил точнехонько в рот моей ученице. Поскольку она в описываемый момент нараспев читала нечто вроде мантры, у нее оказался полный рот мороженой благости. Возможно, это потрясло ее немного сильнее, чем потрясло бы подавляющее большинство людей — с учетом обилия контактировавшего со снегом пирсинга. А может, и не больше.

Молли Карпентер пробормотала что-то, отплевывая снег, и окружавшая ее детвора разразилась веселым смехом. Высокая, светловолосая, крепко сложенная, в джинсах и теплой зимней куртке, Моли хорошо смотрелась на снегу, только нос и щеки покраснели чуть сильнее, чем обычно.

— Концентрация, Молли! — напомнил я, прилагая все усилия к тому, чтобы не засмеяться. — Не теряй концентрации! Еще раз!

Дети — ее младшие братья-сестры — немедленно принялись лепить новый боезапас. Задний двор Карпентеров уже лишился изрядной части снежного покрытия, а по обе стороны его выросли на расстоянии десятка футов друг от друга две невысокие крепостные стены. Молли, поеживаясь, стояла аккурат посередине и буравила меня недовольным взглядом.

— Не может быть таких уроков, — произнесла она, выплюнув остаток снега. — Вы это нарочно делаете, чтобы надо мной издеваться, Гарри.

Я улыбнулся ей и взял снежок у маленькой Хоуп, явно назначившей себя моим оруженосцем. Серьезно поблагодарив малышку, я несколько раз подбросил снежок на ладони.

— Ерунда, — отозвался я. — Очень полезное упражнение. Или ты хочешь перейти сразу к пулям?

Молли еще раз испепелила меня взглядом, потом сделала глубокий вдох, немного набычилась и подняла левую руку с растопыренными пальцами. Она снова забормотала что-то себе под нос, и я ощутил, как сгустились вокруг нее магические энергии, укрыв ее от надвигающегося града снежков невидимым барьером.

— Готовсь! — крикнул я. — Целься!

Все без исключения присутствующие (я тоже) открыли огонь, не успел я договорить слово «целься», и на Молли обрушился новый залп. Кидали все — от старшего, семнадцатилетнего Дэниела, и до младшего, Гарри, который и метиться-то еще не умел толком, зато снежки лепил такие, что едва мог оторвать от земли.

Снежки ударили в Моллин щит, и первые два разлетелись в пыль. Зато остальные прорвали ее оборону, превратив ее на несколько секунд в небольшой, очень симпатичный сугроб. Маленький Гарри подбежал к ней, двумя руками сунул ей в живот свой снежок и торжествующе завизжал.

— Огонь! — запоздало крикнул я.

Молли плюхнулась попой в снег, отплевалась еще немного и от души расхохоталась. Гарри и Хоуп полезли ей на голову, после чего занятие по оборонительной магии окончательно превратилось в обыкновенную кучу малу, причем все ее участники пытались запихать как можно больше снега всем без разбора за шиворот. Я стоял, с ухмылкой глядя на это побоище, а спустя минуту рядом со мной остановилась и их мать.

Молли во многом пошла в Черити Карпентер, в особенности цветом волос и сложением. Мы с Черити редко общаемся — вообще почти не общаемся — но в этот вечер она вместе со мной смеялась, глядя на своих детей.

— Добрый вечер, мистер Дрезден, — негромко произнесла она.

— Добрый вечер, Черити, — с улыбкой отозвался я. — Такое у вас часто?

— В первый снегопад — обязательно, — кивнула она. — Правда, обычно это случается позже, ближе к Рожеству, а не на Хэллоуин.

Я еще немного посмотрел на детскую возню. Хотя Молли быстро взрослела, при первой возможности она легко впадала в детство, и я относился к этому одобрительно.

Я ощутил на себе необычно пристальный взгляд Черити и оглянулся на нее, вопросительно изогнув бровь.

— Вы ведь не играли в снежки с родными, правда? — тихо спросила она.

Я мотнул головой и повернулся обратно к детям.

— У меня и семьи не было, — ответил я. — Ну, в школе затевали иногда, но учителя не разрешали. И потом, чаще всего остальные просто использовали это как повод поиздеваться надо мной. Есть все-таки разница.

Черити кивнула и тоже повернулась к детям.

— Дочь. Как у нее дела?

— Думаю, ничего, — сказал я. — Правда, она способнее в тех областях, где я так себе… и наоборот. Боевым чародеем, во всяком случае, ей не бывать.

Черити нахмурилась.

— Почему вы так думаете? Считаете, она недостаточно сильна?

— Сила не имеет к этому ни малейшего отношения. Просто ее способности не слишком этому способствуют.

— Не понимаю.

— Ну, она сильна по части всяких тонкостей. Всяких точных штучек. Ее умение управляться с точной, чувствительной магией уже вызывает у меня зависть и продолжает расти. Но эта же чувствительность означает, что в реальном бою у нее могут возникнуть проблемы психологического характера. Ну, и справляться с физическими объектами ей тоже непросто.

— Вроде этих снежков? — спросила Черити.

— Снежки — удачный материал, — сказал я. — Не наносят никакого ущерба… ну, не считая гордости.

Черити кивнула, хмурясь.

— Но вы ведь не на снежках учились, нет?

Не могу сказать, чтобы воспоминания о моем первом уроке оборонительной магии от Джастина ДюМорна относились к самым моим любимым.

— На бейсбольных мячах.

— Боже милосердный, — покачала головой Черити. — Сколько вам тогда было?

— Тринадцать, — я пожал плечами. — Боль хорошо стимулирует. Я быстро выучился.

— Но мою дочь вы этим способом учить не хотите, — заметила Черити.

— К чему спешить?

Восторженные визги детей смолкли, сменившись шепотом, и я подмигнул Черити. Она перевела взгляд с детей на меня и снова улыбнулась.

— Ну! — выкрикнула Молли, и град снежков обрушился на этот раз на меня.

Я поднял левую руку и выстроил щит в виде широкого, плоского диска. Пули таким не остановить, да и бейсбольные мячи не очень, но для снежков такой в самый раз. Один за другим разбивались они о защитное поле, оставляя на невидимом щите только бледно-голубые вспышки.

Если детей это и огорчило, смеялись они от этого не меньше.

— Ха! — вскричал я и торжествующе вскинул руку вверх.

И тут стоявшая за моей спиной Черити сунула мне за шиворот ветровки пригоршню снега.

Я взвыл, когда ледяной холод обжег мне позвоночник, и заплясал на месте, пытаясь вытрясти его из-под одежды. Дети отозвались на это новым взрывом восторга, принялись швыряться снежками по чему попало, и во всем этом визге и возбуждении я не соображал, что на нас напали, пока не погасли огни.

Весь квартал погрузился в темноту: погасли лампы, освещавшие двор Карпентеров, свет во всех окрестных домах и уличные фонари — все разом погасло. Только неверный призрачный свет отражался от снега, разом удлинив все тени в несколько раз. В нос ударила вонь — что-то среднее между скунсовой струей и бочкой тухлых яиц.

Я рывком выхватил из висевшего под плащом чехла свой жезл.

— В дом их, быстро! — бросил я Черити.

— Тревога! — объявила Черити гораздо более спокойным голосом, чем это удалось бы мне. — Все в убежище, как на тренировке.