Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу


Камфорт Бонни - Отказ Отказ

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Отказ - Камфорт Бонни - Страница 19


19
Изменить размер шрифта:

– Да.

– Поэтому вы и сделали вывод, что ничего не представляете для меня?

Вот в чем состоит комплекс страдающего нарциссизмом: ощущение своей собственной никчемности, а отсюда постоянный поиск специального лечения, направленного на преодоление этих чувств.

– Вероятно… Он замолчал.

Я надеялась, что он увидел, насколько сильно прошлое определяло его теперешние реакции. Мой страх и разочарование сменились сочувствием.

Через несколько минут, которые мы провели в молчании, я спросила, было ли желание выделиться главным вопросом в его жизни? Медленно и неохотно он стал приводить примеры: он требовал, чтобы женщины встречались только с ним, он уволил служащего, который наводил справки в другой фирме, он ненавидел стоять в очереди, в театре он занимал только лучшие места.

Я была довольна, что получила так много материала в подтверждение своих предположений. Сеанс был довольно неприятным, но в конце концов оказался продуктивным, а это главное.

Глубоко вздохнув и расслабившись, я пригласила следующую пациентку. Это была Лунесс. Она села на диван, плечи у нее были круглые, грудь впалая.

– Вчера все было хорошо, – сказала она. – Я съела тарелку томатного супа и три кренделька.

Мир ее был очень узок. Она сводила всю свою жизнь только к одному: что было съедено, и как выглядит ее тело.

– Сколько раз за эту неделю у вас была рвота?

– Наверное, раз десять. Не волнуйтесь так. Если у меня что-то и получается хорошо, так это рвота.

У людей, страдающих повышенным аппетитом, рвота довольно часто создает ощущение господства над своим телом. Но она высказала это слишком уж открыто.

– Если бы проводили соревнования среди тех, кто умеет блевать в любом месте и в любое время, то я бы приняла в них участие.

– Почему бы не поговорить о том, что еще вам нравится делать? Может быть, мы бы расширили вашу программу?

Лунесс захихикала.

– Я начала встречаться с новым мужчиной. Очень красивый. Толковый. Но слишком быстро водит машину.

Она замолчала, продолжая покачивать ногой.

– А что не в порядке? Она прикрыла глаза.

– Боюсь вам говорить об этом.

– А что может случиться, если вы мне скажете? Чего вы боитесь?

– Вы сойдете с ума или скажете, чтобы я с ним не встречалась.

– Почему я сойду с ума? Последовало напряженное молчание.

– Потому что он – ваш пациент.

Я сразу поняла, что это Ник. По описанию. Из-за того, что его сеансы были как раз перед ее сеансами. И только полчаса назад он сказал, что обращает внимание на других пациентов.

Я спросила:

– Как это случилось?

– Обычно после сеансов с вами я хожу в туалет, а когда я приношу ключ в приемную, он уже ждет там. Мы просто разговорились.

Я могла бы поспорить, что разговорились они о психотерапии, сравнивали свои ощущения.

– Вы рассердились?

– Нет, но вы должны понимать, что я не могу давать вам информацию о нем, так же, как и ему – о вас.

– Он мне очень нравится. Он просто великолепен, правда?

Я изо всех сил старалась обсуждать Ника с Лунесс так, как будто он был мне совершенно незнакомым человеком, но это было трудно. Он неосознанно вовлек ее в какой-то процесс, но все это было предназначено для меня, и я боялась, что он причинит ей боль.

И все же я не могла вмешиваться. Прошло то время, когда психотерапевт мог что-то разрешать или запрещать пациенту. Мне придется сидеть в сторонке и вытирать слезы.

Когда Лунесс ушла, я поняла, что мне надо проконсультироваться с кем-то по поводу Ника. Он с ней встречался, и что-то в этом было такое, что я почувствовала тошноту.

ЧАСТЬ II

13

Вэл последовала моему совету и разорвала свои отношения с психиатром, но теперь ей приходилось проводить все субботние вечера в одиночестве, посасывая леденцы и просматривая старые фильмы.

– А почему бы нам не устроить вечеринку? – предложила я. – Пригласим всех неженатых знакомых.

Мне очень хотелось сделать что-то для нее, да и сама я в последний раз была на вечеринке уж не помню когда.

Идея ей понравилась.

– Вот славно! Давай через неделю. Ты не возражаешь, если это будет пикник?

Мы порылись в записных книжках и составили список приглашенных. Умберто предложил свои услуги, но ничего особенного нам не требовалось, и я просто попросила его не опаздывать.

Мы разослали письменные приглашения и, судя по ответам, прийти должно было около сорока человек. Я испытала большое облегчение, узнав, что Морри не придет: все-таки с Умберто я познакомилась через него.

Я заказала салаты из капусты и картофеля, печеные бобы, маисовые лепешки, а Вэл решила приготовить свое фирменное блюдо – жареную индейку.

День начался с морковки. Не успела я втащить на кухню тяжеленные сумки, как Франк с лаем набросился на них, по-видимому подозревая, что все они набиты его любимым лакомством – морковкой. Получив свою долю, он церемонно прошествовал в угол.

К тому времени, как стали собираться гости, Франк расправился с пятью морковками и лично приветствовал каждого прибывающего лаем. Было солнечно, безветренно, около двадцати градусов тепла.

Пришли четверо молодых врачей, которых я курировала в больнице штата. Одна явилась с мужем – кругленьким маленьким человечком, без конца рассуждавшим о Европейском Экономическом Сообществе. Другой притащил с собой девушку, не перестававшую чихать и подкрашивать губы.

Совершенно счастливый Франк бросался от одного гостя к другому, любезно принимая подношения и обнюхивая все дамские сумочки. Мы включили музыку, и началось веселье.

Кевин Атли пришел с женой, которую я видела впервые. Он был коренастым блондином с выпученными карими глазами и огромными усами, формой своей напоминавшими руль велосипеда, а она – крошечной, темноволосой, с правильными мелкими чертами лица. «Морж и птичка», – подумала я, улыбаясь. Я сказала ей, что в затруднительных случаях всегда советуюсь с Кевином и очень ценю его мнение.

Умберто выполнял обязанности бармена, буквально очаровывая всех простотой и непосредственностью. Одна из дам вывалила себе на колени целую тарелку бобов и милостиво позволила Умберто съесть их. За свои старания он был вознагражден взрывом хохота.

Жареная индейка произвела фурор, а Вэл, после нескольких порций водки с тоником, была полностью поглощена разговором с очередным женатым психиатром. Я предостерегающе взглянула на нее, после чего она перешла к одинокому кудрявому администратору больницы – одному из тех, кто, по нашему мнению, мог бы ей подойти.

К восьми часам вечера все уже разошлись, остались только Вэл и Умберто, они возились на кухне. Вэл напевала: на следующий вечер у нее уже было назначено свидание с администратором.

Убирая в комнате, я наткнулась на Франка, пожиравшего из мусорной корзины объедки индейки.

– Не смей! – закричала я, вырвав у него остатки.

Живот у него уже подозрительно раздулся. А к тому времени, когда Вэл с Умберто навели на кухне порядок, Франк уже не мог найти себе места, с трудом переползая из комнаты в комнату.

– Может, ветеринара вызвать? – испугалась я.

– Он вылакал по меньшей мере две бутылки пива, – сказала Вэл. – Возможно, он пьян, и ему нужно просто отоспаться.

Я и не подозревала о его подвигах.

Я помогла Вэл погрузиться в машину, распрощалась с ней, и мы с Умберто устроились на диване перед телевизором.

Разбудило нас примерно через час поскуливание Франка. Встревожившись, я встала и пошла на эти звуки в столовую, где и нашла его, неподвижно растянувшегося под столом и тяжело дышащего. Когда я наклонилась, чтобы погладить его, он едва смог пошевелить хвостом, что так не вязалось с его обычными бурными проявлениями привязанности. Я растолкала спящего Умберто.

Мы отнесли Франка в машину и отправились в Западную ветеринарную лечебницу Лос-Анджелеса. Слава Богу, она работала круглосуточно, но все-таки было удивительно встретить в приемной в такой час столько народу.