Трагический исход - Сувестр Пьер - Страница 68

– Я должен был ослепнуть по твоей вине, Фирмена, или, по меньшей мере, из-за тебя.

Фирмена уловила зловещую угрозу в его последних словах, она почувствовала, что побледнела, и ничего не ответила.

Фантомас продолжал дальше:

– С тех пор дневной свет стал для меня невыносим. Я не могу жить, как раньше, при свете солнца, встречаться с моими врагами лицом к лицу… И все это, Фирмена, из-за тебя… И если я страдал от этого ужасного увечья физически, то сердце мое кровоточило из-за того, что это увечье нанес мой сын… Мне надо было избегать света… я стал жить во мраке… но одна мысль неотступно преследовала меня… Я страдал от того, что Владимир дорог тебе, Фирмена, и я видел, что он разделяет твою любовь… Мне надо было любой ценой разъединить вас. Я знаю сердце женщины, я знаю, что оно открыто для всяких компромиссов… Я не отрицаю его двойственность, его вероломство. Я хотел взволновать твое сердце, Фирмена, и я в этом преуспел… Жап сумел влюбить в себя ту, которая считала, что любит только одного Владимира. Будешь ли ты, презренная, отрицать свою измену моему сыну?..

– Фантомас, Фантомас, – прошептала Фирмена, – я не любила Жапа… Мною руководило лишь любопытство… единственное желание узнать, кто… не думайте…

Фантомас прервал ее.

– Речь идет не только о Жапе, – проговорил он, – есть еще доктор Юбер, у которого ты находишься в данный момент, доктор Юбер – твой любовник…

– Нет, – закричала Фирмена, – я – не любовница Юбера!

– Это произошло бы, – усмехнулся Фантомас, – если бы тебе позволили это сделать.

Но Фирмена пришла в негодование.

– Нет, нет, – протестовала она, – поверьте мне, Фантомас, я клянусь вам… возможно, я была кокетлива, временами непоследовательна, но несмотря на все, я люблю Владимира…

Фантомас рассердился:

– Ты угрожала ему вчера, ты упрекала его в том, что он сын Фантомаса!

Фирмена проговорила, запинаясь:

– Несмотря ни на что, я люблю его, я это чувствую и ясно вижу в своей душе, что бы ни произошло и что бы ни сделал Владимир, он для меня – все, я ему принадлежу до мозга костей… Я плоть от его плоти, кровь от его крови…

– Браво! – закричал Фантомас. – Я и не предполагал, Фирмена, что ты так пылко и страстно любишь его.

– Я его люблю, люблю, – говорила молодая женщина, которая напрасно пыталась пошевелить руками.

Внезапно Фантомас переменил тон:

– Ты его любишь, пусть так… я хочу верить в это… тем хуже для тебя… слушай…

Он остановился, Фирмена с отрешенным видом насторожилась, страшась узнать, что означает это странное вступление.

Фантомас продолжал озабоченным тоном:

– Владимир не должен любить тебя. Я против этого… Конечно, он увлечен тобою… Я пытался отвлечь его мысли, но пока не удалось окончательно достигнуть этого… То, что ты его любишь, мне все равно, но чтобы он тебя любил… никогда!

Однако Фирмена протестовала:

– Владимир любит меня, как и я его, и ничто не может нас разлучить!

– Может! – произнес трагически Фантомас. – Смерть!.. Только безвозвратное исчезновение любимого человека, – продолжал он, в то время как Фирмена слушала его, совершенно ошеломленная, – может ослабить чувство любви… Итак, – добавил он энергично, – я хочу, чтобы мой сын принадлежал мне, мне одному…

Он произнес последние слова с такой необузданной энергией, что Фирмена поняла: должно произойти что-то ужасное, непоправимое…

Однако она сделала усилие, чтобы прояснить сознание, ей казалось, что она окутана каким-то туманом, сквозь который она видела Фантомаса, затем Жапа, потом доктора Юбера, потом Владимира. Вокруг нее было огромное количество роз… черных роз… аромат которых она остро ощущала… Затем все это исчезло. Фирмена, чрезмерно утомленная и усталая, лежала на мягких подушках лицом к лицу с Фантомасом…

– Я хочу, чтобы мой сын принадлежал только мне!.. – произнес бандит.

И тогда Фирмена спросила дрожащим голосом, что же будет с ней.

– Ты умрешь, – отчетливо произнес Фантомас.

– О! – закричала Фирмена, почувствовав, как сжимается ее горло. – Это невозможно, я сошла с ума, я вижу это во сне…

Ее свело ужасной судорогой, она отчаянно билась, испуганная мыслью о приближающейся смерти, чувствуя, как ее охватывает безумие.

Однако, чтобы хоть немного двигаться, чтобы даже просто пошевелиться, она должна была обладать необыкновенной силой, неестественной, истощающей.

До сих пор Фирмена не анализировала странное состояние, в котором она находилась. Теперь ужас приближающейся смерти, несомненно, помешал бы ей обратить на это внимание, если бы не циничное отвратительное вмешательство Фантомаса.

– Фирмена, – обратился он к ней. – Лежи спокойно! Чем больше ты двигаешься, чем больше шевелишься, тем тяжелее будет твоя агония.

Монстр дал понять молодой женщине, что она не могла двигаться потому, что была стянута с головы до ног чем-то вроде плаща, который бандит накинул ей на плечи, когда она спускалась в подземелье. Его фалды, мягкие и воздушные, теперь мало-помалу сжимались на ней.

Что за новое мучение придумал Фантомас?

Фантомас накинул на молодую женщину просторный плащ, сшитый из эластичной ткани, которая теперь постепенно сжималась. Плащ с широкими фалдами, накинутый на ее плечи полчаса тому назад, теперь превратился в облегающую тунику, обтягивающую изящные формы молодой женщины.

Фирмена, которая теперь все поняла, вздрогнула от ужаса, представив, что скоро эта туника превратится в саван!.. Да, она понимала теперь, почему она не могла двигаться и почему, чем больше она шевелилась, тем более затрудненными становились движения.

По мере того как тело ее двигалось, зловещий плащ все больше и больше сжимался, обтягивая ее, сдавливал бока и грудь.

– Фантомас! Фантомас, смилуйся, пощади! Что со мной будет?

– Ты умрешь! – отчеканил бандит.

С предельной жестокостью он осветил Фирмену таким образом, что она увидела все детали западни.

Молодая женщина лежала на мягких подушках, обитых шелком, которые ей казались такими нежными, что ей было очень трудно от них оторваться, и вот теперь она поняла, что представляло из себя это страшное ложе. Внутри оно было обито, а вокруг поднимался твердый и узкий бортик.

Фирмену положили в гроб!

На этот раз волнение оказалось чересчур сильным. Фирмена почувствовала, что разум ее помутился, перед глазами поплыл красный, потом черный туман.

Несчастная потеряла сознание.

Фантомас, скрестив руки, устремив пристальный и равнодушный взгляд, наблюдал за предсмертными судорогами несчастной женщины, за ее постепенным угасанием. Он смотрел на нее еще несколько мгновений: черты ее лица разгладились, оно приняло теперь, как во время обморока, безмятежность, что очень походило на бесстрастное спокойствие смерти.

Зловещий бандит проговорил, пожав плечами:

– В конце концов, у меня не было причины ее мучить… Разумеется, ее надо было устранить с моего пути, чтобы Владимир стал свободным и полностью принадлежал мне… мне одному… Но, чтобы она страдала, необходимости нет.

Фантомас пощупал руку Фирмены и заметил, что она уже похолодела.

– Значит, она умерла? – спросил он себя. – Умерла от страха?

Фантомас колебался секунду, затем вытащил из-под складок своего широкого черного плаща длинную стальную иглу, которая блеснула в лучах света электрической лампы.

Фантомас уверенно и очень спокойно нашел то место, где было сердце Фирмены. Затем он медленно вонзил иглу через тунику в тело несчастной. Губы Фирмены затрепетали на мгновение нервной дрожью, затем они стали совершенно белыми…

Нежная любовница Владимира несокрушимой и свирепой волей Фантомаса превратилась в труп!

Глава 25

ПОВЕЛИТЕЛЬ И ВЛАСТЕЛИН

Что же случилось с Жювом в то время, когда происходили эти ужасные события, когда Фантомас так хладнокровно, свирепо и жестоко расправился с Фирменой, оставив на своем пути еще один труп. Узнав, что барон де Леско является одновременно Владимиром и сыном Фантомаса, полицейский, будучи вне себя от ярости и охватившего его ужаса, бросился на него.