Любовные похождения князя - Сувестр Пьер - Страница 64

На протяжении нескольких минут, которые она провела с Морисом и Фирменой, княгиня готова была тысячу раз умереть!.. Ради любви к мужу она пожертвовала своим честным именем, положением при Гессе-Веймарском дворе.

В любви была заключена вся ее жизнь, больше, чем жизнь, – смысл ее существования!..

И внезапно все рухнуло.

На ее долю остались лишь страдания; она видела, что князь любит другую, чувствовала его неприязнь, безразличие к ее горю.

Княгиня понимала, что муж испытывает к Фирмене истинное, глубокое чувство; ее любовь к мужу, натолкнувшись на страсть к другой женщине, породила чудовищную ненависть. Она возненавидела негодяя, втянувшего ее в свои грязные делишки, а теперь отталкивающего, – с насмешливой улыбкой, надменно пожимая плечами.

Княгиня не сознавала всей серьезности сделанного шага. В ней сидела другая, совершенно незнакомая женщина, жаждущая отмщения.

Она вдруг вспомнила о том, что Жюв собирается схватить князя; ей представилась чудовищная сцена ареста… Однако она не дрогнула.

Направляясь к Жюву, княгиня не думала о себе, ее мысли были заняты лишь одним, как она скажет: виконт де Плерматэн – это князь Владимир, арестуйте его, отомстите за меня!

Милосердие Жюва, необычная лояльность полицейского, отказавшегося задержать женщину, которая явилась с повинной, поверившего ее обещанию, повергли княгиню в смятение.

Полицейский оставил ее на свободе, что теперь будет с ней?

Впервые с той страшной минуты, когда она в Морисе узнала черты виконта де Плерматэна, она вспомнила о себе. Знатная дама содрогнулась перед ожидавшей ее неизвестностью. Ее завтра, послезавтра были в тумане.

Ах! Несомненно, месть свершится; несомненно, благодаря ее сведениям, Жюв схватит Фантомаса и Владимира, а ее, как обещал, оставит на свободе…

Но что будет с ней, оставшейся одной-одинешенькой на белом свете, с разбитым сердцем, без любви, которая доставляла ей не только тяжкие минуты страдания, но и мгновения безудержного счастья?

Она увидела себя в тисках неизбежности, и бедная женщина, ступившая на путь предательства только потому, что всецело отдалась своей любви, поняла, что ее ждет жестокая расплата за ошибки.

Затем ее мысли невольно обратилась к Фантомасу.

Она обещала предать его в руки правосудия… Она не колебалась. Она сделает это. Но получится ли у нее?

Таким образом размышляя, княгиня, словно сомнамбула, брела вперед, не разбирая пути. Миновало первое возбуждение, она вновь владела своими чувствами, была готова к решительной борьбе.

А ей и правда предстояла борьба. Конечно, князь Владимир не знал, что она виделась с Жювом, но во время их последней встречи, когда он предстал перед ней в облике Мориса, от него не ускользнуло ее настроение.

Княгиня была слишком прямодушной, чтобы обманывать себя.

– Он знает, – признала она, – о моем страдании, знает о моей ревности, он будет держаться настороже… Если я хочу помочь Жюву, надо схитрить. Что ж! Буду хитрить.

Она уже пересекла бульвар и, потупив голову, шла куда глаза глядят по узким, извилистым улочкам квартала Батиньоль; на углу незнакомой улицы она прочитала ее название: «Воробьиная». Княгиня пожала плечами, сознавая всю степень безумия, которое завело ее в этот эксцентричный квартал.

Знатная дама подозвала фиакр.

– На Елисейские поля! И побыстрее! Я очень спешу!

Она торопилась домой, надеясь попасть туда раньше виконта де Плерматэна.

– Это вы?

Открыв дверь спальни, княгиня услышала эти слова, произнесенные спокойным, хотя и сердитым голосом. Виконт де Плерматэн стоял посреди комнаты, лицом к входу, вызывающе скрестив руки на груди.

Он продолжал:

– Вы хорошо провели день, виконтесса?

Заметив его холодную усмешку, княгиня почувствовала, как в ней снова поднимается гнев. Ее так и подмывало вынуть из муфты маленький пистолет с инкрустацией, с которым она никогда не расставалась, и убить этого человека, это чудовище, причинившее ей столько зла!

Но нет!

Внезапно ее наполнил безмятежный покой…

Он погибнет не от ее руки: он ей больше не принадлежит, она его выдала, препоручила полиции, правосудию.

Она притворилась абсолютно спокойной.

– Хорошо ли я провела день? – переспросила она. – Возможно!.. А вы, дорогой?

За ледяной невозмутимостью жены князь почувствовал скрытую ненависть. Ему стало страшно, он взорвался, теряя напускное равнодушие.

– Где вы были? – сурово спросил он.

Молодая женщина мило улыбнулась; она скинула шубку, перебросила ее через спинку кресла, затем села:

– Где я была? Ходила по магазинам, делала визиты, так и провела день…

Этот незатейливый ответ окончательно вывел князя из себя.

Впервые в жизни над ним насмехались.

Он утратил всякое чувство меры.

– Вы лжете! – сказал он. – Вы занимались совсем другим, вы были у Фирмены…

Выпад попал в цель, на этот раз княгиня не смогла сохранить выбранную тактику.

– Да! – сурово сказала она осипшим голосом. – Я была у вашей любовницы и там видела вас!.. Подлец!..

Знатная дама допустила ошибку, обнаружив свое страдание.

Князь улыбнулся, хладнокровно вынул из кармана портсигар, достал тонкую восточную сигару, закурил, с бесподобной невозмутимостью выпустил струйку дыма:

– Подлец?.. Не уверен… В любом случае вы кое о чем забываете, к примеру, о собственной подлости!..

– Подлости?

– Вот именно… Зачем на днях в «Дюрване» вы вытянули из меня обещание поехать с вами в Монако… Почему в тот же день, вернувшись домой, передумали?

Глаза княгини сверкнули.

Неужели муж знает о письме Жюву?

Она ответила:

– Я вас не понимаю…

– Правда? – усмехнулся бандит. – Хорошо! Я объясню…

Он сел, закинул ногу на ногу и продолжал с напускным безразличием:

– В тот день, сударыня, вы надеялись за время нашей поездки заставить меня отказаться от любовницы…

– Вы лжете!

– Я дал вам понять, что готов исполнить ваш каприз, готов доставить вам удовольствие, но отнюдь не расположен порывать свою связь…

– Неужели?

– Да, сударыня, в этот момент вы отправились в туалетную комнату… Я знаю, чем вы там занимались… Когда вы вернулись, по небольшому чернильному пятнышку на правой руке я сразу же догадался, что вы писали. Мы приехали сюда, вы уснули… Я встретился с рассыльным из «Дюрвана». Ваши уловки, сударыня, – сплошное ребячество. С помощью золота я выведал у него все, что меня интересовало… Поэтому, оставив вас в Париже, отправился в Дижон, чтобы там дожидаться ваших посланников. Никто не явился, сударыня, за неимением противника мне не удалось выиграть сражения!.. Ладно! Но тем временем вы совершили нападение на мою возлюбленную. Так кто же из нас двоих вел себя подло? Я, идущий навстречу опасности, которую вы расставили мне на пути, или вы, тем временем нападающая на женщину, поливающая меня в ее глазах грязью?

Княгиня не ответила.

– Вы молчите, – после намеренно затянутой паузы продолжал муж. – Ладно! Думаю, я всегда обходился с вами исключительно галантно, так что и сейчас не буду проявлять настырность… Но ответьте тогда на другой вопрос. Повторяю: где вы были?..

Княгиня, которая, пока бандит говорил, стояла неподвижно, всем своим видом выказывая ледяное презрение, почувствовала, что дрожит. Она поняла правду.

– Вы за мной следили? – спросила она.

Князь пожал плечами.

– Где вы были? – повторил он.

Неожиданно невозмутимость молодой женщины уступила место сильнейшему нервному припадку.

Ломая руки, несчастная упала на колени, по лицу ее покатились слезы.

Она была чудовищно красива, страшно трогательна, когда признавалась, молитвенно сложив руки:

– Да, да! Верно, я предала тебя! Но я тебя люблю!.. Прости! Я люблю тебя! Люблю! Сердце мое! Кровинушка моя! Жизнь моя! Не отталкивай меня! Не убивай! Сжалься надо мной! Вспомни! Разве хоть одна женщина в мире умела любить, как я?.. Сжалься! Я тебя ни в чем не упрекаю! Тебе солгали! Обманули! Ты считаешь, эта женщина любит тебя? Любит, как я?.. Посмей мне это сказать! Нет! Ты молчишь. Видишь? Видишь, как я тебя люблю? Я тебя люблю! Почему ты не отвечаешь?.. Душа моя!.. Я выдала тебя, предала, да, это правда! Но ничего непоправимого нет. С этим Жювом ты сумеешь разделаться, сумеешь от него ускользнуть… Вернись ко мне, я спасу тебя…