Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Дон Жуан

Гнедич Татьяна Григорьевна

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Дон Жуан - Гнедич Татьяна Григорьевна - Страница 30

Изменить размер шрифта:

196

Младенец нежный, на огонь взирающий

Иль матери своей сосущий грудь;

Молящийся, икону созерцающий,

Араб, сумевший щедростью блеснуть,

Пират, добычу в море настигающий,

Скупец, в сундук сующий что-нибудь,

Блаженны, но блаженство несравнимое

Смотреть, как спит создание любимое!

197

Как мирен и прекрасен этот сон!

В нем нашей жизни счастье заключается,

Недвижен, тих и томно — нежен он,

В нем безотчетно радость отражается,

И мнится, в светлый солнечный затон

Все прожитое мирно погружается.

Как смерти неподвижность нам страшна,

И как прекрасна неподвижность сна!

198

Итак, она любимым любовалась

Наедине с любовью и луной,

И океан в душе ее, казалось,

Устало бился темною волной.

На берег голый полночь опускалась

Покоем, негой, страстью, тишиной,

А звезды в небе толпами стояли

И на пылавший лик ее взирали.

199

Увы, любовь! Для женщин искони

Нет ничего прекрасней и опасней:

На эту карту ставят жизнь они.

Что страсти обманувшейся несчастней?

Как горестны ее пустые дни!

А месть любви — прыжка пантер ужасней!

Страшна их месть! Но, уверяю вас,

Они страдают сами, муча нас!

200

И вспомните, как часто мы, мужчины,

Несправедливы к женщинам! Не раз,

Обманывая женщин без причины,

Мы учим их обманывать и нас.

Скрывая сердца боль от властелина,

Они молчат, пока приходит час

Замужества, а там — супруг унылый,

Любовник, дети, церковь и… могила.

201

Иных любовная утешит связь,

Иных займут домашние заботы,

Иные, на фортуну осердясь,

Бегут от положенья и почета,

Ни у кого из старших не спросясь,

Но этим не спасаются от гнета

Условностей и, перестав чудить,

Романы принимаются строчить.

202

Гайдэ — как дочь наивная природы

И неподдельной страсти — родилась

Под знойным солнцем юга, где народы

Живут, любви законам подчинясь,

Избраннику прекрасному на годы

Она душой и сердцем отдалась,

Не мысля, не тревожась, не робея;

Он с нею был — и счастье было с нею!

203

Ах, счастье душ блаженно — молодых!

Как бьется сердце в нежные мгновенья!

Пускай мы платим дорого за них,

Но безрассудно мудрости стремленье

Вредить упорством доводов своих

Алхимии блаженства — без сомненья

Нравоученья ценны, но не смог

Сам Каслрей ввести на них налог.

204

Час пробил! Их сердца соединились

На берегу среди суровых скал.

Над ними звезды яркие светились.

И океан обетам их внимал.

Их чувства тишиною освятились,

Их дух уединенья обвенчал,

Они дышали счастьем, принимая

Друг друга за детей земного рая.

205

Любовь! Сам Цезарь был твоим ценителем,

Рабом — Антонии, Флавий — знатоком,

Катулл — учеником, Назон — учителем,

А Сафо — синим ревностным чулком.

(Всем изощренным древности любителям

Скалы Левкадской миф давно знаком!)

Любовь! Ты — зла богиня! Я немею,

Но дьяволом назвать тебя не смею!

206

Ты не щадишь супружеских цепей,

Рогами украшаешь лбы великих:

И Магомет, и Цезарь, и Помпеи,

Могучие и славные владыки,

Их судьбы поражают всех людей,

Все времена их знают, все языки;

Но, как геройство их ни воспевать,

Всех можно рогоносцами назвать.

207

И Эпикур в рядах твоих сторонников,

И Аристипп — адептам нет числа,

Но вольная доктрина беззаконников

Лишь на пути разврата увлекла.

Боюсь, утащит черт твоих поклонников,

А то их вера всем бы подошла!

Ешь, пей, люби и не грусти нимало'

Таков девиз царя Сарданапала.

208

Но как же мой Жуан? Ужели он

Так быстро мог забыть о донне Юлии?

Вопрос труднейший! Я весьма смущен;

Ответить сразу на него могу ли я?

Всему виной луна, я убежден;

Весь грех от полнолуний: ну, усну ли я,

Когда чертовский этот свет опять

Зовет о новых радостях вздыхать?

209

Непостоянства я не признаю,

Противны, гадки, мерзки мне натуры,

Меняющие вечно суть свою,

Как ртуть от перемен температуры.

Но нынче в маскараде — не таю

Попал в ловушку хитрого Амура:

Хорошенькое личико и мне

Внушило чувства, гнусные вполне.

210

Но Мудрость мне велит угомониться:

«Ах, Мудрость! — я вздыхаю. — Как мне быть?

Ах, милая! Могу ли я решиться

Ее глаза и зубки позабыть?

Замужняя она или девица?

Мне нужно знать, чтоб сердце усмирить!»

Но Мудрость головою покачала

И «перестань!» торжественно вскричала.