Тайна замка с привидениями - Багдай Адам - Страница 5

— Слушай, паренек, — голос бородача немного подобрел. — Если я еще раз увижу тебя здесь ночью, голову оторву. А о том, что ты здесь видел, никому ни гугу, иначе… — Бородач медленно провел ладонью по горлу.

Я ничего не видел, — взмолился Чек.

Вот и хорошо.

А если хотите, то вообще ничего не было.

— Что значит «вообще»?

Вообще меня здесь не было.

Так будет лучше всего.

И вас тоже не было.

Ты неглупый паренек, — рассмеялся бородач.

Известно, с Воли, из Варшавы…

Я тоже из Варшавы, значит — дружба! И чтобы ни гугу! Особенно о проволоке, за которую зацепился ногой.

Понятно. Значит, ни гугу.

А теперь не путайся здесь больше под ногами и: улепетывай, а то уже поздно!

Не ожидая повторения команды, Чек повернулся на пятках и исчез в темноте. Он мчался изо всех сил и, несмотря на жгучую боль в колене и ободранных локтях, за рекордно короткое время оказался у озера. Возле причала Чек задержался и постоял, оглядываясь по сторонам, но густая темень все закрывала черной стеной. Слышался только плеск воды у борта байдарок да тихий монотонный шепот камышей.

«Любопытно, — подумал Чек. — Этот бородач находится, конечно, в контакте с духами».

Глава вторая

Пани Лихонева подала на стол фаянсовый кувшин с горячим кофе, окинув мальчиков подозрительным взглядом.

— Что-то, ребятки, вы сегодня поздно встали! Такой хороший денек, а у вас напрасно уходит время!

Манджаро и Жемчужинка одновременно взглянули на Чека, словно указывая на виновника опоздания. Манюсь сидел, вперив взор в стопку нарезанного хлеба. Он был сосредоточен, молчалив и, казалось, вообще отсутствовал. Выглядел он плачевно: ссадины на лбу, подбородке, локтях, распухший, как помидор, нос.

Совсем не похож на всегда улыбающегося шутника и сорванца с Гурчевской.

Внимательный взгляд хозяйки остановился на мальчике.

Ангелы небесные! — всплеснула руками пани Лихонева. — Манюсь, что это ты с собой сделал?

Ничего, — неохотно пробормотал Манюсь, — просто небольшая контузия. До свадьбы заживет.

Где это тебя угораздило?

Да так, случайно… Упал с лестницы…

Пани Лихонева пристально и недоверчиво вглядывалась в Чека.

Признайся, может, сильно напроказил?

Нет, тетя, — вступился за друга Жемчужинка, — он взаправду упал с лестницы.

Так, может, нужно поехать к врачу?

Пожалуйста, не беспокойтесь. — Манюсь отрицательно качнул головой. — Такое для меня пустяк.

Пани Лихонева несколько раз сочувственно кивнула.

— Так, так… с вами всегда одно беспокойство. Никогда не знаешь, чем что кончится. — Возвращаясь в кухню, она, взглянув в сторону башни, неохотно произнесла: — Говорят, рабочие сегодня ночью убежали из барака, и левое крыло замка разбирать не будут. — Она украдкой перекрестилась и, глубоко вздохнув, добавила: — Кто бы мог подумать, что в замке водятся привидения?

Едва пани Лихонева удалилась, как Манджаро, нагнувшись к Чеку, с таинственным видом прошептал:

— Когда представишь отчет?

Манюсь в ответ пожал плечами.

Разве не видишь, как он выглядит? — вмешался Жемчужинка.

Если состоит в нашем Клубе, — произнес Манджаро с официальным выражением лица, — то обязан представить отчет.

Что, в письменном виде? — поинтересовался Манюсь.

— Не обязательно в письменном, но в любом случае мы хотим знать, где ты был ночью и что делал.

— Слушал соловьев и лягушачий хор.

— Вечно ты со своими шуточками…

Малыш Жемчужинка ударил кулаком по столу.

— Если вы опять начнете ругаться, я выйду из Клуба.: Предупреждение благотворно подействовало на раздраженных противников, и мальчики договорились пойти после завтрака в шалаш, чтобы обсудить важнейшие из предстоящих на сегодня дел.

В шалаше было сумрачно, прохладно и тихо. Легкий ветерок проникал в него сквозь плетеные стены и шелестел в еловых лапах крыши, а на мальчишечьих лицах лежали светлые полоски от пробивавшихся лучиков солнца. Физиономии друзей были необычно серьезны, в глазах отражалось едва сдерживаемое волнение.

— Клянусь любимой тетей! — повторил Чек. — Законно говорю вам, что не могу сказать.

Манджаро недоверчиво смотрел на него.

Очень подозрительно, что ты не хочешь представить нам свой отчет.

Он же сказал, что не может! — вознегодовал Жемчужинка.

Даю честное слово детектива, что не могу. — Чек изо всей силы стукнул себя кулаком в грудь и, немного помедлив, добавил: — Дело идет о моей жизни.

Друзья в смятении умолкли.

О жизни? — с усилием прошептал Жемчужинка, боязливо всматриваясь в героя минувшей ночи.

Ну что ж, если ты нам не доверяешь, то ничего не поделаешь… — Манджаро ковырял прутиком в траве. — Мы не будем тебя заставлять. Но помни, что у нас все-таки Клуб и, если тебе угрожает опасность, мы можем помочь.

Манюсь задумчиво потирал щеку и, прежде чем решился ответить, долго передвигал свою кепочку с одного уха на другое.

— Ну хорошо. Я расскажу, но вы поклянитесь, что се останется между нами, иначе… иначе… — он внимательно поглядел на друзей, — …иначе и мне, и вам крышка.

Снова наступило продолжительное молчание. Друзья восхищенно смотрели на Чека. Если уж Манюсь потребовал клятвы, значит, случилось что-то сверхсерьезное, Манюсь никогда не старался сгущать краски. — Чем мы должны поклясться? — спросил Манджаро; тон его отражал значительность переживаемого момента.

Поклянемся нашей дружбой и верностью нашему Клубу, — предложил Жемчужинка.

Хорошо, — согласился Чек.

Сплетя в рукопожатье руки и глядя друг другу в глаза, Жемчужинка и Манджаро повторяли за Манюсем;

— Клянемся нашей дружбой и верностью нашему Клубу Юных Детективов, что никому не расскажем о том, что сейчас узнаем.

Крепко пожав друг другу руки, друзья обратили свои взгляды к Чеку.

— Итак, говори! — поторопил его Манджаро.

Манюсь удобно улегся и, приподнявшись на локтях, начал, по своему обыкновению, с жаром и воодушевлением рассказывать о событиях минувшей ночи, закончив рассказ словами:

— Говорю вам, бородач, должно быть, метра два ростом, а в лапах у него такая силища, что вот-вот сломает мне кости. С такими не стоит связываться. Если узнает, что пикнул кому-нибудь хоть слово, он меня искалечит…

Теперь друзья смотрели на Чека как на героя, вернувшегося из смертельного боя.

Кто же это мог быть? — задумчиво протянул Жемчужинка.

Уверяю тебя, что не дух, раз сам сказал, что он из Варшавы, — ответил Чек.

А что это был за провод, — вмешался Манджаро, — и для чего он предназначался?

Сдается мне, Манджаро, что ты с луны свалился, — насмешливо бросил Чек. — Если бы ты врезался башкой в кучу гравия, стал бы ты задумываться, какой это провод? Круглый и металлический, это точно!

Манджаро в волнении потирал лоб, словно стараясь побудить к более интенсивной работе серые кле~ точки своего мозга. Наконец он торжественно провозгласил:

Кажется, мы напали на след необычных преступников, использующих современные технические средства. Нас ждет дьявольски трудная задача. Во-первых, нужно выяснить, кто этот здоровенный бородач…

Не стоит, — робко вмешался Жемчужинка. — Он сделает из нас паштет.

Не мешай! — прервал его Манджаро, продолжая усиленно потирать лоб. — Во-вторых, необходимо проверить, что это за провод и для чего он служит. И, в-третьих, надо выяснить, что за привидения появляются в замке.

Законно, — одобрил Чек и впервые за последнее время благосклонно взглянул на Манджаро.

Легко, воодушевляющийся Жемчужинка в восторге хлопнул себя по колену.

— Это будет первоклассная работенка. Мне очень нравится эта детективная история. Ну а если бородач узнает, что мы за ним следим?

— Нужно действовать так, чтобы не узнал, — назидательно произнес Манджаро. — Хороший детектив работает так, что его никто ни в чем не заподозрит.