Маленький МИФОзаклад - Асприн Роберт Линн - Страница 16

Я усиленно думал о своем разговоре с Аазом и Коррешем. Проблема, как быть с вызовом Малыша, представлялась настолько сложной, что я думал на сей раз в большей мере положиться на рекомендации моих советников, чем на свое собственное решение, о котором, возможно, вскоре пришлось бы пожалеть. К тому же как раз сейчас этой проблемой занимались более мудрые головы, чем моя. К несчастью, вышеупомянутые мудрые головы полностью расходились в вопросе о том, какой избрать курс действий.

Ааз настаивал на отказе от матча, в то время как Корреш считал, что отказ только ухудшит положение. Он утверждал, что единственный разумный выход – это встретиться с Малышом и проиграть (никто всерьез не рассчитывал на мою победу в такой игре), покончив со всем этим раз и навсегда. Беда в том, что такое решение означало добровольное прощание с существенной суммой денег… а об этом Ааз и слышать не хотел.

Покуда бушевала эта битва, я подумал о некоторых других моментах наших предыдущих разговоров. В частности, об отцовстве и ответственности. А потом отправился разыскивать Машу.

Когда мы впервые встретились, Маша работала в должности придворного мага одного из городов-государств в измерении Валлет… Совершенно верно, там, где каждый год устраивают Большую Игру. Беда в том, что магии-то она по-настоящему не знала. Она была тем, что в нашем ремесле известно под названием «механик», и все ее способности приобретались с прилавка в виде колец, кулонов и других магических безделушек. Насмотревшись, как мы щеголяем своими фокусами в Большой Игре, она решила попробовать научиться чему-нибудь из немеханической разновидности магии и по какой-то непонятной причине обратилась за уроками ко мне.

Ну, я, естественно, никогда не думал о Маше как о дочери, но она была моей ученицей, и, таким образом, я вроде бы был за нее в ответе. К несчастью, от этой ответственности я слишком часто увиливал. Причины были те же, что и у Ааза: неуверенность в собственных способностях и боязнь наделать ошибок. В общем, хорошо это или плохо, но я не слишком усердствовал в своем наставничестве. И вот когда я все это осознал, во мне заново вспыхнула решимость: если уж с Машей в будущем что-то случится, то пусть это произойдет не из-за того, что я не попытался научить ее тому, о чем она просила.

Еще я понял, что мне хочется побольше узнать о том, какие же это проблемы существуют у Тананды и Корреша, а заодно и разобраться как следует, чем (или кем) является на самом деле Банни. Однако в данный момент Тананда отсутствовала, а Корреш спорил с Аазом, так что первая задача откладывалась. Банни находилась где-то поблизости, но, выбирая между ней и Машей, я предпочел заняться старыми обязательствами, прежде чем браться за новые. Вот поэтому я и устроил Маше очередной после долгого перерыва урок магии.

– У меня просто ничего не выходит, Скив. Я же говорила тебе, что не могу этого сделать.

Она удрученно погрузилась в кресло и хмуро уставилась на пол. Я из любопытства протянул руку и пощупал фитиль свечи. Он даже не нагрелся.

– Неплохо, – соврал я, – уже заметно некоторое улучшение.

– Не обманывай обманщицу, – поморщилась Маша. – Ничего у меня не получается.

– Ты могла бы зажечь свечу с помощью какого-нибудь своего кольца?

Она растопырила пальцы и провела быструю инвентаризацию.

– Разумеется. Вот эта маленькая побрякушка дело сделает, но смысл-то не в том.

– Потерпи и слушай меня. Как действует кольцо? Или лучше так – какое возникает ощущение, когда оно действует?

Она передернула плечами.

– Тут нет ничего особенного. Видишь, вот этот круг, замыкающий камень, двигается, и я вращаю его в зависимости от того, какой плотности луч мне нужен. Кольцо активируется нажатием с обратной стороны, так что мне надо только нацелить его и расслабиться. Всю работу делает кольцо.

– Вот оно! – воскликнул я, щелкнув пальцами.

– Что именно?

– Не важно. Продолжай. Какое возникает ощущение?

– Ну, – задумчиво нахмурилась она, – своего рода щекотка. Словно я шланг, и через меня и кольцо протекает вода.

– В яблочко!

– Ты о чем?

– Слушай, Маша. Слушай внимательно.

Теперь я начал тщательно подбирать слова, изо всех сил стараясь сдержать волнение. Мне показалось, что сейчас мы совершим крупный прорыв.

– Нам трудно научить тебя немеханической магии просто потому, что ты в нее не веришь! Я имею в виду, ты знаешь, что она существует и все такое, но ты не веришь, что способна на нее сама. Каждый раз, пытаясь навести чары, ты упорно стараешься преодолеть это, и вот здесь-то и заключается трудность: ты стараешься… Ты упорно пытаешься. Ты знаешь, что должна верить, и поэтому упорно стараешься преодолеть это недоверие каждый раз, когда…

– Да. И что же?

– Это означает, что ты напрягаешься, вместо того чтобы расслабляться. Именно расслабляться – так же, как ты делаешь, работая с кольцами. Напряжение препятствует току энергии, и поэтому у тебя в итоге меньше мощи, чем когда ты просто прогуливаешься. Для наведения чар надо не напрягаться, а расслабляться… Наведение чар можно считать упражнением по осознанному и целенаправленному расслаблению.

Моя ученица прикусила нижнюю губу.

– Не знаю. Это как-то слишком легко.

– С одной стороны, да, легко. А если взглянуть иначе, то расслабляться по указке – одна из самых трудных задач, особенно если вокруг тебя в это время бушует черт-те что.

– Значит, мне надо всего-навсего расслабиться? – скептически спросила она.

– Помнишь то ощущение «шланга», возникающее при активации кольца? Это энергия протекает через тебя и фокусируется на твоей цели. А если зажмешь шланг, много ли через него пройдет воды?

– Это похоже на правду.

– Попробуй… прямо сейчас. Протяни руку и сфокусируйся на фитиле свечи, словно применяешь кольцо, только не активируя его. Просто скажи себе, что кольцо действует, и расслабься.

Она хотела что-то сказать, но передумала. И вместо этого набрала побольше воздуха в легкие, выпустила его, а потом направила палец на свечу.

– Просто расслабься, – тихо подсказал я. – Дай энергии течь.

– Но…

– Не говори ничего. Сосредоточься мысленно только на свече и слушай меня так, словно я говорю издалека.

Она послушно сфокусировалась на свече.

– Почувствуй поток энергии… точно так же, как при активации кольца. Еще больше расслабься. Чувствуешь, как возрастает поток? А теперь, не напрягаясь, уплотни этот поток до узкого луча и нацель его на свечу.

Я настолько сосредоточился на Маше, что чуть не упустил из виду объект ее воздействия. На фитиле свечи начало образовываться легкое пылание света.

– Вот оно, – проговорил я, стараясь сохранить спокойствие в голосе. – Давай…

– Папочка! Гвидо говорит…

– Ш-ш-ш-ш! – прошипел я. – Не сейчас, Клади! Мы пытаемся зажечь свечу.

Она остановилась в дверях и озадаченно склонила голову набок.

– О, это легко! – внезапно просияла девочка и подняла голову.

– КЛАДИ!! НЕ…

Но я вмешался слишком поздно.

В помещении внезапно вспыхнул свет, и свеча зажглась. Ну, она не то чтобы зажглась – она растаяла, словно масло на сковородке. Растаял также и подсвечник. Стол, однако, загорелся… но ненадолго. Один его угол. Он на мгновение вспыхнул, а затем погас так же внезапно, как и запылал. Там, где был угол стола, осталась обугленная часть столешницы. Вместе с ножкой стола она стояла отдельно, словно сгоревший факел. Огонь ударил так быстро и ровно, что ножка даже не опрокинулась.

Я не помню, как схватил Клади, но вдруг до меня дошло, что я держу ее за плечи и трясу.

– ДЛЯ ЧЕГО ТЫ ЭТО СДЕЛАЛА?! – осведомился я своим самым лучшим отцовским тоном.

– Ты… ты сказал… ты хотел… зажечь свечу.

– Это зажигание свечи?!

– Мне пока еще бывает трудно себя сдерживать… но учитель говорит, что я с каждым разом делаю все лучше.

Я сообразил, что мне тоже затруднительно себя сдерживать. Я перестал ее трясти и попытался успокоиться. Этому помогло то, что, как я заметил, у Клади дрожит губа и она быстро моргает глазами. До меня вдруг дошло, что она вот-вот заплачет. А поскольку еще неизвестно, что будет, если она заплачет, мне лучше всего постараться ее отвлечь.