Братья. История масонства в России - Мацих Леонид - Страница 154

Н. АСАДОВА: Ну, видимо, он был человеком такого действия больше, а не научных изысканий…

Л. МАЦИХ: Он был человеком блестяще одаренным, я думаю, он любую карьеру сделал бы легко. Но его влекли практические действия, и он понимал вот в этом непосредственную пользу Родине. И он чиновником был прекрасным — инициативным, толковым, он никогда не стелился под чужое мнение. Вот именно таких людей Сергей Юльевич Витте, кстати, один из самых выдающихся государственных деятелей России, привечал и замечал.

Н. АСАДОВА: Я напомню телефон для СМС: +7-985-9704545. Говорим мы сегодня об Алексее Путилове и о масонах и предпринимательстве в России конца 19-го — начала 20-го века. И Мария спрашивает: «В какой ложе состоял Путилов?»

Л. МАЦИХ: Путилов вступил в ложу «Космос», о которой мы много говорили в связи с Павлом Яблочковым, его основателем, и в связи с Ключевским, и в связи с Максимом Максимовичем Ковалевским, который был продолжателем дела Яблочкова. А уже оказавшись после эмиграции из Совдепии опять в Европе, Путилов вступил в целый ряд еще лож — в Великую Ложу Франции, в Великий Восток, в Мастерскую шотландских мастеров. То есть он состоял одновременно в нескольких ложах.

Н. АСАДОВА: Сколько лет ему было, когда он решил присоединиться к масонскому братству?

Л. МАЦИХ: Ему было за 30, он уже был вполне зрелый человек и вполне определившийся. Ну, не в таком возрасте, как, скажем, Ключевский, он в 55 лет вступил. Но это был вполне осознанный выбор. Вообще Путилов был человеком быстрых решений. Это, кстати, многими отмечалось, и это, возможно, обусловило его такую фантастическую карьеру в бизнесе. Он как-то моментально схватывал ситуацию и умел делать верные выводы. Когда он познакомился с учением масонов и с некоторыми масонами лично, он моментально принял решение к братству присоединиться и никогда в этом не разочаровывался. Кстати, авторитет Путилова, а его авторитет рос и сообразно его карьерным успехам, и сообразно росту его состояния, во многом привлекал в ложу «Космос» многих очень значительных персонажей.

Н. АСАДОВА: Вопрос еще нам задают: «А была ли определенная ставка отчислений прибыли в ложу?» Знаете, как десятина церковная в церкви…

Л. МАЦИХ: Мы говорили об этом. В некоторых ложах была десятина, которая определена еще до всякой церкви ветхозаветными установлениями. Да? Еще когда стоял Соломонов Храм. В иных ложах были приняты другие формы отчислений, чаще всего это были, так сказать, доброхотные пожертвования. Понятно, что миллионер Путилов, миллионщик, как тогда говорили, ведь тогдашний миллион был раз в сто значительней нынешнего миллиона… миллионщик Путилов мог пожертвовать несравненно больше, чем, скажем, скромный чиновник. Но среди братьев не принято было кичиться благосостоянием. Кто сколько мог, тот столько и давал. Хотя бывали определенные нормы. А было такое звание титулярного члена ложи. Это были те люди из самых бедных, но достойных, их принимали в братство, но они не платили взносы. Такая форма участия тоже была. Но это не для Путилова, конечно.

Н. АСАДОВА: А вот в ложе «Космос» до какого градуса, если известно, дослужился Путилов?

Л. МАЦИХ: Ему предлагали место мастера стула, председателя и президента, что вполне естественно, поскольку он был одним из самых богатых людей в империи, но он отказывался от этого. В данном случае надо отметить одну его черту: он был нечестолюбивым человеком. То есть он знал себе цену, и за внешними проявлениями статусности он никогда не гнался. Вообще он был в этом смысле поразительный человек, у него было огромное по тем временам состояние. Он был пятый по богатству человек империи, один из самых богатых людей Европы. Его сравнивали с американскими миллионерами. И он являлся на заседания правления банка, одного из крупнейших в мире, в потертом пиджаке. Он совершенно не следил за своим гардеробом, он мог есть какой-нибудь сухарь с килькой, хотя имел возможность есть любые деликатесы на свете. Он очень был равнодушен к внешним проявлениям статусности, для него все была работа. Единственное, в чем он был большой привереда и сноб, это в куреве. Он был заклятый курильщик, курил почти непрерывно. Причем чем сложнее были переговоры, тем более крепкую штуковину он курил. Начинал с папирос, тогда не было сигарет. И чем длиннее папиросный мундштук, тем легче шли переговоры. Мундштук укорачивался, оставалось больше никотина, а стало быть, переговоры идут тяжело. Потом он брал трубку, и в самых тяжелых ситуациях, при самых жестких переговорах он закуривал сигару. Его изображали в карикатурах вечно в пиджаке, в самом таком затрапезном, вечно в горах табачного пепла и окутанного клубами дыма. Он был курильщиком совершенно неисправимым. Но несмотря на это, кстати, опровергая многие медицинские прогнозы, прожил долгую и довольно здоровую жизнь.

Н. АСАДОВА: А что подвигло его присоединиться к масонам? Например, тот же Витте, его покровитель и человек, безусловно, незаурядный, он масоном не был.

Л. МАЦИХ: Нет, Витте не был. Но, видите ли, какая штука…

Н. АСАДОВА: То есть нельзя сказать, что вот его покровитель его привел в ложу?

Л. МАЦИХ: Нет, этого сказать точно нельзя. Витте привел его в коридоры власти и обеспечил ему карьеру в Министерстве финансов. Тогда оно было одним из самых значительных в России. Кроме того, когда Витте стал премьером, он взял его с собой. А уже когда Витте был вынужден уйти со службы, то, конечно, те связи, которые Путилов приобрел, помогли ему в налаживании его банковского бизнеса. Но Витте… нам неизвестно о его симпатии к масонству. Но Витте был человеком широко мыслящим, и он этим очень отличался от тогдашних государственных мужей. И даже от, скажем, такого выдающегося человека, как Петр Аркадьевич Столыпин. Чему научился Путилов в Витте? Он научился широте взгляда. И научился смотреть на деньги, на богатство, на занятие предпринимательским трудом не как на проклятие, а как на благословение. В этом смысле он был более протестантским человеком, чем, скажем, многие другие. И хотя он, конечно, формально был православным, но этика его, его отношение к другу, к богатству, к благосостоянию была, в общем, вполне протестантская и очень совпадавшая с масонской.

Н. АСАДОВА: Кстати, вот в это время… Ну, в России, понятно, всегда было не очень хорошее отношение к богатым людям. А вот если описываемый период взять, то… ну, это что? Отменили крепостное право, какие-то крестьяне получили возможность все-таки ну хоть как-то зарабатывать, «сколачивать» какие-то, может быть, такие небольшие свои состояния. То есть неравенство появилось в той же деревне. Как тогда относились к богатым людям?

Л. МАЦИХ: В России всегда к богатым людям относятся одинаково, к сожалению. И отношение это крайне негативное, что, вот по моему скромному мнению, является одним из колоссальных негативных черт российской ментальности. И это одна из тех вещей, которые тянут страну назад и мешают ей достичь того прогресса, которого она могла бы достичь и заслуживает.

Н. АСАДОВА: А с чем это связано, такое негативное отношение к богатству?

Л. МАЦИХ: Я думаю, это связано с православными установками. Потому что пресловутая ментальность любого народа есть ни что иное как основы той религиозной доктрины, которая ему близка. В этом смысле православие из всех ветвей христианства самая антиденежная, так сказать, антинакопительская. Идеалом всегда являлся монах, у которого никакой собственности нет. Провозглашались всегда лозунги «яко наг, яко благ». Ну при таком отношении как могли к богатым относиться? И слово «процентщик», ну то есть «банкир» — это было ругательство ужасное. Как могли относиться к человеку, который заработал деньги своим трудом? На него смотрели, как на вора. Ведь люди рассуждали по поговорке: «От трудов праведных не поставишь палат каменных». Вот Путилов как раз привлекся к масонству благодаря тому, что масонство в каком-то смысле освящало (от слова «святость») богатство, если это богатство праведное. То есть любой труд был почетен, и труд банкира в том числе. И Путилов очень гордился тем, что он банкир, ничуть не стеснялся.