Дети Темнолесья - Артемьев Роман Г. - Страница 39

Священнослужители Благих Земель считали эльфийскую расу порождением светлых аспектов богини. Тьма рассматривалась как антагонистичная по своему характеру сила, изначально не враждебная, но, безусловно, чуждая и опасная. Идеологические посылки слегка отличались в различных храмах, мистических учениях, время от времени приводя к ожесточенным диспутам между теологами. В целом до появления дроу религия мало влияла на общественную жизнь.

Идеология Темного Леса строилась на равноправии двух великих первооснов, их влияние на существующий мир признавалось одинаковым. Как следствие, делался вывод об участии сил Мрака в творении эльфов, следовательно, и дроу. Постулаты нового течения вызвали оживленные дискуссии в стане священников, обеспокоенных застоем в обществе и слабым развитием искусств. Храмы всегда притягивали к себе наиболее прогрессивно мыслящих и активных эльфов, практически все монастыри тщательно изучали ведущиеся со времен Катастрофы хроники и опасались признаков грядущего упадка. Провидцы после появления орков хором кричали о необходимости перемен, однако их никто не слушал. До тех пор, пока последняя из рода властителей Кайлинога не объявила об отказе от древних традиций, поместив в свой герб символику Тьмы. Парадоксальным образом слуги Света оказались в числе сторонников Темного Леса. Не все, конечно же. Часть священников отвергала положения религии дроу, причем их влияние значительно возросло. Светлые князья нуждались в идеологической базе для противостояния государству отступников.

Забавно, что Аласдиор с любой точки зрения считалась избранницей богини. Духи с давних пор служили эльфам источником поклонения, их рассматривали как воплощения Великой Матери (такое отношение вызывало сильное замешательство при первых столкновениях с орочьими шаманами). В то же время многие обитатели тонкого мира обладали связью с Тьмой, поэтому обращение к ним полагали опасным и нечестивым деянием. Как бы то ни было, пожелай девушка избрать путь служения Прародительнице, ей не пришлось бы доказывать свое право на посвящение периодом сурового послушания, да и в младших жрецах она недолго бы проходила. Одно время она всерьез собиралась вступить в храм: помешал отец, в едких выражениях высмеявший желание Аласдиор избрать в жизни дорогу полегче. Девушка вспыхнула от гнева и больше не возвращалась мыслями к этой теме.

– Мало всадников? Зачем их больше? – Кузен, опытный воин, еще раз оглядел растянувшуюся по лесу колонну. Деревья расступались, образуя удобную дорогу, – дроу не забыли привычной магии предков. – Обычно в состав армейского полка входит семьсот тяжелых пехотинцев, три сотни лучников и две сотни всадников, не считая вспомогательных отрядов. Учитывая местность, на которой придется действовать, часть конницы решили оставить дома. Слишком много жрут – мясом не запасешься.

– Я слышала, собираются создать целый конный полк, – поделилась девушка сплетней. – А то у всех соседних правителей есть, только в Темном Лесу нет.

– Такие слухи лет четыреста ходят, – отмахнулся Аласэтиэль. – Слишком дорогое удовольствие. В дальних рейдах разумнее использовать драконов или тех же пограничников – с поддержкой тяжелой пехоты успешно справляются мелкие конные отряды. Если магам удастся когда-нибудь вывести породу лошадей, превышающих орочьих в скорости, выносливости и интеллекте, причем сделать содержание достаточно дешевым, тогда ситуация изменится. До тех пор, увы, придется перебирать ножками.

– В вашем голосе мне послышалось сожаление, дорогой кузен?

– Вполне естественное, дорогая кузина, – улыбнулся воин. – Наша тактика построена на скорости передвижения, точности маневра и магическом превосходстве. Следует развивать свои преимущества, сильная конница облегчила бы армии жизнь. Жаль, но в королевстве не хватает преступников для работы на заячьих фермах, иногда приходится организовывать целые походы для угона домашних зверей у орков.

Как и все эмпаты, к идее убийства животных дроу относились крайне негативно. Поэтому на немногочисленных фермах работали либо нарушители закона, либо те представители младших родов, способности которых слишком слабы для восприятия идущих от предчувствующих свою участь зверьков ощущений страха и боли. Попытки создания заменителей мяса, например колоний жуков, пока что не удовлетворяли требуемым критериям.

– Почему же в таком случае командующий оставил дома часть лошадей?

– Обстоятельства сложились… – Мужчина машинально прикоснулся правой рукой к ожерелью с белым жемчугом, висящему на шее.

Белый цвет означал победу в поединке чести с магом высокого рода. Многие дроу обзавелись такими украшениями задолго до Светлых походов на их земли.

– Светлые нас не любят. Большинство смирилось с существованием Темного Леса – теперь не приходится опасаться новой войны или серьезных пограничных конфликтов, посол королевы приглашен на заседания Благого Совета. Все это – политика. На личном, индивидуальном уровне светлые по-прежнему считают нас отбросами, преступившими через древние клятвы. Не все, конечно же, но многие. Положение меняется слишком медленно: старые стереотипы исчезают неохотно.

Князь Ариаллен не может не учитывать настроения вассалов и союзников. Они считают помощь Темнолесья пятном на своей чести. Раздаются голоса, призывающие погибнуть, но не встать в один строй с ворами и слугами Тьмы. Хотя консерваторов мало и их влияние с каждым заседанием Совета падает, князь решил не рисковать и поручил лорду Наргалу оборонять долину, расположенную достаточно далеко от основных сил светлых. Предполагается, что часть орды попытается прорваться этим путем. Долина зажата меж двух горных массивов, перевести через которые крупные силы невозможно, тем более конницу. Нам предстоит задержать орков и в то же время послужить резервом для основного войска владетеля.

– Что, если они выберут другой путь?

– Сомневаюсь: какая-то часть сил обязательно попробует прорваться. Впрочем, даже если светлые ошибаются в своих прорицаниях, подраться придется. Битва обещает стать крупнейшей за всю летописную историю – орки не собирали таких сил даже во времена Великих походов.

– Не слишком ли мало войск прислала в таком случае королева?

– Вполне достаточно, – заверил кузен. – Даже если орде удастся проломить линию крепостей, ей не позволят закрепиться. Арконис собирается нанести удар по Белому каганату, Совет собирает еще одну армию, – к сожалению, подкрепление не успевает подойти. Что ж, при самом удачном варианте именно опоздавшим свежим войскам предстоит отвоевать обратно часть захваченных орками земель.

Хозяев Чудовищ большинство дроу старательно избегали. Ходили упорные слухи о жутких ритуалах, в результате которых маги из высоких родов превращались в живой якорь для непознаваемых чуждых сущностей, издавна стремящихся прорваться в мир смертных и окончательно его уничтожить. Ритуал изменял молодых (Хозяевами всегда становились не достигшие трехсотлетнего рубежа дроу) аристократов, они теряли часть своих качеств и испытывали одно лишь ледяное равнодушие к окружающим. Некоторые поговаривали, что за силу приходилось расплачиваться душой.

Аласдиор не разделяла подобных предубеждений, во многом благодаря личному знакомству с двенадцатью Хозяевами. Причем трое являлись ее родственниками. Самые обычные дроу, правда, слегка помешанные на самоконтроле и никогда не снимающие Венца Бездны с головы. Сложный магический артефакт должен был сдержать иномировую сущность, если ей вдруг удастся подчинить разум носителя. Опасность считалась реальной: духи Бездны остро реагировали на сильные эмоции и использовали каждую возможность для атаки. Отчасти поэтому будущие Хозяева набирались из числа дроу с холодным, бесстрастным складом ума, редко испытывающих гнев, ненависть, любовь, каковые в силу расовых особенностей встречались нечасто. Точные критерии, по которым Гильдия магов отбирала потенциальных кандидатов, знали только высшие лорды королевства.