Апокалипсис - Адамс Джон Джозеф - Страница 24

— Ага, щас. — Боюсь махнул рукой Джильмартину и Кромеру. — Ну-ка, вышвырните сопляка.

И при этом он ухмылялся, он ни на секунду не переставал ухмыляться. Его все устраивало, все вписывалось в представление. И за это я ненавидел его всеми потрохами.

Жлобина Кромер и Джильмартин вытащили меня из кегельбана. Солнце точно ножом полоснуло по глазам, я и не знал, что оно бывает таким ярким. Скэйперы спустили меня с крыльца, а когда я поднялся, подскочил Кромер и отвесил крепкую плюху.

Тут на крыльцо вышла Глория. Может, услыхала мои крики, а может, ее Эд растолкал. Как бы то ни было, она смачно заехала Кромеру кулаком по ребрам и процедила:

— Не трожь его.

Кромер только простонал в ответ. Я поднялся на ноги и отвалил в сторонку. Глория снова врезала Кромеру, он даже не защищался, до того обалдел. Она повернулась, и от шикарного пинка в пузо Джильмартин полетел с копыт. И хотя после нам пришлось туго, я подыхать буду, а вспомню, как Глория навешала этим ублюдкам.

В гопе, которая выбила из нас пыль, были и милицейские ребята, и зеваки из кегельбана. Был там и дружок Лэйн, уж он-то отыгрался всласть. Не на Боюсе отыгрался, а на нас. Смешно, правда? Ловкий парень Боюсь — целый город охмурил.

За околицей мы нашли старый дом, он вполне годился, чтобы спрятаться и поспать. Я проснулся позже Глории. Она сидела на крыльце, точила о бетон ложку и при этом кривила губы — сильно болела ушибленная рука.

— Денька два перебьемся, а потом снова — хавку искать, — сказал я.

Глория промолчала.

— А давай в Сан-Франциско пойдем, — предложил я. — Там уйма одиноких телок.

Я, конечно, шутил.

Глория подняла глаза.

— Ты это к чему?

— Да так… Просто на этот раз, может, я проведу тебя в город?

Глория даже не улыбнулась. Но я знал, что она еще посмеется.

Джордж Мартин

Темным-темно было в туннелях

Грил был напуган.

В теплом и густом мраке, неподалеку от места, где туннель поворачивал, он затаился, распластав свое худое тело возле странной металлической балки, бегущей по полу. Глаза он закрыл. Следовало сохранять абсолютную неподвижность.

Оружие — короткое острое копье — Грил крепко сжимал в правой руке. Впрочем, храбрости оно не прибавляло.

Далеко, слишком далеко он зашел. За многие поколения ни одному разведчику из племени не случалось взбираться выше и спускаться ниже, чем ему. Силой он проложил себе путь сквозь Гиблые Уровни, кишащие червеподобными тварями — безжалостными охотниками на человека. Он выследил и прикончил хищного мерцающего крота в полуразрушенных Срединных Туннелях. Ползком и на четвереньках миновал несметное число ходов, которых и на картах-то не было; ходов, не предназначенных для человека.

И вот теперь достиг Древних Туннелей, великой, легендарной сети коридоров, откуда, по словам сказителей, давным-давно и пришел его народ.

Он не был трусом. Он был разведчиком, дерзнувшим отправиться туда, где человек не появлялся тысячелетиями.

Но сейчас он был напуган и не стыдился своего страха. Хороший разведчик знает, когда следует бояться. А Грил очень хороший разведчик. Так что он тихо лежал в темноте, сжимая копье и обдумывая свое положение.

Постепенно страх начал отступать. Собравшись с духом, Грил открыл глаза. И тут же снова зажмурился.

Туннель впереди был объят огнем.

Ему никогда не доводилось видеть пламени. Но в песнях сказителей о нем говорилось достаточно. Обжигающее. И яркое, такое яркое, что больно глазам. Тот обречен на слепоту, кто долго смотрит на него.

Вот Грил и не размыкал век. Разведчику нужны глаза. Слепой не может быть разведчиком.

Здесь сила огня почти не сказывалась. Было больно при взгляде на пламя, свисающее со стены у самого поворота, — больно, но вполне терпимо.

Однако чуть ранее Грил поступил крайне неразумно: щурясь, он прополз вперед, тронул рукой пламя на стене и, совсем позабыв об осторожности, заглянул за поворот.

Глаза жгло до сих пор. Всего лишь один короткий взгляд, прежде чем он съежился и тихо, поспешно ретировался. Но и того хватило. За поворотом огонь пылал во много раз ярче. Даже с опущенными веками он до сих пор видел пламя. — два пляшущих пятна ужасающего по силе сияния. Бледнее они не становились. Должно быть, огонь опалил глазные ткани, решил Грил.

И все же то пламя, что свисало со стены… На ощупь оно было совсем не таким, как в песнях сказителей. Скала даже не нагрелась, была, как везде, холодная и сырая. Но огонь будто бы должен греть… Так рассказывали!

Выходит, это не огонь. Что же это тогда — Грил не мог понять. Но если не горячее, значит, не огонь.

Осторожно, не шевелясь, он "дотянулся" до замершего в темноте Х'ссига.

Брат по разуму притаился у второй металлической балки недалеко от разведчика. Грил мыслью коснулся его и почувствовал, как тот вздрогнул в ответ. Они обменялись догадками и ощущениями.

Х'ссиг тоже боялся. У большой охотничьей крысы не было глаз, но чуткий звериный нюх улавливал незнакомый запах. А с помощью острого слуха животного Грил узнал, что огонь, который не был огнем, издает непонятные звуки.

Пришло время открыть глаза. На этот раз не спеша. Щурясь.

Дыры, которые "прожег" огонь в его зрении, были на месте, но побледнели. И сияние пламени, пляшущее на стене, вполне можно стерпеть, если не смотреть прямо на него.

По отступать нельзя. Он разведчик. У него есть долг.

Грил вновь "коснулся" Х'ссига. Зверь был при нем с самого рождения. И никогда не подводил. Не подведет и сейчас. У крысы нет глаз, которым мог бы навредить огонь, но уши и нос расскажут Грилу все необходимое о том, что творится за поворотом.

Х'ссиг почуял команду и осторожно пополз вперед.

— Сокровищница!

Голос Чиффонетто охрип от восторга. Густой слой защитной мази, покрывающий его физиономию, не способен был скрыть довольную ухмылку.

На лице Фон дер Штадта читалось сомнение. Куда там. Весь он буквально излучал недоверие. Оба были в одинаковых блеклых, серых комбинезонах из тяжелого металлического волокна. Фон дер Штадт обладал уникальной способностью выражать глубочайшее сомнение, оставаясь при этом абсолютно неподвижным и не прибегая к помощи мимики.

А когда он двигался или говорил, то лишь усиливал впечатление этого. Как сейчас.

— Где-то есть, согласен, — отозвался он.

Достаточно, чтобы рассердить Чиффонетто. Тот сдвинул брови, поглядев на массивного спутника.

— Да нет, я имею в виду это. — Мощный луч его фонаря разрезал гущу мрака, скользя вверх-вниз по заржавевшим стальным опорам, идущим от платформы до самого потолка. — Только взгляните.