Властелин Призраков - Йепп Лоуренс - Страница 46

– Только не это! Вы повредите нашу сеть! Викрам, отпихнув рыбака локтем в живот, повалил его навзничь.

– Я куплю тебе двадцать сетей!

Зажмурившись от боли и усталости, Зулу услышал приглушенный треск. Неужели это принц? И в следующее мгновение погрузился в холодную тьму.

– Еще мальчишкой по ночам я частенько пробирался в этот хлев, – Пуга, поежившись от холода, закутался поплотней в одеяло. – Среди животных мне всегда было теплее. Мой отец не раз грозился переселить меня из дома сюда. Вот бы посмеялся он сейчас, увидев меня здесь.

Обычно Спок не очень-то любил выслушивать сентиментальные воспоминания, относясь к ним скорее как к упражнениям для языка, чем для ума. Но в этом старике чувствовалось что-то доброе и уютное, как в старой любимой рубахе или в одеяле. Неторопливая, размеренная речь Пуги напоминала вулканцу шелест листьев на деревьях или журчание ручья.

– Да, конечно, – сонно пробормотал он. Пуга навалился спиной на перегородку, доски жалобно заскрипели.

– Во всяком случае, я не испытывал неудобств, находясь здесь. А как вы себя чувствуете? Вам не приходило в голову, что, возможно, вам придется провести здесь всю оставшуюся жизнь?

Судя по всему, старика очень интересовало мнение собеседника, поэтому Спок, стряхнув с себя дремоту, решил поддержать разговор.

– Это место мало чем отличается от других, – философски ответил он, заставив Пуга изумленно вскинуть голову.

– Как вы можете так говорить после всего того, что вы видели и делали?

Спок сел, прижав к груди одеяло.

– Но вам же оно нравится?

Пуга задумчиво поковырял каблуком землю.

– Да, это так. Но я, в отличие от вас, всего лишь невежественный крестьянин. Кроме этого хлева я ничего не видел.

В голове Спока мгновенно всплыли слова Маккоя.

– Верно, не видели. И тем не менее довольны своим положением, не так ли?

Старик, задумчиво поджав губы, кивнул головой в знак согласия:

– Несмотря на все невзгоды и трудности, да.

– В таком случае, вам и не надо видеть и знать что-то другое.

Резкая боль в бедре заставила вулканца снова лечь.

Послышался хруст соломы – Пуга придвинулся поближе к собеседнику.

– А вы, мистер Спок? Вы довольны своим местом в жизни?

Этот вопрос не давал Споку покоя с той самой минуты, когда его задал Маккой.

– Я многого добился, – уклончиво ответил вулканец.

– То же самое можно сказать и о прожорливом жучке, добравшемся до аппетитного листа аммы.

Взмахнув рукой, старик отогнал мошку.

– Но человеку этого недостаточно. Ему требуется нечто большее.

Довольно долго Спок молчал, прислушиваясь к шумному дыханию гайа, тепло которого он ощущал кожей. На мгновение ему показалось, что он ощущает дыхание самой темноты, оставшись один на один с ночью.

Возможно, воображение так разыгралось из-за чудовищной усталости или из-за лихорадки, сотрясающей все тело в ознобе. Но как бы там ни было, сейчас Спок чувствовал себя почти таким же одиноким, как в тот давний момент, когда принял решение стать вулканцем и пройти через все трудности такого сурового испытания, как «Кахсван». Ему вдруг показалось, что он разговаривает не со стариком-ангирийцем, а с самим собой, с тем самым собой, который, как он думал давным-давно, затерялся где-то в безжалостных пустынях Вулкана. Но теперь тот прежний Спок снова заявлял о себе, требуя права на существование.

– Я никогда не стремился к удовлетворению своих желаний, – проговорил наконец вулканец.

– Глупости! – заявил Пуга так категорично, словно разговаривал с ребенком. – К этому стремятся все.

Спок, вглядываясь в темноту, нахмурился:

– Ошибаетесь, подобные желания есть далеко не у всех. Я, например, никогда не хотел получить то, чего не мог получить.

Услышав ответ старика, вулканец еще больше погрустнел.

– Всегда можно найти способ добиться счастья, только все его по-разному понимают, – стоял на своем неугомонный ангириец.

Сохраняя терпение, Спок попытался объяснить:

– Некоторые из нас родились на стыке двух культур и не принадлежат ни к одной, ни к другой. Поэтому понятие счастья лишено для нас смысла. В наших культурах счастье понимают по-разному.

Призадумавшись на несколько мгновений, Пуга ласково похлопал Спока по руке.

– В таком случае, вы сочетаете в себе все лучшее, что есть в обеих культурах. Совсем как амфибия, способная наслаждаться и дарами моря, и плодами земли.

Прикосновение старика словно разрушило чары, вернув Спока к реальности: вздрогнув от наваждения, он подавил приступ сентиментальной расслабленности.

– Подобные философские рассуждения больше подходят принцу, чем мне.

Внезапно за дощатой стеной хлева блеснули полоски яркого света.

Пуга попытался вскочить на ноги.

– Что?..

Снаружи раздался пронзительный, мгновенно оборвавшийся крик. Дверь внезапно широко распахнулась и в хлев ввалилось несколько темных фигур. Некогда ослепительно белые накидки незваных гостей были покрыты слоем пыли и грязи, но Спок безошибочно узнал в них одежду воинов-синха.

Выступив вперед, лорд Бхима указал окровавленным острием меча на пленников.

– Лорд Раху искренне сожалеет о том, что вы так поспешно покинули дворец, не успев насладиться его гостеприимством. – С мрачной улыбкой он добавил:

– Теперь ему предоставится возможность наверстать упущенное.

Проснувшись, Зулу обнаружил, что находится в маленькой светлой комнатке с чисто выбеленными стенами. Он лежал на полу на подстилке из сухих желтых стеблей. Одеялом служил кусок ткани, похожей на шерсть.

– Он очнулся, Ваше Высочество, – сообщил пожилой ангириец, одетый в такие же тунику и штаны из темно-синей домотканой материи, что и рыбаки. Приглядевшись повнимательнее к одежде незнакомца, Зулу предположил, что это, скорее всего, своего рода униформа. Желтые полосы на рукаве были, очевидно, знаками различия нерядового воина, грудь которого от плеча к бедру пересекал черный кожаный патронташ с засаленными от частого пользования карманчиками. По сравнению с мягкими складками соропа строгие линии униформы выглядели более современно.

Неожиданно ангириец шагнул в сторону и вытянулся в струнку с рвением, способным смягчить сердце самого ревностного служаки. В следующую секунду порог комнаты переступил принц, одетый в ту же униформу.

– Зулу, вижу, ты наконец пришел в себя.

Покачиваясь от слабости, Зулу присел.

– Как долго я спал?

– Целый день и целую ночь. А так как под рукой не нашлось прекрасной принцессы, которая могла бы разбудить нашего «спящего красавца» жгучим поцелуем, то мы чуть было не ушли без тебя. Итак, ты готов снова отправиться в путь?

Сладко зевнув, Зулу с явным удовольствием потянулся и ответил:

– При условии, что мне больше не придется сигать в горную реку.

– Ерунда! Не думай о неудобствах, вспомни о преимуществах: тебе не надо принимать ванну.

С этими словами принц бросил на колени друга брюки и тунику.

– Надень это. Правда, комплект немного великоват, но, увы, ни у кого не нашлось одежды твоего размера.

Подняв перед собой рубаху, Зулу растянул ее за рукава.

– Униформа?

– Да.

Викрам подал знак пожилому ангирийцу:

– Соберите младший офицерский состав. Офицеры превзошли все мои ожидания: каждый хорошо натренирован, дисциплинирован. Словом, настоящие профессионалы.

– Младшие офицеры?! – Зулу бросил недоумевающий взгляд на принца.

– Мой отец поставил во главе своей армии лучших сержантов – представителей низшего сословия.

Наследник присел рядом с другом.

– В старой армии человек «неблагородных» кровей, какие бы блестящие способности он ни проявил, не мог подняться выше звания старшего сержанта. Похоже, только это усовершенствование отца прижилось и принесло свои плоды.

В это время в дверном проеме показалась голова Урми.

– Ваше Высочество, все готовы, – лицо ее просияло, когда она увидела Зулу в добром здравии. – Тебе давно пора было проснуться. Нет, хорошего крестьянина из тебя не выйдет: много спишь.