Его сильные руки - Аллен Дэнис - Страница 54

– Мне нравится Россини, – ответила Энни после паузы, невольно принимая игру Делакруа и тоже меняя модуляции голоса. – Но сегодняшний спектакль был просто великолепен. В жизни не испытывала ничего восхитительнее.

– Правда? – Он удивленно приподнял бровь. – Неужели вы действительно никогда в жизни не испытывали… ничего восхитительнее?

Она покраснела. Ей не хотелось бы, чтобы он так откровенно двусмысленно понял ее слова.

– Я говорю о театральных постановках, сэр, – притворно-застенчиво ответила она. Его глаза дьявольски сверкали в свете фонаря. – Надеюсь, сэр, вы не сочтете меня слишком навязчивой… – начала она, стремясь нарушить воцарившееся молчание.

– Вас? Навязчивой? – Он изобразил изумление.

– Я просто хотела узнать, не станете ли вы возражать, если я буду называть вас по имени. – Она попыталась противостоять его лукавой улыбке, но тщетно.

Покосившись на отрешенную Кэтрин, он взглянул Энни в глаза, доверительно придвинулся к ней ближе, и у Энни перехватило дыхание. От него веяло чистотой, энергичной мужественностью. Как тогда в хижине. Во рту у нее пересохло, а желудок сжался в комок.

– Вы полагаете для себя возможным называть меня по имени, мадемуазель Уэстон? Ведь это придает отношениям…. некоторую доверительность, не так ли?

Энни нервно облизнула пересохшие губы. Он смотрел на нее с жадностью. Но его пристальный взгляд не помешал ей сохранить невозмутимость.

– Мы с вами друзья, мистер Делакруа. – Она смело взглянула на него и лукаво улыбнулась в ответ. – Не так ли?

Он откинулся на спинку сиденья, по его чеканным чертам попеременно пробегали пятна света и тени. На губах застыла еле заметная улыбка.

– Да, мы с вами лучшие друзья. Я ведь спас вас от соблазнителя, правда? – иронично осведомился он.

Он ждал ответа с невозмутимым спокойствием. Энни была вынуждена признать, что он умеет обращаться с женщинами и что способен довести ее до умопомрачения, прежде чем дать ей то, что она хочет. Разве он не доказал это в хижине? Но пауза затянулась, и Энни решила, что ни за что не заговорит первой.

– Пожалуйста, называйте меня Люсьеном, – сказал он.

– Люсьен, – повторила она, смакуя языком его имя, как тающий шоколад. Ей всегда оно нравилось, даже когда она считала его владельца бездельником и шалопаем. И вдруг она испугалась, что может показаться слишком одурманенной присутствием Люсьена, поэтому бросила взгляд на Кэтрин. На этот раз тетя обратила внимание на них и вопросительно взглянула сначала на Люсьена, потом на Энни.

Люсьен, который всегда был готов снова войти в роль, сидел со спокойно невинным видом. Энни хотелось владеть собой так же. Она старалась изо всех сил и была вознаграждена за старания тем, что Кэтрин вскоре успокоилась. Но только на минуту. Взгляд Кэтрин тут же сменился другим, озабоченным. Она перешла прямо к делу:

– Меня тревожит самочувствие твоего дяди.

– Я знаю, тетя Кэтрин. Я тоже беспокоюсь. Но думаю, что у него просто немного разболелась голова.

– Ты же знаешь, как он заботится о нас… о тебе. Он никогда не оставил бы нас одних на публике.

– Он и сегодня не оставил бы, если бы не был уверен, что мистер Делакруа проводит нас домой. Дядя готов был просидеть весь вечер с нами, хотя голова у него раскалывалась от боли.

– Я знаю. – Лицо Кэтрин смягчилось от нежности. Она укоризненно вздохнула: – Какая глупая беспечность!

Энни посмотрела в окно. Они сворачивали на свою улицу. Ради тети она постаралась придать своему голосу радостное нетерпение:

– Мы почти дома. Меньше чем через пять минут мы будем дома и узнаем у Джеймса, как дядя себя чувствует. Может быть, головная боль у него вообще прошла, и он сам ждет нас.

Это предположение воодушевило Кэтрин. Она немедленно подхватила юбки и приготовилась выпрыгнуть из экипажа прежде, чем лошади полностью остановятся. Энни обратила внимание на Люсьена. Она ожидала увидеть на его лице разочарование, сожаление о том, что их близкое общение скоро закончится. Он же держался невозмутимо и хладнокровно. Его карие глаза сверкали, как угли, и в них отражался… какой-то непонятный замысел. Каковы его намерения?

Экипаж мягко затормозил. Не дожидаясь, пока лакей откроет дверцу, Кэтрин нетерпеливо потянулась к ручке. Люсьен опередил ее, открыл дверцу и, спрыгнув на землю, протянул руку Кэтрин. Она оперлась на его руку и вышла, но когда она собиралась пройти мимо, Люсьен задержал ее. Он притянул ее к себе и стал что-то быстро говорить ей на ухо. Кэтрин слушала его несколько секунд, после чего отрицательно покачала головой и, приподнявшись на цыпочки, что-то шепнула в ответ. Когда она сделала попытку отойти, он снова удержал ее и опять начал что-то с жаром шептать ей. Судя по тому, как держалась Кэтрин, ей не нравилось или она не соглашалась с тем, что говорил Люсьен.

Энни заинтриговал этот странный диалог. Интересно, о чем они спорят? В конце концов, вести тайные переговоры в присутствии третьего лица просто неприлично! Но они продолжали их до тех пор, пока плечи Кэтрин не обмякли и она не согласилась с Люсьеном.

Затем она не оглядываясь направилась к входной двери. Люсьен не обратил внимания на то, что Энни протянула ему руку, ища поддержки, и обратился к кучеру:

– Поезжай по Ривер-роуд, пока я не стукну три раза, а потом возвращайся сюда медленно. – С этими словами он вскочил в экипаж, захлопнул за собой дверцу и опустил кожаные шторы на окнах, так что они с Энни оказались в совершенно интимной обстановке. Затем он откинулся на сиденье и лукаво улыбнулся. – Не говори ничего, cherie, – посоветовал он ей.

– Ты меня похищаешь? – спросила она, потрясенная тем, что только что произошло.

– К сожалению, только ненадолго.

– Что ты сказал моей тете, что она согласилась отпустить меня с тобой?

– Уговорить ее было непросто. Она сердится на меня.

– Это очень… – Она нервно рассмеялась.

– Неприлично? – Он скрестил на груди руки и усмехнулся, как сатир.

– Если Реджи узнает… – Веер выпал у нее из рук на пол.

– Реджи скорее всего уже крепко спит. Джеймс наверняка дал ему снотворное.

– Но если он не спит и ждет нас…

– Вряд ли. Но даже если и так, то Кэтрин сумеет рассказать ему правду.

– Правду? Но… – Энни изумленно склонилась вперед.

– Твоя тетя знает о нас все.

– Она знает, что мы… занимались любовью?

– Да.

– Она знает, кто ты?

– Да.

– Но… но откуда?

Люсьен дотянулся до нее и погладил по щеке кончиками пальцев. Энни почувствовала, как по спине у нее пробежала дрожь.

– Твоя тетя с самого начала знала, что Денди Делакруа и Ренар – один и тот же человек. Более того, она часто помогала мне готовить операции и является частью моей организации. Ты никогда не задумывалась о том, почему Кэтрин регулярно навещает некую мадам Тюссо? И почему они встречаются всегда наедине? Она ведь ездит к ней одна.

– Я думала, что это связано с благотворительностью или с долгой дружбой, которую ни с кем не хочется делить.

– Мадам Тюссо – кузина Армана.

– О!

– Иногда мы все встречаемся у нее. Чаще просто передаем информацию. Твоя тетя очень помогает мне и моему делу. Как-нибудь попроси ее рассказать о том, что она делает. Она великолепный стратег и умеет оказать моральную поддержку. Короче говоря, она смелая и умная женщина.

Сумочка соскользнула с колен Энни и упала на пол возле веера, а она откинулась на спинку сиденья. Люсьен поднял ее вещи и положил рядом.

– Господи! – изумленно произнесла Энни. – Это слишком много для одного вечера. Сначала узнать, что ты ведешь двойную жизнь и совмещаешь в себе двоих – одного, которого я ненавижу и презираю, и другого, которого люблю и которым восхищаюсь. А теперь я узнаю, что моя тетя в твоей организации!

– Но ведь ты никогда по-настоящему не ненавидела Денди, не так ли? – спросил Люсьен. – Скажи мне правду, милая Энни.

– Нет. – Она покачала головой со смущенной улыбкой. – Я считала себя очень порочной, поскольку меня тянуло к нему. К тебе. Каким облегчением для меня было узнать, что я страстно желаю одного мужчину!