Логика - Ивин Александр Архипович - Страница 69

И наконец, в естественных науках процедура истолкования и понимания маскируется периодами так называемой «нормальной науки», когда основные ценности теории, входящие в её парадигму, не подвергаются сомнению и пересмотру. Нормальная наука внушает впечатление, что описание обязательно совпадает с оценкой, «имеет место» — с «должно быть» и, соответственно, объяснение есть одновременно и оправдание. Однако в период кризиса естественнонаучной теории и разрушения её парадигмы, когда на арену выходят конкурирующие системы ценностей, объяснение и понимание заметно расходятся. В такой ситуации споры о понимании становятся обычным делом. В кризисный период «есть» и «должен», объяснение и понимание перестают совпадать и становится возможным и явным объяснение (в частности правильное предсказание) без понимания и понимание без умения объяснить на основе точного закона.

В мире, постулируемом теорией, граница между тем, что есть и тем, что должно быть, не является, как правило, устойчивой и определённой. Как уже отмечалось, общие утверждения теории, и в особенности научные законы, имеют обычно двойственный, описательно-оценочный характер. Они функционируют и как описания, и как стандарты оценки других утверждений и ситуаций. В силу этого трудно — а в естественнонаучных теориях вне контекста их развития просто невозможно — провести различие между объяснением и оправданием. Рассуждение, играющее в одном случае роль объяснения, в другом может оказаться оправданием, и наоборот. Возможность такой смены функций связана с тем, что объяснение и оправдание совпадают по своей общей структуре.

До сих пор речь шла о сильном (дедуктивном) понимании природы. Однако возможно и слабое (целевое, индуктивное) понимание явлений природы. Оно редко встречается в рассуждениях о неживой природе, но достаточно обычно в биологии и других науках о живой природе, где оно именуется телеологическим.

Один пример телеологического понимания:

Чтобы выжить, зайцу следует зимой иметь другую окраску, чем летом.

Заяц стремится выжить.

Значит, зайцу нужно зимой иметь другую окраску, чем летом.

Первая посылка устанавливает связь между целью и одним из средств её достижения. Рассматриваемая как описательное утверждение, данная посылка фиксирует простейшую каузальную зависимость: смена зайцем окраски способствует его выживанию. «Способствует» означает здесь «является частичной, или неполной, причиной». Вторая посылка устанавливает позитивную ценность цели. Собственно говоря, каузальное утверждение становится целевым как раз благодаря тому, что следствие причинно-следственного утверждения объявляется целью, то есть позитивной ценностью. В заключении говорится о том, что «должен делать» заяц, «поставивший указанную цель». Многим представляется, что телеологическое понимание является всего лишь метафорическим способом выражения обычного каузального объяснения.

5. ПОНИМАНИЕ ЯЗЫКОВЫХ ВЫРАЖЕНИЙ

Казалось бы, что может быть обыденнее и проще общения людей с помощью языка и понимания ими друг друга? Обычность, постоянная повторяемость речевого общения создаёт впечатление не только естественности, но и своеобразной простоты употребления языка для целей коммуникации. Кажется, что взаимопонимание собеседников является элементарным делом, если, конечно, выполняются некоторые простейшие условия: скажем, разговор ведётся на языке, известном обоим; словам придаются их обычные, значения; пословицы и метафоры не истолковываются буквально и т.п. Понимание выступает нормой, а случаи непонимания — отклонениями от неё, недоразумениями.

Такое упрощённое представление о понимании очень распространено. Настолько, что даже само слово «понимать» в обычном языке редко используется в значении схватывать или усваивать смысл сказанного. Широко употребляемые и ставшие уже стандартными выражения «они не поняли друг друга», «говорили на разных языках» и т.п. означают обычно вовсе не то, что выяснявшие свои отношения люди не улавливали смысла употреблявшихся ими высказываний. Напротив, им было ясно, о чем шла речь. Но их позиции, изложенные, быть может, со всей доступной ясностью и убедительностью, оказались все-таки несовместимыми. «Не понять» чаще всего как раз и означает «не принять другую точку зрения», «не принять других оценок».

Однако понимание как схватывание смысла сказанного далеко не так просто и прозрачно, как это кажется. Обычность понимания, его элементарность, повседневность и доступность, прежде всего бросающиеся в глаза, не должны заслонять существования особой проблемы понимания языковых выражений.

Одинаковое понимание, как центральная проблема интеллектуальной коммуникации, предполагает, что собеседники, во-первых, говорят об одном и том же предмете, во-вторых, беседуют на одном языке и, наконец, в-третьих, придают своим словам одни и те же значения. Эти условия представляются необходимыми, и нарушение любого из них ведёт к непониманию собеседниками друг друга. Однако сами эти условия — при всей их внешней простоте и очевидности — являются весьма абстрактной характеристикой понимания. Первая ж попытка приложить их к реальной коммуникации и выявить тем самым их полезность и глубину наглядно показывает это. Перечисленные условия не являются независимыми друг от друга, и ни одно из них не может быть понято в изоляции от остальных. Стоящие за ними общие соображения могут быть выражены и иначе, в форме каких-то иных требований. Можно сказать, например, что одинаковое понимание требует, чтобы высказывания касались одного и того же предмета и включались собеседниками в один и тот же речевой или более широкий контекст. Но главное в том, что попытка конкретизации условий понимания затрагивает целую серию сложных и ставших уже классическими проблем, касающихся самой сути общения посредством знаков. В их числе проблемы знака, значения, синонимии, многозначности, контекста и т.д. Без детального исследования всех этих и многих связанных с ними проблем общие принципы коммуникации и понимания неизбежно остаются абстракциями, оторванными от жизни.

Для строгого определения понимания языковых выражений необходимо уточнить два фундаментальных понятия семантики — понятие значения и понятие представления. Первое относится прежде всего к изолированным словам, второе — к контексту или ситуации, в которой употребляются слова. Значение и представление — два полюса семантики, между которыми группируется все её содержание[3]. Понимание — это связывание воедино данных двух полюсов.

Вообразим простейшую ситуацию общения: говорящий передаёт слушающему единственное слово огонь. Информация, получаемая слушателем минимальна. Из большого числа возможных слов выбрано одно, и тем самым тема общения существенно сужена. Но слушающий ещё не знает, о каком именно огне идёт речь. Это может быть огонь свечи или мимолётная вспышка метеора, пожар или огонь очага, огонь любви или огонь вина, огонь реальный или воображаемый. Слушающему известно значение слова «огонь», но это слово многозначно, его значение растянуто и нет оснований из многих возможных значений предпочесть одно. Значение является неопределимым не только по своему объёму, но и по своему содержанию. Возможно, что говорящий хотел рассказать о пожаре, а слушающий подумал об огне свечи или о чем-то совершенно ином. Слушатель ожидает дальнейшей информации, которая позволила бы уточнить и конкретизировать растянутое и неопределённое значение слова огонь. Но уже та скудная информация, которую имеет слушающий, является началом контакта и взаимопонимания его с говорящим, поскольку рассматриваемое слово имеет для них, как и для всех тех, кто говорит на этом языке, одинаковое значение. Всем, кто знает, значение (растянутое, неопределённое и социальное) слова огонь, присущи одинаковые ожидания по отношению к дальнейшей информации, конкретизирующей это значение. Допустим, что говорящий намеревается сообщить о пожаре, свидетелем которого он был. Значение каждого слова абстрактно: оно является результатом выделения той совокупности признаков предмета, обозначаемого словом, которые считаются релевантными для данного предмета в некоторой языковой общности. Конкретизация значения слова огонь с помощью слова пожар («огонь пожара») отделяет от релевантных в данном контексте признаков огня все иные его признаки, считаемые уже не релевантными и не входящими в значение слова.