Паутина долга - Иванова Вероника Евгеньевна - Страница 55

Куда она лезет? Прямо на глаза убийце? Сейчас же та... Стойте. Если эльфийка покинула комнату, опасность миновала. Должна была миновать, или я ничего не понимаю.

Поворачиваюсь. Света, проникающего в коридор через окна, хватает, чтобы разглядеть всю картину целиком. С подробностями.

Убийца стоит в десяти шагах от меня и не предпринимает никаких попыток выполнить заказ, напротив, кажется, я её больше не интересую: женщина к чему-то прислушивается, да так напряжённо, словно прочего мира вокруг не существует. Арбалет безвольно висит в пальцах опущенной правой руки, стрела торчит из доски паркета. Так, пол попорчен. Перестилать не буду: придётся тогда менять весь фрагмент, а он немаленький. Значит, закрою ковром. Вроде бы валялся на втором этаже подходящий по размерам...

Вечный и Нетленный, о чём я думаю?! Кретин, каких свет не видывал.

Позади убийцы стоит эльфийка, едва сделавшая пару шагов от порога комнаты. Должно быть, двигалась бесшумно и не обратила на себя внимание. Но потом... Что натворила моя прошеная гостья?

Подхожу к женщине, всё ещё не оставляющей надежду что-то услышать: она хмурится, двигает зрачками, кусает губы и совершенно на замечает меня. Любопытно. Установление власти над телом или сознанием? Хотелось бы узнать подробности о способе.

— Судя по вашему взгляду, у вас появился вопрос?

Ага, мой интерес заметили! Тем лучше.

— Да, hevary. И не один.

Эльфийка улыбнулась:

— Хорошо, когда вопросов много: чем больше их задаётся, тем большее количество ответов приходит в мир, приближая нас к истине.

— Боюсь, выражаться столь витиевато никогда не научусь, но... Вы ведь не обидитесь?

— Конечно, нет. Спрашивайте!

— Зачем вы это сделали?

Она растерянно расширила глаза:

— Вы не спросите «как»?

— Обязательно спрошу. Но прежде хочу знать причину. Вы ведь могли совершенно спокойно дождаться, пока убийца покинет дом, но вместо этого предпочли вмешаться. Почему?

Эльфийка провела ладонью по верху юбки, невесомо и ласково.

— Я пришла в ваш дом для достижения своей цели. И я не могла позволить кому-то встать у меня на пути.

— Но вы рисковали.

— Отнюдь. После вашего благородного поступка, уводящего убийцу из комнаты, всё стало совсем просто.

Благородный поступок? Х-ха! Докатился... Скоро объявят рыцарем без страха и упрёка. А я не хочу быть рыцарем. Потому что рыцари вечно голодные, неприкаянные и страдают от неразделённой любви. Мне же по сердцу другое: сытая жизнь, добротный дом и сговорчивая жена под боком.

— Просто?

— Ограниченное пространство с заданным направлением распространения волны, — пояснила эльфийка и посмотрела на меня взглядом, живо напомнившим старину Фойга: он всегда корчил такую физиономию, когда изрекал высокоученую мудрость. Проверял нашу реакцию. И надо сказать, тому, кто в ответном взгляде изображал понимание, спуска не было! Кто знает, может гостья мэнора — родственница академического лектора? В смысле нравственных устоев? Если так, не буду спешить ни с ответом, ни с расспросами. Подумаю сам.

Очень похоже, была применена магия, но несколько иного свойства, чем привычна для людей. Если упомянута «волна», имеется и поток, по которому перемещаются возмущённые участки. В данном случае эльфийке был доступен воздух. Эх, жаль, моей любимой стихией всегда была земля! Думаю, Сэйдисс не составило бы ни малейшего труда с полуслова разобраться в происшедшем. Правда, правила обращения с разными стихиями имеют много общего...

Она создала напряжённый участок посредством собственного голоса, наделила поток воздуха необходимыми качествами, потом отправила его в полёт — к противнику. Достигнув убийцы, зачарованный воздух оказал на женщину некое влияние, изменив течения, существующие внутри тела и сознания. Всё просто, на самом деле. И пожалуй, могу ни о чём более не спрашивать.

Но ведь эльфийка ждёт, терпеливо и снисходительно к неторопливости моего соображения... Не буду обманывать ожидания:

— Ваши волны были своей силой рассчитаны на первое попавшееся препятствие или на определённого человека?

Тёмно-розовые в лучах низкого зимнего солнца губы дрогнули, сжимаясь, но тут же сменили гнев на милость, и я был награждён поистине ослепительной улыбкой.

— Опасаетесь подобного влияния на себя?

— Представьте, нет. Просто любопытствую.

Влияние? Вот ещё! Если она так долго внушала мне свою цель разжиться переводом, зачем всё портить и устанавливать надо мной власть? Тогда ведь ничего путного не получится. Особенно в таком тонком деле, как сложение стихов по заказу.

— На первое препятствие.

— Значит, если бы убийца уклонилась от волны, весь удар принял бы на себя я?

Эльфийка улыбнулась ещё шире:

— Исключено. Голос достигает цели быстрее, чем стрела, потому что звук, который мы слышим, лишь эхо иного крика, уже выполнившего своё предназначение.

Беззвучный крик, подчиняющий и покоряющий? Страшненькая новость.

— Вы часто так поступаете?

— По вашим меркам слишком редко. Напряжение, знаете ли, требуется, и весьма ощутимое.

Врёт, конечно же. Но мне-то какая разница? Зато теперь уверен: воевать с эльфами нельзя. Смерти подобно. Им ведь даже не нужно пользоваться оружием! Достаточно одной невинной песенки, и... Тьфу. Какой-то я кровожадный сегодня, только о войнах и думаю.

— Если вы не против продолжения беседы, я бы хотел...

— Не против, — кивнула эльфийка. — Но давайте вернёмся в ваш кабинет: там несколько теплее и много уютнее.

Возражений с моей стороны не последовало. Каждый снова занял своё место, убийца статуей воздвиглась в углу — по велению эльфийки, и разговор церемонно продолжился. А куда было торопиться? Пока Подворья не осведомлены об очередной оплошности нанятого исполнителя, я, можно сказать, неуязвим. Почти бессмертен. И язвительной чертой под списком совершённых ошибок и едва не ставших смертельными заблуждений торопливые лапки тупых иголочек снова пробежали по моей коже и юркнули в печать: контур окончательно пробудился и сообщал о готовности служить новому хозяину. Вернее, обновлённому.

— Так о чём вы хотели спросить?

— О принципах. Нет, не ваших лично, а принципах влияния, столь наглядно и легко осуществлённого.

Пальцы левой руки легли на правое плечо подушкой для склонённого подбородка.

— Само действие вас не занимает?

— В любом случае, не смогу его применять, поскольку, догадываюсь, что наличие музыкального слуха и голоса для этого обязательно. Верно?

— Музыкального слуха? О, простите... Никак не могу привыкнуть к тому, что не все люди способны петь.

— У вашего народа с этим трудностей нет?

Улыбка, чуть смущённая:

— Но не подумайте, что все эльфы только и занимаются пением и музицированием!

— Не буду. Было бы глупо всю жизнь драть глотку или бренчать струнами. Но мы говорили о другом. Скажите, hevary, что именно в человеке вы подчиняете?

Она ответила быстро:

— Течение мыслей.

Нечто подобное и предполагалось. Однако послушаем подробности:

— Сознание — сосуд, заполненный кристально чистой и изначально спокойной водой, а мысли — волны, бьющиеся о стенки сосуда. Но волны рождаются ветром, не правда ли? Вот и мой голос всего лишь ветер, вызывающий к жизни нужную волну.

Добавляю:

— И гасящий прочие?

Эльфийка согласно поводит бровями:

— И гасящий прочие. Не окончательно, разумеется, иначе тело перестанет существовать, потому что для жизни необходимы и те мысли, которые мы не можем заметить, как бы ни старались.

— Итак, первый порыв ветра...

— Переместил фокус внимания, подменил цель.

— Второй?

— Закрепил достигнутое, поглотил помыслы. А третий касался уже тела, а не разума.

Ну да. Третьим возгласом эльфийка велела разрядить арбалет. Хорошо, не в меня.

— Как понимаю, всё было очень легко?

— О да! Если всё внимание, внешнее и внутреннее, подарено одному предмету, нет никакой трудности в подмене этого самого предмета.