На полпути к себе - Иванова Вероника Евгеньевна - Страница 25

— Я бы не уделял столько внимания Вашей точности, юноша, если бы в защите сей недостаток не играл очень серьёзной роли... Поскольку удары наносятся на трёх «горизонтах», то и парируются они примерно из тех же положений, а Вы не можете два раза поставить шпагу в одну позицию... Надеюсь, Вы помните, каких ранений следует особенно опасаться? Не помните, по глазам вижу... А Вам следует затвердить мои слова... В первую очередь, нельзя допускать уколы в ноги, потому что как только скорость и уверенность перемещений изменятся, Вы не сможете справиться с простейшими атаками... Так же важно беречь лицо, юноша, поскольку эти ранения: во-первых — болезненны, а во-вторых — из-за обильного кровотечения может существенно уменьшиться периметр восприятия. Что касается кистей рук, то тут, сами понимаете...

Всё я помнил. Но твёрдая уверенность в том, что мне лично для впадения в панику хватит и одного укола, мешала применять усвоенные знания.

— Отдохнули? — осведомился учитель. — Тогда продолжайте упражнение. И постарайтесь попасть... Не в одну точку — я не требую от Вас невозможного — но хотя бы не дальше, чем на два пальца от метки...

Я усмехнулся, вспомнив свои неуклюжие попытки стать воином. Учитель был совершенно прав: не следует повторять чужие ошибки. Каждое движение нужно подгонять под себя. Есть только две точки: исходная позиция — там, где находитесь вы, и цель — то место, в которое необходимо нанести удар. Но расстояние между этими точками отнюдь не обязано быть кратчайшим и представлять собой прямую линию! Хотя бы потому, что на вашем пути обязательно появится клинок противника, и вот тут главное: двигаться к цели, подстраиваясь под конкретные обстоятельства. Цель терять из виду — смерти подобно. Атакуете? Завершайте атаку, чего бы это ни стоило! Защищаетесь? Парируйте, отводите чужой клинок из любого, даже самого неудобного положения! Главное — завершение. Кстати: если в учебных поединках никогда не доводить атаку до укола, оказавшись в реальном бою, вы тоже не сможете это сделать. В силу привычки.

Скажете: слишком просто? А в фехтовании нет ничего сложного. Всего два понятия: защита — ответ. Вычурные названия вязи путанных приёмов придумывают те, кто хочет казаться умнее, чем есть на самом деле. Выпад — укол — отход. Тщательный контроль клинка противника. И — всё, господа! Но как любую простую вещь, эту истину нужно понять, принять и прожить, дабы уметь ею пользоваться...

Ох, как мне нужен поединок! Пусть эльф исколет меня с ног до головы — нужен! Ваш покорный слуга должен справиться со своими мыслями, должен если не победить, то хотя бы померяться силами... К тому же, я отлично себя чувствую, а перенасыщенный событиями прошедший день заставил встряхнуться и осмотреться по сторонам.

Нет, не могу лежать! Сон всё равно не придёт, а спина затекает... Хорошо, что вечером я не потушил свечу — можно без боязни навернуться на лестнице спуститься в кухню, затопить плиту и... Скажем, чего-нибудь выпить и перекусить!

Пока вода в ковшике закипала, я порылся в докторских запасах и выбрал один из травяных сборов. Кажется, то, что надо: бодрящий горьковатый аромат. Сейчас заварим...

Ай-вэй, какой запах! Я блаженно вдохнул густой пар, поднимающийся над кружкой и пододвинул миску с печеньем поближе — так, чтобы не надо было тянуться. Хорошо: тишина, темно и покойно, можно наслаждаться минутами неспешного одиночества... Вот только это самое одиночество капризничает и не желает сидеть рядом...

Он стоял в дверях и смотрел на меня.

— Не спится? — спрашиваю, засовывая в рот печенинку.

— Тебе, как видно, тоже, — холодно заметил Кэл.

— Есть немного, — я мирно улыбнулся. — Хочешь свежего отвара? Только-только настоялся...

— Не откажусь, — кивнул эльф. — Я... хочу пить.

Листоухий выглядел немного усталым. Ах да, ему же надо было провести очищение[14]!... То бишь, освободиться от малейших следов волшбы, чтобы соблюсти условия поединка. Надо сказать, это довольно муторно — насильственно изгонять наведённую магию из собственного тела. Мне в этом смысле повезло: не нужно трепыхаться. Всё равно ничего нет...

Я нацедил эльфу порцию отвара. Кэл припал к кружке и целую минуту посвятил утолению жажды, потом перевёл взгляд на меня:

— Почему ты ввязался в наш спор?

— Ке сама тебе расскажет. Если сочтёт нужным.

— Ке?! — он расширил глаза. — Что вас связывает, если ты ТАК её называешь?

— Не моя тайна, — отрезал ваш покорный слуга. — Лучше поговорим о более насущных делах, идёт?

— О каких? — Кэл чуть нахмурился.

— Ты очень любил Мийу?

Лиловый взгляд потемнел до черноты.

— Это имеет значение?

— Мне... хотелось бы знать, — я постарался произнести эти слова как можно дружелюбнее, но не слишком надеялся на ответ.

Эльф некоторое время смотрел в кружку, словно гадая на плавающих по поверхности отвара лепестках.

— Мы — близняшки.

— О!

Его ответ многое прояснил. Собственно, больше я ничего и не хотел спрашивать.

Близнецы[15]... Представляю, насколько сильна была между ними эмоциональная связь! Все переживания сестры оставляли шрамы и на сердце брата... Наверное, это очень тяжело: чувствовать чужую боль, как свою собственную, и не знать, не уметь, не мочь её прогнать. Наверное, тяжело. По счастью, я от такой участи избавлен. Со старшими родственниками тёплых отношений не получилось... Да что там, тёплых! Хотя бы — уважительных... Однако...

Я внимательно всмотрелся в сидящего напротив листоухого.

Очень серьёзный. Напряжённый. Но напряжение идёт откуда-то из глубины и не имеет отношения ни ко мне, ни к... Кайе. Эльф борется с самим собой. Всё верно! Кэл не похож на дурачка, а, следовательно, осознаёт, что причин для недовольства у Мийи не было. Справедливых причин, я имею в виду. Любовь — такая штука... Не ты её выбираешь, а она выбирает тебя. Спросите, откуда я это знаю? Ха! Меня-то никто ни разу не выбрал...

Теперь понятно, почему от листоухого веяло Смертью! И до сих пор веет. Сколько же он пробудет в плену у Вечной Странницы? Вряд ли даже боги дадут ответ... Владычица Серых Пределов не любит расставаться с ТАКИМИ подарками... Любящая оказалась сестричка, ничего не скажешь!

Если они были близнецами, часть души сестры всё ещё живёт в его груди, и я боюсь, что — худшая часть... Потому он так рвётся в бой! Ему, как и мне, нужно справиться со своими чувствами. Как и мне...

Я широко улыбнулся:

— По-другому не пробовал?

— Что? — он недоумённо поднял глаза.

— Победить себя.

— Что ты имеешь... — начал он и осёкся. — Как ты догадался?!

Пожимаю плечами:

— Потому что попал в ту же яму. Только она малость помельче, чем твоя.

— Ты хочешь сказать, что нарочно выдернул стрелу?

— Вроде того, — согласился я.

Тёмно-лиловый взгляд отразил некоторое замешательство.

— И ты...

— Я тоже не собираюсь тебя убивать.

— Но тогда...

— Зачем драться? Ты это хочешь спросить? Потому что нужно. И мне, и тебе. Возможно, мы сможем оказать друг другу услугу... Скрестив клинки. Кстати, какие?

— Рикты[16].

Я мгновение подумал, потом согласно кивнул:

— Годится. Правила?

— Обычные, — пожал плечами Кэл.

— Например? — настоял на уточнении ваш покорный слуга.

— Не допускаются удары в лицо, по ногам...

— Значит, используем только «рассветный горизонт»?

— Хочешь изменить условия? — эльф слегка удивился.

— Нет, не стоит... Меня всё устраивает.

— Хорошо, — кивнул он и замолчал, постукивая длинными пальцами по кружке.

Знаю, о чём ты думаешь, lohassy: каков должен быть исход поединка, чтобы я ответил на твои вопросы. Хм, вот уж не думал, что моя попытка уравнять шансы поставит тебя в заведомо невыгодное положение... Нехорошо как-то получилось. Ты мечешься между двух огней, один из которых — чёрное пламя гнева, зажжённое сестрой. Кстати, её следовало бы осудить за одно это: негоже рассыпать свою боль по полям чужих сердец. Она могла справиться с собой и оградить брата от переживаний — на такую волшбу способен любой листоухий, независимо от степени одарённости... Могла, но не захотела. Возможно, забыла. Возможно, не посчитала необходимым. Объяснений сего неблаговидного поступка — уйма, но выбрать верное — непосильная задача. Да и зачем выбирать?...