И маятник качнулся… - Иванова Вероника Евгеньевна - Страница 24

Молодой человек усмехнулся:

– Я примерно так и представлял…

– Мне, право, стыдно, хотя стыдиться нечего. – Я перевел взгляд на залитый солнцем двор. – Человеку свойственно думать прежде всего о себе и своих бедах и радостях. Это нормально. Более того, это правильно и полезно. Когда начинаешь думать о других, набиваешь кучу шишек и обретаешь массу неприятностей… Мне почему-то кажется, что ваш недуг возник именно в тот момент, когда вы думали совсем не о себе…

По лицу «милорда» пробежала тень.

– Наверное, ты прав…

– Я знаю, что я прав, – хмыкнул я. – Все мои теперешние беды возникли оттого, что всего лишь на несколько минут я выгнал за ограду сердца свой любимый эгоизм. Впрочем, я не очень-то жалею о тех самых минутах…

И это было правдой: я осознал это четко и ясно. Я не жалел о том, что помог гномке, выиграл дурацкое пари, отшлепал несносное высочество и убил шадду. Но можно было сделать все это чуть-чуть иначе… Иначе… Как же! И последнюю фразу я произнес уже вслух:

– Впрочем, если бы я действовал иначе, я не был бы самим собой, не так ли?

– Я тоже, – прошептал молодой человек.

– Мне неловко отвлекать вас от ваших мыслей, но нужно определиться с правилами поведения, – твердо проговорил я.

– А именно? – недоуменно нахмурился «милорд».

– Между нами огромная разница, я и в самом деле – всего лишь раб и, следовательно, должен обращаться к вам почтительно… Называть вас «милорд» я не вправе, поскольку вы не являетесь моим сюзереном. Какое иное обращение вас устроит?

Тонкие губы молодого человека изогнулись в усмешке, но она была ни в коем случае не злой или недовольной, наоборот – лукавой:

– Сдается мне, не такая уж между нами разница…

– Не думайте обо мне лучше, чем я того заслуживаю. – Я постарался придать голосу язвительные нотки. – На моей душе есть клеймо, и оно мало чем отличается от того, что украшает мое лицо.

– Вот как? – Лукавства стало еще больше.

– Я не лгу вам. – Мне почему-то не хотелось обманывать этого человека. Наверное, потому что он не заслуживал быть обманутым.

– А мне кажется, что ты стараешься казаться хуже, чем ты есть, – подытожил мой собеседник.

– Я мог бы сказать многое, но словами иногда очень трудно выразить чувства… Как мне к вам обращаться?

– Решай сам. – Он надо мной издевается, это точно!

– Тогда позвольте узнать ваше имя.

– Дэриен. – Он чуть склонил голову набок, ожидая продолжения увлекательного разговора.

– Прошу прощения, dou Дэриен, но я вынужден вернуться к выполнению своих обязанностей. – Я шлепнул мочалку в пустое ведро и направился к колодцу. Могу спорить, молодой человек хихикнул. Угораздило же нарваться на того, кто обожает вести себя примерно так же, как и я…

Четверти часа не прошло, как Борг увел своего господина обедать. Меня, разумеется, он не позвал, а сам я счел уж совсем непристойным сесть за общий стол, о чем и сообщил недоумевающему доктору, когда он выглянул из дверей в поисках вашего покорного слуги.

– Какая глупость! Немедленно марш обедать!

– Это вызовет неудобство… – попытался возразить я, но Гизариус взял меня за ворот фуфайки и потащил в кухню.

Борг был недоволен, узрев меня на другом конце стола, но промолчал, хотя его молчание было настолько красноречиво, что Дэриен усмехнулся:

– Тебе не нравится еда?

– Да, у меня пропал аппетит, – процедил сквозь зубы верзила.

– И почему же? – Молодой человек подпер подбородок рукой, вдыхая аромат дымящейся похлебки.

– С каких пор прислугу усаживают за один стол с господами?

– Ты тоже служишь мне, разве нет? – мягко напомнил Дэриен.

– Это другое дело, милорд! – с жаром возразил Борг. – Но приглашать за стол раба…

– Знаю, знаю, – отмахнулся молодой человек. – Раба, клейменого и так далее и тому подобное… Тебе не надоело?

– Милорд, его присутствие оскорбляет вас…

– Почему? – искренне удивился Дэриен.

– Ну… Он…

– Он вполне разумный и воспитанный человек. Не думаю, что его манеры принимать пищу будут много хуже твоих.

– Милорд… – Борг чуть покраснел.

– Чтобы чавкать, как ты, нужно долго и упорно учиться. – Дэриен откровенно развлекался.

Я же сидел, изо всех сил сдерживая желание поучаствовать в пикировке. Любой разговор с этим парнем будет небезопасен для меня, и особенно – для моих секретов. Не скажу, что Дэриен «видит насквозь», но он слишком проницателен, чтобы вести с ним умные беседы. Нужно взять себя в руки, а точнее, надеть маску, целиком и полностью соответствующую моему теперешнему положению. Фрэлл, как это трудно – корчить из себя тупое и обозленное чудовище, когда на самом деле я – безобиднейшее и несчастнейшее существо на свете! Хотя насчет «обозленного» – это правильно. Это мне близко и понятно… Я фыркнул прямо в миску, разбрызгивая похлебку по столу и по собственной физиономии. Борг злорадно ухмыльнулся, но не стал комментировать мою оплошность – то ли не хотел снова вызвать неудовольствие своего господина, то ли просто устал пререкаться…

…Остервенело топя грязную посуду в потертом тазике, ваш покорный слуга поинтересовался у Гизариуса:

– Кто этот молодой человек?

– А тебе-то какой интерес? – удивленно уставился на меня доктор.

– Я же не в пустыне живу, – обиделся я, – и если уж вынужден делить с кем-то стол и кров, то хотел бы знать, с кем именно.

– Занятно, – усмехнулся Гизариус. – Первый раз встречаю такого любопытного раба.

– Не любопытного, а любознательного, – поправил я.

– Пусть так… Тебе будет достаточно того, что Дэриен происходит из древнего и знатного рода?

– Скудновато, – протянул я.

– Можно подумать, что молодых аристократов в наших землях как грибов после дождя!

– И все же их слишком много, чтобы вы отговорились ничего не значащей фразой, – укоризненно заявил я.

– Ладно уж… Тебе будет легче, если я скажу, что Дэриен – брат того мальчишки, который наградил тебя клеймом?

– Вы хотите сказать, что он – принц? – Я присвистнул. – Вот ведь не везет… И когда я смогу избавиться от этой назойливой семейки?

– Избавиться? – Доктор аж весь подобрался, как охотничья собака, взявшая след.

Я мысленно залепил себе пощечину.

– Я неверно выразился… Не обращайте внимания.

– У тебя счеты с королевской семьей? – продолжал допрос Гизариус.

– А вы не считаете клеймо достаточным поводом для мести? – Я сузил глаза, пугая доктора.

– Мести? – На него было страшно смотреть, так он побледнел, и я поспешил исправить положение:

– Вы еще не поняли, что у меня проблема с выражением мыслей? Не принимайте все, что я говорю, за чистую монету…

– Я не позволю тебе причинить вред Дэриену!

– Клянусь, что этому человеку я не намерен ни мстить, ни вредить каким бы то ни было способом, – очень серьезно сказал я. – Что касается его брата… не поручусь.

Гизариус чуть успокоился, но следующий же мой вопрос снова заставил его напрячься:

– Что у него с глазами?

– Почему ты спрашиваешь?

– Из общей вредности. – Я показал доктору язык. – Вы будет выдавать мне информацию по кусочкам, или покончим с вопросами раз и навсегда?

– Обычное воспаление… – нехотя ответил Гизариус. – В народе его называют «кисеей».

– Позвольте, но это вполне излечимая болезнь! – в свою очередь удивился я.

– Да, но в случае принца все пошло иначе…

– Что именно?

– Воспаление не проходит, хотя я перепробовал уже все возможные лекарства.

– Почему же было не прибегнуть к магии?

– Использование чар по отношению к члену королевской семьи строго оговорено Кодексом…

– Только не говорите, что принца не таскали по чародеям! – съязвил я.

Гизариус скривился:

– Было дело… Но даже придворный маг, один из самых лучших заклинателей в Королевствах, заявил, что магией здесь и не пахнет.

– Почему же тогда лечение не дает результатов? – нахмурился я.