Операцию «Шторм» начать раньше… - Иванов Николай Федорович - Страница 67

— Что можете сказать? — Дверь кабинета отворилась ровно через полтора часа — в ГРУ, видимо, серьезно относились не только к документам, но и ко времени, и Халбаев увидел устремленный на себя острый, проницательный взгляд полковника.

Хабиб выдержал взгляд.

— Эта инструкция наполнится содержанием только тогда, когда будет известна штатная структура отряда. Сейчас же, не зная его тех же огневых возможностей, судить об эффективности ведения действий сложно.

— Так, хорошо. — Полковник несколько оживился, прошел к окну, но, видимо, не заметил ни листьев за стеклом, ни все еще упирающегося мальчугана на тротуаре. Присел на подоконник.

— Основное, на мой взгляд, — это подбор людей в отряд, гибкая штатная структура и... определенная самостоятельность командира, который вынужден будет действовать, как я понимаю, очень часто самостоятельно, в отрыве от основных сил...

— Добро, — вновь кивнул полковник, выслушав весь доклад. — Сейчас пойдем к генерал-майору...[25]  Единственное пожелание и совет — будьте решительнее. Входите в кабинет и докладывайте без стеснения и смущения. Словом, не так, как ко мне. Нам нужен решительный офицер.

«В отряд», — утвердился в своих догадках Халбаев. А через минуту уже стоял перед генералом.

— Почему ушли из спецназа? Изучили инструкцию? Если доверим батальон, справитесь?

Пять минут разговора — и...

— На беседу к генерал-полковнику...

«Ну и занесло меня», — думал Халбаев, поминутно одергивая китель — военные, чтобы сосредоточиться перед встречей с начальством, почему-то всегда одергивают китель. «Быть капитаном и ходить по генерал-полковникам — слишком большая честь. Или слишком важное задание», — подумал уже серьезно.

Однако и это посещение не стало пределом. Еще через некоторое время полковник вел вконец ошалевшего капитана к начальнику Главного разведуправления генералу армии Ивашутину.

Генерал армии оказался совершенно седым и небольшого росточка. Он поднялся навстречу из огромного кресла в огромном кабинете, и, чтобы не причинить ему боль, Халбаев осторожно, легонько пожал его руку. Однако в ответ получил такое резкое и сильное рукопожатие, что вновь мигом подобрался, вспомнил, где находится.

— Я посмотрел ваше личное дело и послушал товарищей, которые вас хорошо знают и рекомендуют на должность командира. — Начальник ГРУ вернулся в свое кресло, вновь показался маленьким, но Халбаев теперь уже не забывал хватку и силу его рук. — Сначала будете находиться в составе десантной бригады, потом, когда освоитесь и сформируетесь, начнете заниматься самостоятельно. Когда у вас выходит звание?

— Через полгода.

Вспомнив наставление полковника быть решительнее, Халбаев откашлялся:

— Это если считать по-старому [26] .

— Запишите номер удостоверения, — отдал распоряжение генерал армии, и рядом с капитаном вырос старший прапорщик. Хабиб отдал ему документы, тот сделал в блокноте пометки и поднял взгляд на начальника. — Чтобы в Ташкент, в батальон, он прилетел уже майором.

— Есть!

«Как Гагарину, — подумал Хабиб. — Курсы заканчиваются через месяц, если к этому времени оформятся документы на звание, то Москва в самом деле может все. Эх, зря не погадал у цыганки. Интересно, что бы она наплела мне».

— Ну что же, товарищ Халбаев. Сегодня ночью на рейс в 0.50 вам заказан билет на Ташкент. До свидания. Удачи в службе, — определил ему время и судьбу, без гаданий и денег, генерал армии.

Только в самолете Хабиб смог отдышаться и расслабиться после той спешки, с которой он собирался к отлету. Посмотрел в иллюминатор. Двое в штатском, которые сопровождали его с курсов до самого трапа, еще стояли около самолета. «Тоже служба», — пожалел и понял их то ли капитан, то ли уже майор Халбаев и прикрыл глаза: случайность или закономерность то, что с ним сегодня произошло?

Документ (из секретной переписки американских внешнеполитических ведомств по Афганистану):

«24 мая 1979 г., № 3083.

Из посольства США в Москве.

Госсекретарю. Вашингтон. В первую очередь.

Секретно.

Тема: Афганистан: перспективы советской интервенции.

На № 3626 из Кабула, к № 8384 из Москвы.

1. (Секретно.) Мы не думаем, что Советский Союз в нынешних условиях считает свои возможности в Афганистане исчерпанными. По нашему мнению, аналогия с советским вторжением в Чехословакию в 1968 году является ошибочной. Мы думаем, что Советы будут продолжать наращивать свою советническую и техническую помощь просоветскому режиму в Кабуле. Часть советского персонала, возможно, оказывается вовлеченной в военные операции. Тем не менее, с учетом сложившихся условий, Москва, видимо, будет избегать брать на свои плечи сколько-нибудь значительную часть борьбы против повстанцев в Афганистане...

6. (Секретно.) Наконец... мы не считаем, что беспокойство о мусульманском населении советских азиатских республик могло бы послужить стимулом для советского руководства избрать интервенционистический курс по отношению к Афганистану. Вся информация, которую мы были в состоянии собрать по этому региону, показывает, что Москва полностью контролирует ситуацию.

Во время частных в последние месяцы поездок сотрудников посольства в советскую Среднюю Азию было обнаружено мало признаков недовольства. Среднеазиатские республики под советским руководством достигли значительного социального и экономического прогресса и имеют значительно более высокий жизненный уровень, чем соседние районы Афганистана и Ирана.

И если тем не менее в ближайшие месяцы недовольство и выйдет на поверхность, Советы могут рассчитывать на быструю и эффективную его ликвидацию.

Тун. Посол США в СССР».