Законы исчезновения - Иванов Борис Федорович - Страница 60

— Я знаю теперь, куда там идти. К тому... Кто научит... И — только я... Только я могу. Это — мой Дар такой... Дядя Ник не велел никому рассказывать... Только теперь — безразлично...

Действительно, про Дар Шеги Полли знать вовсе не полагалось. И то, что мальчишка теперь махнул рукой на запрет «дяди Ника», которого почитал как святого (и то правда — то был первый и пока последний порядочный — на свой, правда, манер — человек, встретившийся ему в его сознательной жизни), говорило о многом. О том, например, что он уже не надеялся больше вернуться в этот Мир. Это было серьезно.

А Шега торопливо, словно боясь, что бестолковый дядя Полли снова начнет прерывать его своими уговорами, сбивчиво стал объяснять, что без него никак не получится. Что только там — в Блуждающем Мире — его научат по-настоящему своим Даром пользоваться.

— Понимаешь, дядя Полли, — шепотом говорил он, — то, что я умею здесь, это только всего ничего. А там меня научат. И тогда заработает главное.

— Стоп-стоп-стоп! — снова притормозил его Полли. — Кто научит? Какое такое «главное»? Что ты такое, малец, мелешь?

— Главное... — Шега впился глазами в то невидимое, что пребывало перед его мысленным взором и вдохновляло его. — Главное, что тогда я смогу снимать Заклятие Неназываемого!

И мальчишка принялся с пятого на десятое объяснять доброму старому Полли, что ему надо сделать сразу же после того, как он очутится в странном мире, куда отправлял его Наставник.

— Там меня встретят... — торопливо шептал он. — Там — условлено. Там будут ждать. Один из Пяти.

Остается только удивляться тому, что Полли почти дословно запомнил эту горячечную скороговорку и смог — много позже, на лагерных нарах — подробно пересказать и растолковать все услышанное Нику Чудину.

Но это было потом. А тогда — в полутемном, пыльном офисе, под аккомпанемент задыхающегося всхлипывания Шеги — все это казалось просто каким-то спьяну привидевшимся, болезненным бредом. Но уже тогда Полли понимал, что только казалось. И еще он понимал, что мальчишка теперь для него потерян. Хотя, как будто, чего проще? Вот он — беззащитный малец — сидит, скорчившись на твоем кресле, в твоем кабинете. Возьми, да и просто-напросто не отпускай его к какому-то там Наставнику, и дело с концом! Ведь ты в своем праве, старина!

Но Полли понимал, что за мальчишкой тянется — издалека, не из этого Мира — цепочка чужой, не человеческой воли, противостоять которой ему не дано. Шегу теперь не удержать здесь никакими силами, замками и стенами. Сам не вырвется — за ним придут. Придут и отнимут.

Так что лучше Судьбе не перечить, а постараться извлечь из сложившейся ситуации хоть какую-то пользу. Тем более что польза действительно просматривалась. И не какая-нибудь, а вполне внушительная — в денежном своем выражении. Поэтому, взяв себя в руки, Паульсен терпеливо дождался, когда наконец, то ли исчерпав свои силы, то ли отчаявшись объяснить бестолковому Полли что-то так очевидное ему самому, Шега замолкнет, и тогда осторожно спросил его:

— Так ты сказал, что можешь оставить нам с дядей Ником на память немного «Жидких Врат»?

Шега медленно, словно возвращаясь из какого-то дальнего края, перевел свой взгляд с того невидимого, что до сих пор этот взгляд приковывало, на добродушную физиономию Паульсена.

— Нет, — произнес он как-то рассеянно. — Я не успею вам передать... Как только я доберусь до этого... Мне сразу придется уйти. Туда — в Блуждающий Мир... Я только знаю, где вы можете это взять. У кого это есть...

Полли наконец вспомнил, что в комнате, кроме кресла, в котором приютился Шега, существует и другая мебель. Он, не глядя, подтянул к себе стул, грохнулся в него и уставился в глаза мальчишки.

— Ну и у кого же в кухонном шкафу припрятан кувшинчик этого зелья? И чем нам ублажить Большого Страшного Дракона, который, наверное, сидит на той кухне под столом, на цепочке и охраняет это сокровище?

Шега тряхнул головой и сурово поглядел на него.

— Не надо так, дядя Полли... Это будет покупать Посол Лент. Тот богатый тип с Джея. Ему удалось договориться с магами из Темных Анклавов. Он — в обмен — привез им какие-то странные штуки с Джея. Вы же знаете, дядя Полли, там — на Джее — от Предтеч осталось много всякого... Того, что магическим называют. Ну, не такого, как тут, на Шараде, но похожего... Ну вот Посол Лент такой обмен и затеял.

Полли почесал в затылке, припоминая те услуги, которые ему пришлось оказывать сэру Ленту — высокому, худощавому пожилому джентльмену, воплощавшему, казалось, саму порядочность. Вспомнилось много интересного. А Шега торопливо продолжал:

— Только ему самому не с руки было по Анклавам путешествовать. Ну а Наставник уже давно за делами в Темных Анклавах присматривал. Ему тоже нужны были «Жидкие Врата». Только не на продажу... Ему нужно было в Блуждающий Мир своего человека закинуть. Меня. Он всегда знал, что в Анклавах это достать можно. Но ему предложить взамен было нечего. Поэтому он для Посла с магами торговался. Переговоры вел. А тот ему обещал за помощь и за риск с ним этой штукой поделиться. Но обманул.

Но я нашу долю заберу. Я смогу туда пройти. В дом Посла. В апартаменты... И забрать у него немного. Наставник вычислил, где он хранит. И сразу после этого уйду... Туда — за Врата...

Шега снова боязливо оглянулся.

— Только это — не главное... — прошептал он. — Посол Лент увезет «Врата» с собой. На Джей. Там ему много больше заплатят. В десятки раз. И Наставник рассказал, где он спрячет... Это Наставник сам придумал. Подсказал ему — раньше... До того, как они разошлись...

— Ну вы-то, мэм, теперь хорошо знаете где, — прервал свой сбивчивый рассказ Николай и кивнул на приютившуюся в углу склянку.

Помолчал немного. И закончил:

— Он ему много чего рассказал. И куда попадет. И к кому — к Гуго Глоссу — Целителю. И куда идти, и кого спрашивать. И все... И потом Шега ушел. Исчез... Полли не стал даже пытаться задержать его. Страх его, Полли, огромный страх разобрал...

Николай помотал головой, стряхивая нашедшее на него вдруг одурение. Сгорбился, прикрыл глаза и замолк на несколько мгновений.

— Вы думаете, Полли мне все это так запросто и выложил? Нет, мэм. Пришлось, как говорится, с ним попотеть...

Он безнадежно махнул рукой.

— Я вот все думаю, — продолжил Затейник после короткой паузы. — Случай то вышел или нет — то, что Полли со мной в одну колонию загремел? Или все же расчет чей-то? Так чей тогда?

По расчету или нет, а загремел Пауль Паульсен на исправительно-трудовые работы далеко не по своей воле. Загремел он на Фронтир благодаря своей жадности. Вернее, коктейль из скаредности с изрядной долей опасливой осторожности так вскружил голову старого доброго Полли, что тот решился покуситься на имущество, которое сэр Лент готовился прихватить с собою на родной Джей, не прибегая к услугам специалистов.

Это был единственный в его жизни случай, когда Полли позволил себе отступить от своего же собственного жизненного правила — никогда не идти вразрез с Его Величеством Законом.

И случай этот оказался роковым!

Полли — с того самого момента, когда копы сцапали его прямо на месте преступления при попытке проникнуть в кабинет сэра Лента, — усердно клял и корил себя за совершенную глупость и к моменту прибытия на Фронтир, где ему предстояло отбывать срок, щедро отмеренный ему приговором выездной сессии суда, представлял собой довольно жалкое, в смысле состояния своего морального духа, зрелище.

Неожиданную встречу с Затейником он воспринял как вполне логичное заключительное звено в цепи постигших его кар небесных. Николаю на самом деле не пришлось не то чтобы потеть, а даже прилагать особых усилий для того, чтобы вытряхнуть из Полли все подробности приключившейся с ним и Шегой истории. Кое о чем пришлось просто догадываться, извлекая крупицы истины из бесчисленных недомолвок и иносказаний вероломного приятеля. Кое-что подсказала интуиция.