Тридцать четвертый мир - Иванов Борис Федорович - Страница 38

– Уцелели трое. Рядовой Шаленый - среди погибших. Мне его искренне жаль, Следователь. Для рядового он был староват, но данные у него были неплохие… Быстро выбился бы в сержанты…

– Это… произошло на ваших глазах?

– Он находился от меня немного дальше, чем вы, следователь стоите сейчас…

– Вы осмотрели… труп?

– Х-хе… Когда здесь боец проваливается в подземную ловушку, то о трупе речь уже не идет…

Следователь Клецки уперся взглядом своих цвета увядающей фиалки, глубоко посаженных славянских глаз в неважно выбритого собеседника, пытаясь прикинуть, так ли уж прост этот чернявый вояка? Отсутствие трупа - это деталь, которая дьявольски "светится" в любом деле. Особенно в таком, в котором не хватает трупа именно Дмитрия Шаленого.

– А не мог он попросту бежать? Дезертировать, имитировав этот фокус с подземной ловушкой?

– Этого, простите, не смог бы устроить и Гудини. Знаете, в старину был такой…

– Знаю. Я должен вас предупредить, лейтенант, что если вам угодно водить следствие за нос…

– Я не играю в такие игры, Следователь. Традиции Легиона вам следовало бы знать. Нет греха больше, чем живого легионера в покойники списать… Тут - без обмана…

Клецки вздохнул и пошел с последнего козыря:

– Ну а барахлишко покойного? Свой багаж, покойный, надеюсь не прихватил в бой?

– Нет, естественно. Шмотки сгрузили вместе с остальным имуществом Легиона. Свалено все в каптерке.

– И имущество погибших, тоже? Или уже по традиции поделили во взводе?

– Пока за упокой души не выпили, вещмешки покойников не раскрывали. Да там и делить, думаю, нечего… И у Димитри, тоже. Пустым прибыл, как все. Это ж вам сюда, а не отсюда… Но вы, как я понимаю, желаете взглянуть? Письма там, документы, бумажки… Дело ясное… Пойдемте в каптерку. Только без афиши, пожалуйста.

В угрюмом полуподвале, загроможденном полупустыми железными полками лейтенант довольно быстро нашел и бросил на грязноватый бетонный пол перед следователем не слишком увесистый стандартный мешок из упрочненного брезента. Клецки кряхтя расстелил по полу случившийся под рукой кусок полиэтиленовой пленки и вытряхнул на него нехитрые пожитки рядового Шаленого. О личности покойного они говорили мало. Стивен уже усомнился в принадлежности багажа, но наткнувшись на расписанный по галактическому времени календарь православных праздников и на довольно забористую отмычку, прикинул, что с мешком ошибки нет.

Отмычку он реквизировал, остальной скарб, сфотографировав, сложил на место. Некоторое время ему пришлось подождать, покуда лейтенант не бросит к остальной мелочовке дешевенькую "вечную" зажигалку, которую он подцепил из кучи барахла и задумчиво вертел перед носом.

– Что-нибудь интересное? - спросил Клецки, кивнув на безделушку.

– Да как вам сказать… Я ведь сказал уже, что вроде сюда мы прибыли, а не отсюда убираемся… Смешно, наверное у кого-то из бывалых он в карты выиграл… Так из бывалых тут - только офицерский корпус, а покойник от начальства все подальше держался…

– Вы что-то стремное говорите, лейтенант…

– Да просто зажигалочка - с рекламкой. Название бара, адрес, телефон.

Клецки поднял пластиковое изделие и рассмотрел его так и этак.

– "Рай грешников", - прочитал он. - Мейн-стрит, 9… телефон 62-76-92, город не указан.

– Правильно. Чего указывать-то? Это здесь - в Периметре. Место известное… Отсюда зажигалочка - с Гринзеи. А вез ее Димитри - с Земли…

На третье нажатие кнопки звонка, Дюк все-таки появился в освещенном проеме двери. Некоторое время он потратил на то, чтобы разглядеть в полумраке кабинета хозяина и его гостя. Это было довольно затруднительно, поскольку единственными источниками освещения в комнате были отсветы городских огней за окном, да сигара Барсука, злобно вспыхивающая в такт его слегка прерывистому дыханию.

– Проводи господина Мацумото до выхода, Дюк, - с характерной для состояния полного бешенства нежнейшей интонацией произнес Беррил. - Мы ведь обо всем договорились, господин Мацумото? Завтра, в полдень, в главном зале Первого Национального мой человек передаст вам ключ от абонентского ящика. Сами понимаете, что я не держу этих вещей вот просто так у себя дома - ни э-э… предмета, ни ключа…

Мацумото бесшумно встал.

– Надеюсь, что хотя бы эта часть сделки обойдется без накладок, мистер Беррил, - сказал он несколько церемонно откланиваясь.

Некоторое время Барсук сидел молча прикрыв глаза.

Потом открыл их и слегка вздрогнул, увидев перед собой неподвижную и слегка виноватую фигуру Дюка, уже справившегося со своим поручением.

– Право, я никак не возьму в толк, хозяин, когда и как этот тип вошел и…

Секретарь-телохранитель имел все основания ожидать худшего. Однако со стороны Барсука последовал только еще один тяжелый вздох.

– Найди мне Шпента, Дюк, - уныло произнес Беррил. - Немедленно.

– Но уже ночь, хозяин…

– И скажи ему, - не обращая никакого внимания на возражения бестолкового слуги, продолжил Барсук, - что это - в последний раз…

5. РАССЛЕДОВАНИЕ

Когда-то это не называли Периметром. Когда-то у входов в дома не были навалены мешки с песком. Когда-то не стояли танки на перекрестках. Не скользили вдоль улиц бесконечной каруселью военные и санитарные патрульные кары. Когда-то. Давно.

А этим утром над городом звучал марш. На площадь перед утопленным в грунт бункером Ратуши выходили шеренги. Колонны. Колонна Братства Скваттеров, колонна Общины Пионеров Северо-Запада, колонна ветеранов… Над головами реяли вымпелы, лозунги, призывающие покончить с зелеными уродами, вышвырнуть за грань Периметра агентуру джунглей, сплотить ряды. Там и сям горделиво посматривал с портретов профиль и анфас депутата Гроссшланга. Фракция Саранчи проводила утреннюю манифестацию. Марш гремел над городом. Только марш!

– Подземка не действует уже больше года, - любезно пояснил наивному Следователю Клецки его свежеобретенный подчиненный из регионального филиала Управления. - Там оборудуют убежища. А часть туннелей поражена разными видами грибковой инфекции. Полагают, что это - диверсия аборигенов. А поверху мы доберемся только пешком. Пока эти чудаки, - он кивнул на шагающие ряды, - не закончат, движение в норму не придет…

Следователь откинулся на спинку сидения. У него было чувство, что он смотрит кинохронику древних времен. Или спектакль.

– Это действительно было в последний раз! - резко сказал Шпент и бросил на стол плоский ключ. Т-ты здорово меня подставил, Барсук…

Ромуальдо Беррил счел возможным выйти из-за стола, стремительно обогнуть последний и вперится взором в затравленные зрачки своего насмерть испуганного порученца.

– Что случилось? - спросил он. - Что еще случилось?! Товар?..

– Цел твой товар… Наверное. Не дошло дело до товара… Захомутали твоего барыгу. Н-навела какая-то с-сука… Если-б не примета…

– Кто захомутал? Полиция? Что за примета?

– Да не п-полиция, а архангелы кривоносые. А примета у меня такая - к клиенту всегда вторым подходить…

– Архангелы… Это ты про мужиков с Дальних?..

– Про кого же еще?

– А что значит вторым подходить? Ты первым должен был… Он же тебя не знает, джап этот…

– Да не в том смысле… Ну знаешь, Барсук, когда клиент этак с ноги на ногу переминается, ждет, а кого ждет не знает, так непременно к нему чудак какой-нибудь подвалит - дорогу там спросить, или чего еще… Он к себе так народ и притягивает - клиент когда ждет… Так вот, я всегда чудака такого дождусь, и только после него - уже чин-чином: и с условленным словом и с нужным знаком… Так вот и сейчас - смотрю: появился твой друг узкопленочный. Я - молчок. Стою, делаю вид, что бланк заполняю. Гляжу, а дело и вовсе нечисто. Потому что за джапом следом входит этак вальяжно и тоже у стойки прилаживается знаешь кто?

– Не морочь мне голову в такой момент, Шпент. Кто входит-то?