Тридцать четвертый мир - Иванов Борис Федорович - Страница 22

Это сильно смахивало на конец.

Кай послушно выключил и пристегнул к поясу блок связи, рядом примостил переносной компьютер и откинулся в кресле - что еще надо для полного счастья сотруднику Федерального Управления, путешествующему по казенной надобности с целью расследования убийства особо важного лица?

– Прощайте, капитан Дель Рей, - сказал он, опуская забрало легкого гермошлема и берясь за рукоять катапультирования.

– До свидания, - ответил, видимо более оптимистично настроенный Гвидо и тоже положил руку на красную рукоять.

Сам момент катапультирования, как и всякое резкое изменение судьбы, плохо отложился в памяти Федерального Следователя. Просто проплыли в памяти стихи, которые он пытался выучить, когда хотел осилить чужой язык на Святой Анне…

Самолетик жестяной

Кувыркается со мной…

…

Не успею, не смогу,

Не увижу на бегу

Предпоследнюю весну

Предвесеннюю тайгу…

[Стихи Л.Розановой]

Он отсоединил и бросил во вращающееся вокруг него пространство модуль автоматического открытия купола. Вцепился в кольцо ручного включения. Мини-стабилизаторы сделали свое дело - кресло прекратило свое вращение, и Кай летел теперь по крайней мере не вниз головой.

Вообще, если бы не свист ветра, то состояние его можно было бы назвать полным покоем. Величественный и грандиозный Лес надвигался снизу. На глазах теряло темную глубину, превращаясь в голубой шелковый полог небо чужого мира…

Кай попытался отыскать глазами кресло Гвидо, но не смог. Зато увидел, как из зеленой дымки внизу вынырнул и уверенно пошел на цель яркий злой огонек самонаводящегося снаряда. Опередив его взглядом, Кай успел увидеть и уходящий вдаль, пустой теперь, но по-прежнему красивый бело-голубой шаттл. За треть секунды до того, как на полгоризонта шарахнул взрыв. На уши мягко надавила ударная волна. И отпустила. Кай проводил глазами уходящие вниз огни пылающих обломков, потом перевел взгляд на встроенный в рукоять кресла альтиметр. Оставалось всего-ничего. Но он подождал еще почти целую минуту. Потом рванул кольцо.

Сильно тряхнуло и кресло отлетело вниз и в сторону. Подняв голову, он с облегчением увидел оранжевое полотнище купола, глянув вниз - уже не с таким оптимизмом - стремительно надвигающееся месиво уже вполне различимых ядовито-зеленых крон. Краем глаза он увидел, как раскрылся вдалеке купол парашюта капитана Дель Рэя - секунд на двадцать после его собственного - нервы у контрразведчика были покрепче…

– Мне не нравится это, - пухлая ладонь шефа Сектора смела в сторону разложенные на столе распечатки. - Все трое - на одном лайнере и летят на одну-единственную Гринзею! Это не может быть случайностью.

– Все четверо, - напомнила госпожа Фуллер. - Там еще этот тип из контрразведки. И, судя по всему, это еще не конец списка…

– Даже если это случайность, она грозит стать роковой. Уже который раз оказывается, что у нас правая рука не ведает того, что тем временем творит левая… - задумчиво продолжал сэр Барни, не внемля строгому лепету своей верной секретарши. - Ставлю сто против одного - ребята наломают дров! А если их задания пересекутся, я гроша ломаного не дам за успех операции! Обеих - тьфу! - операций…

Шеф пожевал кончик электропера и, воздев его, подобно дирижерской палочке, стал диктовать текст шифровки. Мисс Фуллер старательно заменяла собой шифродиктофон, о существовании которого в волнении, как всегда, позабыл Шеф. В разгар этого увлекательного занятия на терминале вспыхнул непреложно алый сигнал экстренного вызова.

Надавив на клавишу ответа, шеф вызвал на экран монитора респектабельное и весьма озабоченное изображение дежурного по сектору подпространственной связи.

– Сэр, - с глубоким чувством произнес тот. - Только что мы получили следующее. Открытым текстом, по экстренному каналу… Разрешите зачитать?

Сэр Барни кивнул с видом питона, приведенного в неважное расположение духа.

– Администрация Колонии "Гринзея-2" в лице Президента Гарри Р.Гаррисона лично и все компетентные службы Колонии с прискорбием уведомляют руководство Сектора Федерального Управления Расследований…

Выслушав похоронку до конца, шеф взорвался. Взрыв занял без малого четыре минуты и дорого обошелся подвернувшемуся под руку карлсбадской керамики пресс-папье и куче бумаг, не вовремя, но вполне естественно, тут же рухнувшей на пол. Взяв себя в руки, сэр Барни заказал разговор с Представительством Директората и в ожидании оного стал энергично надиктовывать мисс Фуллер письмо Президенту Гаррисону, временами вставляя "тут выразитесь помягче"… Закончив это сильно успокоившее его дело и выдав несколько тавтологическое "пока нет трупов, нет и покойников…" он уже в последнюю очередь вызвал по селектору Комиссара Грэгори и распорядился приступить к формированию резервной группы расследования.

– Какого же Дьявола? - спросил, утирая пот, Гвидо. - Вы говорите, что вам стоило таких огромных трудов извлечь на поверхность эти памятники… Сами говорите, что им цены нет, что это - свидетельства древних тысячелетий вашей цивилизации… А теперь вы все это закапываете обратно - в этот чертов песок… Зачем?

– Все что мы извлекаем из недр нашей планеты, - поучительно ответил похожий на плюшевого мишку учитель Ю, - тщательно измеряется и описывается… Теперь, когда у нас есть возможность покупать технику землян, мы делаем голографическую фиксацию и нейтронно-активационный анализ ископаемых… Вы понимаете, уважаемый Кай, или Гвидо, что речь идет не об угле или алмазах - я имею ввиду памятники Истории…

– Я раз шесть уже объяснял вам, что меня зовут Гвидо. Капитан Гвидо Дэль Рэй… А Каем - Каем Санди зовут того, к кому я прошу вас отвести меня как можно быстрее. Ваши раскопки, безусловно, до Дьявола интересны, но мы прибыли сюда, чтобы…

Гвидо присел на уцелевший от древней колонны пенек и принялся массировать ушибленную при не слишком удачном приземлении лодыжку.

– Странно, как много значения вы придаете собственной индивидуальности…

– В нас много странного, приятель. Да и у вас с этим делом хорошо выходит… Вот, говорю, за каким чертом раскопки опять закапываете?..

– Только земля хранит то, что ей доверили так, как тому подобает… - учитель Ю с назидательным видом устроился напротив взмокшего и вдрызг уставшего, главным образом от непрекращающейся беседы с ним, Гвидо. - Разве вы выставляете останки своих великих людей прошлого на всеобщее обозрение в залах музеев? Да еще - после их анатомического анализа? Это ведь было бы странно… А многие нашли бы это отвратительным… Хотя это вовсе не значит, что вы хотите забыть своих великих… Наоборот - о деяниях их вы пишите эти свои… книги… Слагаете песни. Если кому-то взбредет в голову узнать, как был устроен мозг, ну, скажем этого вашего великого писателя… я забыл как его зовут…

– Не важно, - устало сказал Гвидо.

– Вот видишь - я же говорю тебе, что индивидуальность сама по себе - не важна… Так вот, если вы захотите узнать, каков был мозг какого-то из ваших ныне почивших великих, или какими болезнями он страдал - вы все это можете найти в научных сочинениях и сделать это достойно, не тревожа то, чего тревожить уже не надлежит… Вот так же и остатки древней винодельни - ты напрасно считаешь ее за храм - которые ты видишь перед собой. Ознакомившись со всем, что заслуживает интереса в этом творении наших древних предков, мы хорошенько запишем, запомним, зафиксируем их местонахождение и с величайшей осторожностью придадим их земле - так как они и провели все эти пятнадцать тысяч лет… Если считать по вашему…

– Однако на Земле… и в Мирах Федерации есть народы, которые изготовляли мумии, делали места захоронения своих великих центрами паломничества…

– Но ведь от этого отказались со временем… Я много читал… Народ Леса знает, что живое, умирая, должно породить новую жизнь…

– Ну, еще далеко не все и не всегда… А уж места древних раскопок - повсюду в Обитаемом мире это - прямо-таки центры паломничества туристов…