Джокер и Палач - Иванов Борис Федорович - Страница 61

Люди, посвященные в тайны «большой политики», знали, что агентство это занимается тем, чего официально нет и не предвидится. Агентство представляло интересы Закрытого Мира в Старых Мирах. И, соответственно, наоборот: интересы Старых Миров в Закрытом Мире. В частности, в таких деликатных делах, как деятельность спецслужб. К просьбам со стороны Ордена «Своих» господин Арренс относился с большим вниманием. И поэтому уже через десять минут после звонка секретаря сэра Байера он лично уведомил Коннетабля, что может его принять немедленно.

От Замка задушевных бесед до агентства было, как говорится, рукой подать, и спустя еще десять минут сэр Байер и Горацио Арренс уже пожимали друг другу руки в кабинете последнего. Со стороны это выглядело как встреча закадычных друзей, которые не виделись по меньшей мере сто лет. Страшному Коннетаблю было предложено смело закуривать его трубочку. И даже поднесен был огонек для ее «растопки». Адвокат распорядился принести кофе и не беспокоить его в течение получаса.

Минут двадцать из этого времени занял обмен любезностями и взаимное прощупывание. Еще пять минут Арренс изучал пару страниц распечатки разговора Апостолоса Челлини с Дмитрием Шаленым.

— Вы хотите, чтобы я провентилировал прошлое этих господ в Старых Мирах? — пришел он к выводу, закончив чтение.

— Шаленый в рекомендациях не нуждается, — небрежно махнул рукой Байер и отставил в сторону опустошенную чашечку кофе. — Мне ли объяснять вам, что он и так досконально изучен. К тому же приближен к Престолу. На него, право же, не стоит тратить силы и время. Но вот этот серенький Енотик... Не Челлини на самом деле, и даже не Палладини... Нет-нет! Всякий, начинающий жить заново в Закрытом Мире, волен сменить свое имя. Но... Меня смутили эти намеки на прошлые связи — и с мафией, и с федералами. Зря таких слов не бросают. По крайней мере, такие люди, как Шаленый. Из этих двух... мм... организаций так запросто людей не отпускают в Закрытый Мир.

Арренс отпивал свой кофе крошечными глотками, и дымящийся напиток словно и не убывал в его чашке.

— В принципе, — меланхолично заметил он, — для вас не должно быть новостью, сэр, что бороться с наплывом агентуры из Старых Миров — дело гиблое. Кроме того, официально мы не враждуем со Старыми Мирами. Мы не принимаем тамошний образ жизни — только и всего. Так что мы ограничиваемся простым отслеживанием их деятельности. Если же речь идет о людях мафии, то... Это другое дело. Но вы ведь не просто оказываете нам любезность, делясь своими подозрениями относительно этого Челлини? У вас какие-то проблемы по вашей части с этим человеком?

— Разумеется, — охотно согласился с ним сэр Байер. — Вы внимательно слушаете сводки новостей?

— О господи! — воскликнул Арренс таким голосом, словно у него внезапно заболел зуб. — Как я мог забыть! — Он даже прищелкнул от досады пальцами. — Это же тот самый Челлини, в доме которого на днях снесли голову какому-то меняле! Я не ошибаюсь?

— Память вам не изменила, — признал сэр Байер. — Мало того. Скажу вам, что это не единственное убийство, к которому какое-то отношение имеет этот тип. Но не думаю, что он соучастник или подстрекатель. Просто он влип в очень сложное хитросплетение событий. Я не могу вас полностью ввести в курс дела. Ну хотя бы потому, что нам самим далеко не все ясно.

— Я не любопытен, — пожал плечами адвокат. — Предпочитаю не знать лишнего. Это вредно для мозгов. Но, конечно, ваш интерес к прошлому и настоящему господина Челлини, или — как там его? — Палладини, я постараюсь удовлетворить как можно более полно. И — как можно более осторожно. Но, сами понимаете, это займет некоторое время. Если только ничего интересного не отыщется в тех архивах, что уже вывезли сюда, то получить информацию из Старых Миров будет делом непростым.

С этим Коннетабль Ордена «Своих» был полностью согласен.

— Я жду тебя напротив твоего дома, — сообщил «аббат» в микрофон. — В мелком таком каре...

— Угу, — отозвался Шишел, торопливо дожевывая бутерброд.

Он подхватил довольно тяжелый короб с Джокером и потопал вниз — к выходу. «Аббат» выбрался из кабины и, не говоря ни слова, помог пристроить короб на заднем сиденье. Когда сам Шишел не без труда поместил себя рядом с «аббатом» — на переднем сиденьи, то места в тесном салоне «Субару Каприза» осталось только на глоток воздуха. Кар деловито покатил по направлению ко въезду на Тракт.

— Здесь, конечно, не слишком комфортно, — заметил «аббат», — зато полностью исключено прослушивание.

— Ну уж тогда не пеняйте, — прогудел Шишел. — Буду называть вас вашим именем, следователь.

— Воля ваша, — усмехнулся его собеседник. — Правда, я здесь не в этой должности, но сие не так уж и важно. Все равно пришлось окунуться в родную стихию... Это, видно, судьба. Так же, как и встречать вас, Дмитрий, в самых неожиданных уголках Мироздания. Вообще-то, в мои планы входило повидаться с вами. Просто как со старым знакомым. Но получается, что снова у меня есть к вам дело. И, может быть, и у вас будет дело ко мне?

Шишел, нахмурившись, скосился на следователя и задумчиво гмыкнул.

— Может, и будет, господин Санди, — предположил он. — Это, сдается мне, зависит от того, какое у вас ко мне дело...

— Пожалуй что и так, — согласился Кай. — Видите ли, мы оба — каждый по своей линии — вовлечены в расследование того, что приключилось в позапрошлую ночь в Стриткасле. Думаю, что вас совпадение не слишком удивляет. Нас обоих о такой услуге попросил наш общий знакомый. Его зовут Лео Байер. Кроме того, у каждого из нас в этом деле — еще и свой интерес. И интерес этот — один и тот же.

— Гм?.. — отозвался Шишел.

— Джокер, — сухо бросил Кай. — Джокер и Палач.

Енот припарковал свой «лендровер» в незаметном тупичке позади роскошного, совсем нового здания. Того самого, где сразу после окончания строительства арендовал помещение под студию погорелый «Театр-эксклюзив». И где теперь свила гнездо банда Пуделя. Идти на встречу с чернокожим татем ему ужасно не хотелось. Его мучили предчувствия. Вполне, надо сказать, обоснованные. Иметь Дело с Пуделем приходилось в Семи Городах много кому из теневых дельцов. Но ни от кого из них Еноту не приходилось слышать о нем доброго слова. По доброй воле с Мишелем Лакостом не стала бы вступать в сделки ни одна живая душа. Но в том-то и состоит самая противная черта подобного сорта людей во все века и во всех Мирах, что, когда надо делать дело, а не плевать в потолок, мимо такой вот сволочи, как Пудель, не проскочишь! Вот как теперь — когда надо срочно реализовать чертовы драконьи яйца (и — главное — срубить с этого свой процент)!

Енот был преисполнен ожиданием обязательных неважных сюрпризов. Он тяжело вздохнул и направился к одному из черных ходов в здание. По дороге ему пришлось пересечь охраняемый двор и пост у дверей. На оба случая имелись записки от Лакоста, но финальный результат был уж слишком жалок. В дверях кабинета Лакоста, упершись спиной в косяк, торчал тип весьма злобного вида. Тип чистил грязь под ногтями ножом из тех, которые можно увидеть в фильмах ужасов. Енот с ним был неплохо знаком. Погонялово типа было Метис. Он и был метисом — наполовину негром, наполовину индейцем сиу.

— Кобры нет, — соизволил он сообщить меняле. — И, может, долго не будет. Так что не утомляй меня. И раньше чем завтра к полудню не появляйся.

— Но... Мы договорились о том, что я привезу товар точно в срок! — возмутился Енот. — Я не собираюсь ходить в «терпилах» из-за того, что ваш шеф сам не выполняет собственных условий!

— Заноси товар в дом, — подумав, процедил сквозь зубы страж апартаментов Пуделя. — И убирайся подальше. Кобра будет злой, когда вернется. Тебе лучше не попадаться ему на глаза.

Он кивнул себе за спину — там, на стене, увешанной алтариками и амулетами Пестрой Веры, еще исходил дымок над пеплом от купюр, сожженных на одном из мини-алтарей. Жертва была принесена Харриш-ан-Хаару — Слепому богу Гнева.