Тайна заброшенной часовни - Устинова Анна Вячеславовна - Страница 4

– Идет, – согласился Петька. – Ровно в десять.

Глава II КРАСНЫЕ ГОРЫ И ИХ ОБИТАТЕЛИ

Миновав мост, Петька, Маша, Дима и Настя пустились быстрым шагом по хорошо укатанной ровной дороге, которая вскоре вывела их прямиком к шлагбауму. За ним начинался старый дачный поселок Красные Горы. Кому пришло в голову дать такое название совершенно ровной местности, где не было ни единой горы и даже холма, для всех оставалось тайной. Выстроили этот дачный поселок со множеством улиц, переулков и тупиков в середине тридцатых годов. Необъятные участки. Огромные двух– и трехэтажные дачи, снабженные всеми благами цивилизации, начиная от центрального отопления, горячей воды и ватерклозетов и кончая телефонами. Населили поселок, так сказать, «сливками общества» того времени – светилами науки, крупными военачальниками, деятелями искусств.

Правда, с годами состав обитателей Красных Гор становился все более пестрым. Иные из первых поселенцев умерли, не оставив наследников. Детям других оказалось не под силу содержать дорогостоящие загородные владения, и они продавали их первым попавшимся покупателям. Третьи оставляли насиженные места еще по каким-то причинам.

В последнее время дачи вовсю скупали «новые русские». Снося старые деревянные дома, они возводили на их месте кирпичные особняки, словно бы соревнуясь друг с другом в вычурности и монументальности строений. Старожилы воспринимали подобные новшества с крайним неодобрением.

Петька Миронов и близнецы Дима и Маша Серебряковы относились к третьему поколению старожилов Красных Гор. Они дружили с самого раннего детства. Настя Адамова появилась тут всего три месяца назад. Ее родители унаследовали дачу художника Мишина по соседству с Серебряковыми. Трое старых друзей сразу же приняли Настю в свою компанию и создали вчетвером тайное «Братство кленового листа». А главное – они почти сразу же раскрыли самое настоящее преступление. Вот почему, услыхав о странной истории, которая произошла минувшей ночью среди развалин старинной усадьбы, друзья так заинтересовались. Похоже, «Братству кленового листа» предстояло распутать новую тайну.

Едва миновав шлагбаум, Петька вдруг резко остановился и тихонько присвистнул. Друзья проследили за его взглядом. Он взирал на стену сторожки, где красовался новый плакат: «Не сообщенная вовремя информация о появлении подозрительных личностей грозит возможностью ограбления вашей дачи».

– Сильно сказано, – скривила губы в усмешке Маша.

– Бывший заслуженный активизируется, – покачала головой Настя.

– Видно, хочет первым узнать о следующем преступлении, – подмигнул друзьям Петька.

Доблестный сторож Иван Степанович с незапамятных времен охранял, по его собственным словам, «жизнь и покой вверенных жителей». Если верить Степанычу, его молодые годы прошли в активной борьбе с преступностью. На этом основании он с гордостью величал себя бывшим заслуженным работником органов правопорядка. В доказательство своего славного и почти боевого прошлого сторож поселка Красные Горы ежегодно на День милиции облачался в видавший виды синий милицейский китель без знаков отличия и надевал не менее старую милицейскую фуражку с выщербленной кокардой, в которую, как любил рассказывать Степаныч попала шальная пуля, когда он задерживал «одного матерого бандита». Однако доблестный сторож облачался в свою форму не только на День милиции, но и когда в поселке или его окрестностях случались какие-нибудь экстраординарные события.

В последнее время милицейская форма извлекалась из шкафа все чаще и чаще. Ибо, как говорил Степаныч, «в окрестностях не дремлет криминал». Когда же месяц назад в Красных Горах произошло дерзкое преступление, он, невзирая на ужасающую жару, не расставался с кителем и фуражкой три дня подряд, так как втайне от всех затеял собственное расследование. Во-первых, Степаныч горел желанием тряхнуть стариной. Во-вторых, он надеялся, что, поймав и обезвредив опасных преступников, сильно поднимет свои акции в глазах жителей Красных Гор, а значит, окажется вправе требовать значительного повышения жалованья. И, наконец, в-третьих, Степанычу очень хотелось утереть нос слишком, по его мнению, «зеленому» капитану Шмелькову, который был участковым милиционером их района.

Но мечты Степаныча так и остались мечтами. Преступников обнаружили члены тайного «Братства кленового листа». С той поры доблестный сторож поселка Красные Горы, и без того давно с подозрением относившийся к Петьке и его друзьям, воспылал к этой, как он говорил, «подростковой компании» недобрыми чувствами. И вот, судя по новому шедевру «наглядной агитации», вывешенному на стене сторожки, Степаныч начал принимать экстренные меры.

– Это против нас, – продолжала любоваться плакатом Настя.

– Ежу понятно, – кивнул Дима. – Степаныч хочет, чтобы ему первому сообщали обо всех происшествиях.

Не успел он это произнести, как на маленьком приусадебном участке возле сторожки показался сам бывший заслуженный.

– Добрый день! – подчеркнуто вежливо поздоровались с ним юные детективы.

Степаныч в ответ досадливо крякнул и решительно направился навстречу недругам. Из дома послышался резкий окрик его верной супруги Надежды Денисовны:

– Ваня! Куда тебя унесло! У меня уже банка готова! Иди закручивать!

Доблестного сторожа как ветром сдуло: Надежду Денисовну он уважал и боялся.

– Иди, иди, – проворчал ему вслед Дима. – Работай на благо семьи.

– Кстати, Димочка, – спохватилась Маша, – если мы сейчас же не поторопимся домой, то наше с тобой благо окажется под большим сомнением.

– Точно!

Брат бросился по направлению к собственной даче: их с Машей бабушка органически не переносила опозданий к столу.

– После обеда встречаемся у меня в шалаше! – крикнул Петька вслед близнецам и Насте.

Возле Настиных ворот близнецы с ней расстались и поспешили к себе. Их бабушка, пожилая ученая дама Анна Константиновна, после кончины мужа, знаменитого академика и доктора биологии Дмитрия Александровича Серебрякова, вышла на пенсию и стала жить круглый год в Красных Горах, посвятив себя созданию мемуаров. «Жизнь столкнула меня почти со всеми великими современниками, – любила повторять она. – Поэтому я считаю своим долгом оставить грядущим поколениям свои скромные записки».

Подчинив свою жизнь работе над книгой воспоминаний, Анна Константиновна старалась придерживаться очень строгого распорядка дня. И бывала крайне недовольна, когда внуки опаздывали к завтраку, обеду и ужину. В таких случаях она говорила, что Дима и Маша унаследовали худшие качества от ее сына, а их отца, который «никуда не может поспеть вовремя».

Вот почему близнецы, спеша на всех парах к собственному дому, срочно выработали тактику поведения.

– Снимаем часы, – велела Маша. – Скажем, забыли дома.

– Правильно, – поспешно засунул в карман свои часы Дима.

Взбежав на крыльцо, он хотел позвонить, но заметил, что дверь приоткрыта. Почтя за лучшее не привлекать раньше времени бабушкиного внимания, близнецы, скромно потупив глаза, проскользнули на кухню.

– Бабушка, мы… – начала было с ангельским видом Маша.

Она хотела сказать, что они с братом очень торопились, но вовремя осеклась: стол был накрыт, однако бабушки в кухне не оказалось.

– Где же она? – изумился Дима.

– Может, уже пообедала, чтобы нас проучить? – предположила сестра и подбежала к плите.

На ней стояла кастрюля с супом. Маша потрогала ее.

– Совершенно холодная. Нет, Димка, она не ела.

– А вдруг бабушке стало плохо? – перепугался брат.

Едва не сбивая друг друга с ног, они кинулись в гостиную. Там тоже никого не было, но сквозь распахнутую на веранду дверь доносился взволнованный мужской голос:

– Вот я и говогю, Анна Константиновна! Пгосто какая-то мистика! А точней, чудеса в гешете!

Близнецы переглянулись. Этот картавый голос мог принадлежать только одному человеку на свете. А именно, почетному и действительному члену почти всех научных академий мира Павлу Потаповичу Верещинскому. Кругленький, небольшого роста, Павел Потапович, несмотря на свои восемьдесят с лишним лет, обладал несокрушимой энергией в поисках сенсаций. Вот и сейчас, по-видимому, принес Анне Константиновне очередную «сногсшибательную новость». Маше и Диме все стало ясно: почтенный академик явился с визитом к их бабушке именно в тот момент, когда она собралась разогревать обед. На сей раз это было очень удачно. Теперь бабушка нипочем не заметит, что близнецы опоздали.