Тайна пропавшего академика - Устинова Анна Вячеславовна - Страница 20

– Не ограбили, – покачал головой Петька. И так как скрывать происшествие не имело никакого смысла, все равно через час, в крайнем случае, через два, весь поселок будет обсуждать новость. Командор добавил:

– Положенцев куда-то исчез. И пока неизвестно, где он и что с ним.

– Исчез? – вся подобралась Люська. – Я вчера вечером его видела. Он домой к себе шел. И в руках у него была книжка.

– Книжка осталась, а самого Положенцева нет, – зачем-то сообщил Димка.

– Ой, как интересно! – еще сильней воодушевилась Люська. – А откуда вы знаете, что это именно та самая книжка?

– Потому что он вчера взял ее у нашей бабушки, – объяснила Маша. – И теперь эта книжка лежит у него в спальне.

– Ой! Вы и внутрь заходили? – с завистью поглядела на ребят Люська.

– Именно мы и обнаружили, что он пропал, – нехотя признался Петька, потому что и эту информацию скрывать уже не имело смысла.

– Ах, как мне туда попасть хочется! – тут же воскликнула Люська.

– Ничего интересного, – поторопились охладить ее пыл ребята. – Положенцева там все равно не найдешь. Он пропал.

– Вот я и хочу посмотреть, как там его нигде нет, – ничуть не смутили их доводы Люську.

– Туда посторонних сейчас не пускают, – внес ясность Димка.

– Жаль, – разочарованно протянула Люська. – Ну ладно. Тогда я с вами. Вы сейчас куда?

Ребята замялись. Внезапная встреча с Люськой обрадовала их сейчас даже меньше, чем обычно. Но как от нее отделаться?

– Так я, значит, с вами, – повторила Люська, почему-то при этом поглядывая на одного лишь Петьку.

Это не укрылось от всегда наблюдательной Маши. Она, в свою очередь, обратила внимание Насти. А та, сурово взглянув на Люську, многозначительно проговорила:

– А мы, между прочим, еще не знаем, куда пойдем.

– Как это не знаем? – украдкой подмигнул друзьям Петька. – Мы же договорились канаву копать.

– Какую кана… – не заметил усиленных Петькиных подмигиваний Димка.

Но Маша была на стреме. Поэтому брат получил очередной удар в бок, после чего от дальнейших расспросов воздержался.

– Он еще спрашивает какую! – громко заговорил Командор. – На моем участке, естественно. Папа о чем нас просил?

– Да. Он просил! – наконец понял замысел друга Димка.

– Естественно, он просил! – хором воскликнули Настя и Маша.

– Как хорошо, Люся, что мы тебя встретили! – разыграл бурную радость Петька.

– Я тоже вам, в общем-то, рада, – церемонно ответила Люська.

– Нет, ты не понимаешь! – принялся бурно жестикулировать Петька. – С этой канавой у моего отца просто пунктик. Он считает, что ее после зимы обязательно следует чистить. А там обычно столько грязи скапливается…

– Сейчас все по уши будем, – кинув на Люську садистский взгляд, с наслаждением произнес Димка.

– Хорошо, Люська, что ты нам поможешь! – хлопнула ее по плечу Маша.

– Больше людей – работать веселей! – тоном народного сказителя проговорил Дима.

– Идем скорее, Люся! Время не ждет! – прикинулся, будто очень спешит к заветной канаве, Петька.

Остроносенькое Люськино лицо побледнело. Глаза испуганно забегали.

– Знаете… – вдруг посмотрела она на часы. – Ах, уже почти два часа! Мне обедать пора.

– Как? А канава? – разыграла изумление Настя.

– Если смогу, подойду попозже! – выпалила скороговоркой Люся и бросилась бежать к своей даче.

Ребята выждали, пока она скроется за калиткой. Затем Петька с довольным видом отметил:

– Ручаюсь, что сегодня Люська больше на нашем горизонте не покажется.

– Я тоже так считаю, – с важностью произнес Дима.

Тут калитка Положенцева отворилась. Из нее вышла Анна Константиновна. Увидев ребят, она была очень удивлена.

– Вы еще тут?

– Люську Кузнецову встретили, – невинно глядя на бабушку, объяснила Маша.

– В общем, даже и кстати, что вы не успели уйти, – продолжала бабушка. – Мне с вами, ребята, нужно очень серьезно поговорить.

Все четверо внутренне сжались. У них одновременно мелькнула одна и та же мысль: по-видимому, бабушка каким-то образом узнала об их ночной вылазке. Но откуда? Неужели Павел Потапович? А собственно, почему нет, если он днем и ночью шастает по поселку?

– Да, бабушка, мы тебя слушаем, – кротко взглянул на Анну Константиновну внук.

– Нет уж. Пойдемте домой, – ответила та. – Там и поговорим.

И она энергичным шагом направилась к собственной даче. Ребята нехотя поплелись за ней. Время от времени они в панике переглядывались. Однако обсудить ситуацию не представлялось возможным. Анна Константиновна шла на слишком близком расстоянии от них. Сейчас Дима и Маша впервые в жизни пожалели, что их бабушка не такая же глухая, как Коврова-Водкина.

Впрочем, изобретательный Командор успел шепнуть на крыльце друзьям:

– Ни в чем не признавайтесь.

Сказано это было вовремя. Ибо почти немедленно из дома послышался окрик Анны Константиновны:

– Ну, долго мне еще вас ждать?

– Лучше ее сейчас не злить, – прошептал Димка и с воплями: «Идем, идем, бабушка!» – первым ринулся в гостиную.

– Вот что я вам хочу сказать, – дождавшись, когда вся компания была в сборе, начала бабушка Димы и Маши. – По какому праву вы позволяете себе издеваться над старым больным человеком?

Тон Анны Константиновны не предвещал ничего хорошего. Однако члены Братства кленового листа разом почувствовали облегчение. Ясно, что если бабушка Димы и Маши повела речь о старом больном человеке, то ночная вылазка тут ни при чем.

– Мы вроде ни над каким больным человеком не издевались, – ответил Дима.

– Имейте хоть смелость признаться! – повысила голос бабушка. – Не выношу вранья! – брезгливо добавила она.

– Но мы не врем, – пришла на помощь брату Маша.

– А кто вчера явился к несчастной старухе Ковровой-Водкиной и потребовал якобы для меня очешники? – уже метала громы и молнии Анна Константиновна. – Я к ней, главное, сегодня являюсь по поводу Положенцева, а она мне таким обиженным тоном: «Могла бы, Анечка, и позвонить. Мне, между прочим, было интересно, пришлись ли тебе мои очешники». Вот в какое идиотское положение вы меня поставили! Ну-ка, быстро мне отвечайте, зачем вам понадобилось глумиться над несчастной безумной старухой?

– Бабушка, мы не глумились, – сказала Маша. – Она просто нас не поняла.

– Маша правду говорит! – воскликнула Настя.

– Так все и было, Анна Константиновна, – подхватил Петька.

Бабушка Димы и Маши уже немного остыла. А выслушав всю историю до конца, неожиданно расхохоталась. Затем, спохватившись, опустила голову. И, почему-то усиленно избегая встречаться взглядами как с собственными внуками, так и с их друзьями, сказала:

– Все равно очень нехорошо получилось. Рекомендую вам впредь вести себя деликатней!

– Хорошо, бабушка! Мы постараемся! – хором заверили внук и внучка.

– Ну а теперь нам пора обедать, – поднялась из глубокого кресла пожилая ученая дама. – Маша, помоги мне все разогреть. А Димка пока накроет на стол. Петя, Настя, – повернулась к ним Анна Константиновна. – Оставайтесь у нас.

– Нет, нет, меня дома ждут! – одновременно ответили Настя и Петька.

– Ну, если ждут, не смею задерживать, – развела руками Анна Константиновна. – Кстати, Шмельков, наверное, сейчас к вам пошел, – посмотрела она на Петьку. – Я сказала ему, что твой папа последние годы очень заботился о Положенцеве. Ах, только бы эта история хорошо кончилась! – всплеснула она руками.

Петька, едва услыхав, что Шмельков у них, кинулся бегом домой. И уже с крыльца дачи Серебряковых крикнул, чтобы ребята сразу после обеда приходили в шалаш. Настя тоже поспешила к себе на дачу.

Десятью минутами позже Анна Константиновна, Дима и Маша уселись за стол.

– Кстати, – сказала вдруг бабушка. – Куда вы эти очешники дели?

– Лежат в моей комнате, – усиленно поглощая салат, отозвался внук.

– Очень удачно, – обрадовалась бабушка. – Видишь ли, у меня все время теряются очешники. И раз уж Наташа мне вроде как подарила целых пять штук, то не пропадать же им зря.