Тайна адмиральской дачи - Устинова Анна Вячеславовна - Страница 25

Наиболее вероятно, что в зале игровых автоматов какие-то свои сложности.

– О которых мы имеем кое-какое представление, – выразительно посмотрела на ребят Маша.

Они вошли на территорию родного поселка.

– Кстати, если бы мы у них были на крючке, – сообразил вдруг Димка, – белобрысый нипочем бы нам с Машкой не позволил его выследить до самой дачи.

– Надеюсь, ты прав, – улыбнулся Петька.

– А на чьей даче живет белобрысый? – полюбопытствовал Игорь.

– Да, можно сказать, ни на чьей, – отвечал Командор. – Раньше ее хозяином был адмирал Якушин. А когда он умер, дети так переругались, что никто на дачу не приезжает.

– Любящие родственники не хотят встречаться, – пояснила Маша.

– Поэтому дачу сдают, – продолжал Петька.

– Выходит, сейчас ее белобрысый снял? – заинтересовался Игорь.

– Это нам и предстоит выяснить, – отвечал Командор.

– Тогда надо скорей идти, – охватила Игоря жажда деятельности.

– Слушай, Петька, – вдруг очень внимательно поглядела на него Настя. – Сегодня же тринадцатое число.

– Погоди, не до чисел, – отмахнулся было Командор, но тут у него в памяти отчетливо всплыл текст записки: «13.08.24.00. Точка № 5». То, о чем в ней говорилось, должно произойти сегодня ночью.

Глава VII

АДМИРАЛЬСКАЯ ДАЧА

– Скорее! – Петька повернул в сторону адмиральской дачи.

– Давай подумаем, как нам к белобрысому подкатиться, – сказала Маша. – Он наверняка еще там.

– Мы пока не к нему, – возразил Командор. – Надо сначала все выяснить.

– У кого? – повернулся к нему Игорь.

– Заглянем к соседям, – объяснил Петька. – Они должны, по идее, знать, кому адмиральскую дачу сдали этим летом.

– Опять, значит, Павел Потапович, – проворчал Дима.

Соседом покойного адмирала Якушина и впрямь был тот самый Павел Потапович, от которого улизнули близнецы.

– Не понимаю, чем он тебя не устраивает? – пожала плечами Маша.

– Он же опять нас примется расспрашивать про Степаныча с его проклятыми курами, – еще сильнее насупился Димка.

– При чем тут куры? – широко раскрыла глаза Настя.

Димка, несколько раз тяжело вздохнув, рассказал о диспуте в магазине. Несмотря на напряженность момента, история крайне развеселила Игоря, Петьку, Настю и Вовку.

– Выходит, старая гвардия Красных Гор обвиняет Степаныча в провокации? – засмеялся Командор.

– Приблизительно так, – кивнула Маша.

– И каждый из них просто жаждет узнать все из первых рук, – добавил Димка. – То есть от нас.

– Так это же замечательно! – обрадовался Командор.

– А я о чем! – подхватила Маша. – Скажем Павлу Потаповичу, что утром мы торопились. А теперь пришли и готовы ему подробно рассказать про Степаныча.

– Думаю, он никаких объяснений вообще не потребует. – Командор весело посмотрел на близнецов. – Едва мы возникнем у него в доме, он сам на нас с расспросами кинется.

– И не только он, – многозначительно изрек Димка. – У Павла Потаповича, между прочим, есть жена.

– Это нам только на руку. – Командор бодро шагал впереди. – Женщины обычно куда больше интересуются соседями, чем мужчины.

– Та-ак, – внезапно замер на середине улицы Дима.

– Ты чего? – разом повернулись к нему остальные.

– Да, в общем-то, пустячок, – на лице мальчика застыло какое-то странное выражение. – Просто вдруг вспомнил случайно, что бабушка нас послала за хлебом, который вроде был срочно нужен. К ней из Москвы должна приехать подруга.

– Забыли! – крикнула Маша. – Теперь ужас, что будет!

– Придется бежать за хлебом, – рассудил Димка. – Лучше поздно, чем никогда. Давай, Машка.

– Почему я одна? – не согласилась та. – Нас бабушка вместе посылала, вместе и побежим.

– Нет, Машка, – запротестовал Командор. – Ты нам нужна.

Маша уже не раз блестяще себя проявляла в разговорах, подобных тому, что сейчас предстоял с почтенным Павлом Потаповичем.

– Что же, выходит, мне одному перед бабушкой отдуваться? – посмотрел с возмущением Димка на Командора.

– Ничего не поделаешь, – развел тот руками. – Только скорей возвращайся.

– Вот. Возьми, – протянула Маша пластиковую сумку.

Димка, схватив ее, убежал.

– Если мы уже выйдем от Павла Потаповича, встретимся на углу его улицы, – крикнул ему вслед Петька. – А теперь вперед, – обратился он к остальным.

Миновав еще несколько переулков, друзья поравнялись с воротами дома почтенного Павла Потаповича. Они, как и забор, поблескивали свежей зеленой краской. Контраст с обуглившейся оградой адмиральской дачи был разительным. За воротами Павла Потаповича начиналась прямая асфальтовая дорожка. По обочинам тянулись два ряда аккуратно подстриженного кустарника. Далее под лучами солнца сияла столь ухоженная двухэтажная дача, что можно было подумать, будто ее каждый день мыли не только водой, но и шампунем.

– Ни фига себе, – изумился Игорь этой ухоженности. – По-моему, в вашем поселке так содержат только новые дачи.

– Павел Потапович из старожилов, – пояснил Петька. – А вот сын у него в бизнесе.

– Связующее звено между старыми и новыми русскими, – словно бы вскользь заметила Маша.

– Вот именно, – подтвердил Петька. Они поднялись на крыльцо, но на звонок нажать не успели. Дверь распахнулась сама. На пороге стоял сияющий Павел Потапович.

– Заходите, скогей, гебята! – воскликнул он. – Моводцы, что зашви. Я вас в окно на догоге увидев.

– Вы же просили нас рассказать, – быстро ответила Маша. – А в магазине мы, к сожалению, не смогли. Домой торопились. Бабушке хлеб отдать.

– Понимаю, понимаю, – одобрительно закивал убеленной сединами головой почтенный Павел Потапович. – Моводцы, что бабушку уважаете. Я всегда говогю жене: есви стагших уважают, значит, вюди хогошие. Ну, пгоходите же, пгоходите, – уже сгорал от нетерпения хозяин дома.

Ребят провели в очень нарядную гостиную. Там сидела сухонькая жена Павла Потаповича. В руках она держала чашку из тонкого фарфора и церемонно попивала чай.

– Женечка! – воскликнул Павел Потапович. – Посмотги, кто к нам пгишев! Это те самые гебятки.

– Тише, Павлуша! – замахала руками жена. – Не кричи так, пожалуйста!

– Так это же они Степаныча огвушиви! – возбужденно проговорил почтенный муж. – Степаныч наш, говогят, чуть копыта вообще не откинув.

– Павлуша! – всплеснула руками старушка. – Что за жаргон! И когда я тебя научу прилично себя вести!

– Какой уж тут жаггон! – воскликнул Павел Потапович. – Да вы садитесь, садитесь! – принялся он рассаживать гостей по диванам и стульям. – Кто же из вас огвушив нашего стогожа?

– Петька! – выкрикнул маленький Вова. Он уже был наслышан от Командора о ночных приключениях Тайного братства.

– Петечка Миронов? Сын Валерочки? Внук Петра? – позволила себе удивиться сухонькая чопорная жена Павла Потаповича – А ведь такое приличное было семейство!

Ребята переглянулись. Пора было ненавязчиво переходить к цели визита.

– Женечка, ты не пгава, – возразил Павел Потапович. – Вопгос тут не в пгивичии или непгивичии, а в необходимой самообого-не. Степаныч совсем гаспоясався! Жагив собственных куг и потом их подкидывав на обед Наташе Ковговой-Водкиной. Так ведь, гебята? – посмотрел хозяин на членов Тайного братства.

– В общем-то, да, – не стали те оспаривать некоторых неточностей.

– Гвавное, Женечка, стогож, выдав себя за совегшенно дгугое вицо, пытався вскгыть свой сагай, чтобы укгасть собственную куги-цу. На чем гебята его и застукави, – продолжал вдохновенно почтенный Павел Потапович.

– Не понимаю, зачем мы вообще им нужны? – тихо делилась Маша впечатлениями с Настей.

– Сама не пойму, – отвечала та. – У них замечательная версия.

– А скажите, девчушки, вы тоже Степаныча выгубави? – ласково посмотрел на них Павел Потапович.

– Нет. Мы только связывать помогли, – ответила Маша. – Иван Степанович был так одет, что мы его не узнали.

– Павлуша! – вмешалась хозяйка. – Ты вроде бы говорил, что на стороже была какая-то бандитская форма.