Этика бл**ства - Лист Кэтрин А. - Страница 7

• Секс. А вы думали, что сами знаете, что это значит? Вообще-то даже мы не уверены, что знаем. У нас бывали долгие, волнующие, глубоко сексуальные беседы. А бывали совокупления, которые и сексом-то не назовешь.

Самое точное определение для нас таково: секс – это то, что называют этим словом люди, которые им занимаются. Для одних это порка. Для других – чулки с подвязками. Если вас возбуждает кушать мороженое вместе, то и это секс – для вас. И хотя сейчас это определение может показаться нелепым, позже, когда станем обсуждать необходимые в сексе договоренности, оно очень пригодится.

• Секс-негативизм. Секс – опасен. Сексуальное влечение ненормально. Сексуально активная женщина разрушительна и зла. Сексуально активный мужчина – неуправляемый хищник. Задача любого цивилизованного человека – загнать либидо в жесткие рамки. Секс – творение дьявола. Бог ненавидит секс. Уловили картину?

• Секс-позитивизм. Вера в то, что секс благотворно влияет на людей. Этот термин придумали преподаватели из Национального сексуального форума в конце 60-х гг XX века. Секс-позитивный человек или группа людей к любому виду согласованного секса относится оптимистично и непредвзято.

• Непредвзятость. Подход, не допускающий пустого морализаторства. Это не значит, что нужно мириться со всем подряд; это значит – судить о поступках или отношениях на основе того, подходят ли они всем участникам, а не с позиций абсолютного добра и зла. Для этого достаточно на минутку приподняться над своими убеждениями и получше их рассмотреть.

• Немоногамия. Мы не любим это слово: оно предполагает, будто моногамия нормальна, а все остальное – отклонение.

• Моногамный центризм. В наши дни большинство придерживается убеждения, что только моногамия – естественная и высокоморальная форма полового общения, что моногамия – это нормальная, а то и высшая форма взаимоотношений (часто прибавляют: «длительных» или «на всю жизнь»). Это убеждение так часто принимается как должное, что обычно его никто не замечает и не ставит под сомнение – вашим авторам пришлось изобрести новый термин, чтобы обозначить его.

• Парный центризм. Еще одно распространенное убеждение: пара – это «ячейка общества» и цель любого человека, который иначе, без «второй половины», неполноценен. Мы считаем, что пары, а также группы, объединенные сексом и любовью, состоят из личностей, которые полноценны от природы, поэтому и делятся тем, что имеют.

• Полиамория. Слово, которое стало распространенным в последние годы. Нам оно нравится, потому что, в отличие от слова «немоногамия», не преподносит моногамию как норму. С другой стороны, его значение не до конца ясно: некоторые считают, что полиамория включает все формы сексуальных отношений, кроме моногамии, другие ограничивают ее любовными отношениями со взаимными обязательствами. (Что исключает свинг, случайные половые связи и другие формы близости.)

• Полифиделия. Разновидность полиамории, когда формируется «закрытая» группа для занятий сексом – в нее входят более двух человек, обычно несколько пар. Полифиделия используется, чтобы обезопасить секс.

• Полиморфная перверсия. «Полиморфная» – значит проявленная во «многих формах», а «перверсия» – «извращение» или «отклонение от нормы». Такое определение Фрейд дал сексуальному поведению детей до 5 лет, которые часто экспериментируют, не заботясь об ограничениях и условностях, пока родители не научат их вести себя по-другому 4: маленькие дети делают все, что находят приятным. Сейчас многие пользуются этим термином по отношению к своему поведению, но толкуют концепцию Фрейда по-новому – как поиски сексуального удовольствия в любой форме, не заботясь о ярлыках вроде: гей, натурал, ваниль или садист.

• Открытые отношения. Отношения между двумя людьми, при которых сексуальные и романтические связи не ограничены друг другом. Мы пользуемся этим термином более свободно, подразумевая любые отношения, участники которых вольны заниматься сексом на стороне; таким образом, групповой брак из восьми человек также может быть «открытым» или «закрытым».

• Свободная любовь. Мы редко пользуемся этим термином только потому, что боимся выдать в себе стареющих хиппи. Когда Кэтрин была подростком, а Досси едва достигла совершеннолетия, многие произносили это словосочетание с радостью (и очень многие – с отвращением), описывая стиль жизни людей, для которых секс и любовь были средством общения и выражения идеалистических общественно-политических взглядов. Нас огорчает, что общество отвернулось от этого идеала, который мы считаем не только достижимым, но и желанным для многих людей.

• Сексуальная свобода. Этот термин из 60-х не утратил смысла и по сей день. Одна из первых групп, которая попробовала воплотить в жизнь многое из того, о чем говорится в данной книге, называлась «Лига сексуальной свободы». Мы любим секс, любим свободу, а значит, и этот термин нам нравится.

Чтобы обрести сексуальную свободу, необходимо порвать цепи секс-негативных убеждений и вернуться к невинности Эдемского сада любви и секса. В 60-х нам казалось, что для этого достаточно просто объявить себя свободными. Однако вскоре мы поняли: свобода не дается просто так, чтобы ее получить, надо приложить усилия.

К счастью, сексуальная неудовлетворенность – это отличный кнут, который подстегивает нас, заставляя покорять гору собственных страхов. Поэтому рано или поздно мы добираемся до пряника сексуального наслаждения – и до чего же он сладок!

Глава 5. ИСТОРИЯ И ПРЕДШЕСТВЕННИКИ

Бляди, как и все люди, бывают разные: любого пола, благосостояния и образования, из любой страны мира, приверженцы любых религий и образа жизни.

Большинство блядей живет среди обычных людей, время от времени встречаясь с себе подобными: иногда проводятся встречи, на которых можно развеяться, пообщаться, найти новых знакомых. Другие же в той или иной степени «выпадают» из массовой культуры и объединяются в сообщества. Район Сан-Франциско под названием Кастро – хороший пример современного «гетто» для сексуальных меньшинств.

В моногамно-центристском обществе блядь может научиться очень многому у представителей различных культур, стран, поколений. Вы не первый, кто пробует вести подобный образ жизни, многие с успехом делали это до вас, и никто при этом не пострадал – ни они, ни любовники, ни дети.

К первым секс-ориентированным субкультурам с обширной историей – описанной или неописанной – относятся сообщества геев, лесбиянок, транссексуалов, бисексуалов, садо-мазо, свингеров, некоторые духовные общины язычников, современно-первобытные общины.

Даже если вы не принадлежите ни к одной из упомянутых групп, стоит взглянуть на их опыт, поскольку эти люди знают множество способов выражать сексуальность, договариваться о сексе, формировать семьи и все это сильно отличается от традиционного американского секс-негативизма.

Любимый клуб Досси в 70-х собирал в своих стенах поразительную мини-культуру полиморфных перверсий. Она вспоминает:

«Омни» (сокр. от «омнисексуал») – так назывался небольшой бар на Северном Пляже, завсегдатаями которого были гетеросексуальные мужчины и женщины, геи, лесбиянки, бисексуалы и нередко транссексуалы. Отношение к сексу было очень открытым: от хиппи с их «свободной любовью» до профессионалов секс-индустрии, и большинство приходило сюда, чтобы как следует оторваться на танцполе и кого-нибутъ «подцепить». Однако из-за множества транссексуалов было невозможно со стопроцентной вероятностью подцепить именно того, кого надо. Танцуя с необычайно привлекательным человеком, бывало сложно понять, кто он от рождения -мужчина или женщина. Трудновато оставаться гомо– или гетеросексуальным, когда не знаешь пола того, с кем флиртуешь.

И хотя в это сложно поверить, я потому часто заглядывала в это местечко, что чувствовала себя там гораздо безопаснее, чем где бы то ни было. Поскольку догадаться о чем-либо было невозможно, люди относились друг к другу с большим уважением. Никто не мог сказать, какие предпочтения у объекта их внимания, так что оставалось одно: спрашивать. Для молодой женщины вроде меня такое отношение было невероятным облегчением по сравнению с обстановкой в обычных заведениях, где мужчины ведут себя нагло и назойливо, очевидно полагая, что одинокая женщина в баре страдает комплексом девственницы и не говорит «нет» всерьез. В «Омни» я впервые узнала, что значит настоящее уважение.