Хроники инквизиции (СИ) - Нечаева Екатерина "Etcetera" - Страница 34

На Вергилию он никогда не заглядывался, и она была этому рада, разве только в последнее время… похоже со всеми этими нападениями стал сомневаться, что она хороший маг. Сложности, сложности, сплошные сложности, как говаривала ее наставница, размахивая одной рукой, чтобы высох лак на ногтях, а второй показывая магические пассы. А Вергилии нравилась эта работа. Она была помощницей, сведущей в вопросах магии, и доверял господин Эверри ей безоговорочно. По крайне мере в отведенных ей делах по защите грузов амулетами, проверке рабочих на вредоносные заклятья, при решении проблем с помощью магии. Вергилия была свободна в действиях, главное, чтобы хорошо выполняла свою работу и появлялась именно тогда, когда нужна.

Но если он хоть когда-нибудь пригласит ее куда-то, она точно ответит отказом! Вряд ли он ценит хоть кого-то кроме себя. Она сурово поджала губы, разглядывая светлую шевелюру шефа. Впрочем, самое красивое, единственно стоющее в нем, это были его глаза. Ярко-синие как летнее небо. Она часто не находилась, что сказать, когда случайно сталкивался с ним взглядом. Но это было единственным недостатком нанимателя…

Они работали вместе уже два года. Она считала эту работу самой лучшей, из всех, что попадались ей, до тех пор пока не начались неприятности. Неизвестное существо стало проникать в принадлежащие семье Эверри лавки и дома, пострадал уже ночной сторож и несколько охранников, которые взялись отловить тварь. Многие торговцы стали сомневаться в них и в надежности их караванов. Ни одна из магических ловушек не помогала, тварь ходила везде беспрепятственно, и Вергилия нервничала все больше. Она не могла сделать ничего, все ее усилия уходили в пустоту, и Эверри с каждым днем становился все мрачнее. Скорее всего, собирался отказаться от ее услуг и выставить ее на улицу. И тогда, когда она отчаялась совсем, в городе наездом появился инквизитор какого-то дальнего, сосем не местного Ордена. Хитрая такая, сметливая девчонка с рыжеватыми волосами, всегда связанными в небрежный хвост. В городе она была с каким-то поручением, бродила по улицам, приставала с расспросами к прохожим, явно что-то ища.

Ее лошадь была откровенной клячей, да и сама инквизиторша святого ордена не носила никаких регалий или доспехов, и только сын владельца таверны клялся и божился, что видел у нее за пазухой серебряные кинжалы.

– Я попытаюсь. В конце концов не для того я ее столько выслеживала, – вздохнула инквизитор.

– Могу я чем-нибудь помочь? – предложил господин Эверри.

Она мотнула головой, почесала поцарапанную щеку.

– Если нужно, скажу. А, впрочем, можете… у меня к вам одна просьба.

– Какая? – великодушно спросил господин Рид.

– Не орите, когда увидите, во что превратился ваш склад.

Когда господин Эверри после этих слов приказал запрячь карету и отправился посмотреть на пострадавшее место, а потом вышел из дверей с остекленевшим взглядом, Вергилия поняла, что чувство юмора для инквизиторов пожалуй все-таки недостаток. Но главным преимуществом господина Рида, за что она его особенно уважала, было то, что он всегда держал свое слово. В тот день он не выдавил из себя ни звука.

Со стен склада свисала стружка, след длинных острых когтей, насквозь пропоровших дерево. Повсюду, как в курятнике, летали пух и перья – бывшие когда-то шелковыми подушками, которые следовало доставить в другой город. Тюки с дерюгой остались целыми и нетронутыми. Чертова тварь явно знала, что уничтожать. Инквизиторша как на зло тоже.

Рид Эверри сидел за столом и пытался сосредоточиться на делах. Спасти хоть что-то. Множество гневных писем приходило от торговцев, кто-то уже пытался расторгнуть подписанные соглашения о перевозке их товаров караванами семьи Эверри. Неведомая тварь, как мор и проклятье древних времен, не щадила никого и ничего.

Рид пытался читать бумаги, но постоянно отвлекался и от этого еще более злился.

И отвлекался на свою же собственную помощницу… если бы была другая одежда, другая осанка, не та ее обычная, когда она ходила, ссутулившись, прижав папки с бумагами к груди. Пегие, какие-то тускло-каштановые волосы сзади заплетены в косу, юбка длинная старомодная и очень строгая. Блузка как из пьес конца прошлого века. Бледная кожа, вечно настороженное, какое-то испуганное выражение лица. Вергилия Лиск была своеобразной магичкой. Упрямость, сдержанность, пугливость девы в лапах развратника. Именно такие серые мышки и являются отличными помощницами. Может и не особенно талантливая магичка, зато абсолютно преданна. Если подумать, именно из-за внешнего вида он ее и нанял, даже не посмотрев на рекомендации. И теперь уже полчаса занимался тем, что провожал проходящую туда-сюда помощницу взглядом. Как и вчера, как и позавчера. Как и месяц назад. Несуразное существо. Но вот именно мысль, а если бы…

Если бы чуть-чуть изменить, взглянуть по-другому, его и забавляла и даже как-то… цепляла. Да, стоит признать Вергилия Лиск его именно цепляла, как цепляет какая-то давняя незаконченная фраза, отрывок мелодии, название которой не можешь вспомнить. Зубная боль, наконец. Они были типичной парой из истории о красивом, привлекательном шефе… н-да, хорошо он про себя завернул, и серой мышке-помощнице. Вот только интерес проявляла не неказистая девица к шефу, а он наоборот к неказистой девице. Нездоровый какой-то интерес. Иногда он даже задумывался, какие книги она читает и даже на какие спектакли ходит. Чума и мор на его голову.

Множество дел надо было сделать и донесений прочитать. Вон они горкой на столе лежат. Вместо этого он провожал взглядом костлявую фигурку помощницы.

Пигалица. Боги, какая пигалица. Он не то чтобы считал себя знатоком женщин, но предпочитал красивых. Как предпочитал хорошее вино, дорогие вещи и огромное поместье за городом. На некрасивых он даже не смотрел. Но Вергилия просто бросалась в глаза. Своеобразие. Некоторые долгими годами пьющие марочное вино не прочь раз в пару вечерков пропустить стакан паленого самогона, немудрено закусив чем придется. Потому что тянет. К лекарю ему надо. К лекарю.

Он снова проводил ее взглядом. Шея уже затекла. Сегодня он только и делал, что вертел головой туда-сюда, не отрывая взгляда от помощницы, и даже все беды, обрушившееся на семейное дело, которое он продолжал за отцом, а отец унаследовал от деда, не могли его отвлечь. Другая бы уже спросила, в чем дело, шеф? Съязвила бы, что он дырку в ней прожжет. Но только не Вергилия. Эта изо всех делала вид, что ничего не замечает. Только постоянно роняла бумаги, обжигалась чаем, втягивала голову в плечи и натыкалась на стулья. Ничего особенного.

Хотя нет, она же никогда не называла его шеф. Сотня поколений помощниц звала его шеф, то низким грудным голосом, то мелодичным заигрывающим и только писклявый голосок Вергилии Лиск с упорной официальностью называл его господином Ридом.

Она снова прошла мимо. Первое время он радовался, что нанял такую скромную невзрачную магичку, хоть от работы отвлекаться не будет. И что он делает сейчас…

Рид нахмурился. Итак, о чем это он?

Да, наследное дело. Если не справится даже инквизитор Ордена, значит, остается только прикрывать семейную лавку и переезжать в другой город. И главное, кто мог натравить эту тварь, кто? Желающих было много, но вряд ли у кого-то были такие возможности. И старикашка Пакенее даже присылал соболезнования. Этот уж точно не упустит возможности поиздеваться. Да и остальные, все кого когда-то обошел его отец, а потом и он сам. Эверри с тоской посмотрел на кипу бумаг и наконец углубился в работу. Может это временное помутнение и завтра оно пройдет. И услышал, как тихо, но с явственным облегчением вздохнула помощница, избавившись от его взгляда. И это ее полное безразличие к нему… все против него. Он снова уткнулся в бумаги. Усилием воли.

– Многовато врагов у семьи этого вашего Рида, – задумчиво пробормотала инквизитор святого Ордена, наматывая на палец тускло-рыжеватую прядь.

Вергилия Лиск хотела поправить, что он не ее, но потом промолчала, боясь нарваться на ответное насмешливое замечание девчонки-инквизиторши. Нет, ей-то что, Рид просто наниматель, заинтересованный только в ее магическом искусстве, просто инквизитор святого ордена может подумать… Она запуталась в своих мыслях и слегка покраснела с досады. Неважно.