Следствие защиты - Ирвинг Клиффорд - Страница 71

– Пожалуйста, перефразируйте вопрос, мистер Боб, – сказал судья.

Когда Альтшулер сделал это, доктор ответил:

– Нет, имени она ни разу не называла.

Следующей свидетельницей была Кэти Льюис, бывшая официантка из “Гранд-отеля”. Рик в конце концов разыскал ее через Департамент автомобильного транспорта и выставил девушку на перекрестный допрос.

На фоне постоянных протестов Альтшулера, что они собрались здесь для слушания дела об убийстве, совершенном Джонни Фей, а не для того, чтобы разбирать прошлые неразумные поступки доктора Отта, Кэти Льюис рассказала историю своей любовной связи с доктором и о том, как тот ударил ее по лицу “своей большой волосатой лапой”, выбив ей три передних зуба, которые потом пришлось вставлять.

Кэти Льюис сообщила, что Клайд оплатил ее счет дантисту и дал ей впридачу 25 тысяч долларов наличными.

– За что? – спросил Рик.

– Я поняла, что это “прощальные” деньги, и еще для того, чтобы я держала рот на замке.

Боб Альтшулер сказал судье:

– Ваша честь, мне бы хотелось подойти к свидетельнице поближе. Я хочу вблизи посмотреть на ее зубы.

Заглянув в открытый рот свидетельницы, он сказал:

– Зубы ее выглядят ужасающе! Не окажете ли вы мне любезность? Подойдите к присяжным и покажите каждому из них, какую чудесную работу проделал тот дантист.

Покраснев, Кэти Льюис сделала так, как ей было сказано. Когда она снова уселась в свидетельское кресло, Альтшулер спросил:

– Есть ли у вас расписка в получении тех двадцати пяти тысяч долларов наличными, которые, как вы, мисс Льюис, утверждаете, дал вам доктор Отт?

– Нет, сэр.

– Значит, мы должны поверить вам на слово, правильно?

– Да, сэр.

– Вы были официанткой в коктейль-баре большую часть своей взрослой жизни, верно?

– Да, сэр.

– Вам когда-нибудь приходилось выполнять эту работу без бюстгальтера?

– Очень недолгое время.

– И случалось ложиться с мужчинами в постель за деньги?

– Собственно говоря, нет, – ответила она, прежде чем Рик успел вскочить и заявить протест.

Рокочущий смех Альтшулера эхом разнесся по залу.

– Вы никогда не стреляли в доктора Отта из пистолета, не так ли?

– Никогда.

– Вы носили с собой пистолет?

– Нет.

Альтшулер отпустил свидетельницу. На повторном опросе Рик заставил девушку сказать, что те несколько мужчин, с которыми она спала, включая Клайда, делали ей подарки, оплачивали некоторые ее счета. Иногда подарками служили крупные денежные купюры. Но никакой прямой связи между этими подарками и сексом не существовало.

Свидетель на перекрестном допросе, как уже давным-давно понял Уоррен, подобен мишени для метания ножей, с той лишь разницей, что один из тех, кто эти ножи бросает, ему незнаком.

– Этот Альтшулер – своего рода клоун, – сказал Рик за ленчем. – Он относится к судебному процессу, как к цирковому представлению.

– Да, так оно и есть, – согласился Уоррен.

После перерыва Уоррен представил суду человека, который являлся владельцем оружейного магазина на юго-западе Хьюстона. Как эксперту по стрелковому оружию, ему показали старый пистолет 22-го калибра, оборвавший жизнь Клайда Отта.

– Им нелегко управлять, – сказал эксперт. – Я имею в виду, что продолжительное нажатие на курок могло бы причинить очень много вреда. Да, можно стрелять из этого оружия, не перезаряжая его, хотя с перезарядкой пистолет стрелял бы намного быстрее. И, конечно же, из него можно стрелять и одиночными выстрелами, если после каждого выстрела сразу же отпускать курок.

Последние две свидетельницы, выступавшие в тот день, являлись бывшими пациентками доктора Клайда Отта. Прежде чем первая из них была приведена к присяге, Альтшулер вскочил с кресла и потребовал “предъявления доказательств” без присутствия присяжных.

– Единственно возможное основание для слушания здесь двух этих женщин, – обратился он к судье, – это бросить тень на память умершего человека. Но этого человека нет сегодня на данном процессе!

Судья пригласил обоих адвокатов к скамье для обмена мнениями. Уоррен хладнокровно возразил, что это является существенным моментом в решении присяжными вопроса о том, был или не был Клайд жестоким человеком.

– И что же, эти женщины собираются заявить, что он бил их? – требовательным тоном спросил Альтшулер.

– Мы выясним это, не так ли? – сказал судья. – Я разрешаю им давать показания, Уоррен, до тех пор, пока вы будете придерживаться вопросов, имеющих отношение к делу. Мы в любое время можем выступить с возражениями, Боб.

Патриция Гуриан – стройная сорокалетняя блондинка, замужняя, общественная служащая – заняла место свидетеля.

– Обычно, – сказала она, – я предпочитаю посещать гинеколога два раза в год для профилактического осмотра.

Во время второго ее визита к доктору Отту медсестра вышла из кабинета, чтобы позвонить. Доктор Отт начал поглаживать клитор миссис Гуриан, спрашивая, чувствует ли она что-нибудь при этом.

– Заявляю протест! – завопил Альтшулер. – Это не только не имеет отношения к делу, это настоящая похабщина.

Уоррен возразил:

– Ваша честь, эта линия опроса ведет к тому, чтобы показать характер доктора Отта в связи с его отношением к обвиняемой. Это также объясняет то, что случилось впоследствии. Данные показания совершенно необходимы для дела.

Судья вздохнул:

– Хорошо, только побыстрее переходите к дальнейшему.

– Не показалось ли миссис Гуриан, что доктор Отт вел себя неподобающим образом?

– Совершенно неподобающим, – ответила она.

– Случалось ли у вас что-то подобное с другими гинекологами?

– Никогда.

Уоррен подошел поближе к ложе присяжных и встал напротив одной из строгого вида женщин, сидевшей в первом ряду.

– Что вы предприняли, когда это произошло, миссис Гуриан?

– Я решила уйти.

– Доктор Отт пытался остановить вас?

– Да, пытался.

– Как?

– Он загородил мне дорогу. Схватил меня за руки.

– Вы испугались?

– Не особенно: я знала, что могу позвать медсестру. И к тому же в сумке у меня лежал баллончик с нервно-паралитическим газом.

– Доктор ударил вас?

– Нет.

– Угрожал он вам как-то физически?

– Нет.

– У меня больше нет вопросов к свидетельнице, – сказал Уоррен.

– Возражаю! – закричал Альтшулер и потащил Уоррена к судейскому месту для очередного приватного обсуждения.

– Судья, – задыхаясь, проговорил он. – Это было подлинное безумие. Женщина не настаивала на том, что к ней было применено насилие! Словом, где же тут связь с разбираемым делом?

– Вам следовало бы радоваться, что она на этом не настаивала, – сказал Уоррен.

Альтшулер неприязненно процедил:

– Он сделал это только для того, чтобы заставить нас выслушивать, как доктор заигрывал с сокровищем этой дамочки. Судья, это просто возмутительно! Вы не имеете права разрешать ему выставлять в качестве свидетельницы вторую пациентку! Я не могу это слушать!

Последняя фраза, казалось, разозлила судью Бингема.

– Боб, вы не можете это слушать, но я должен. – Он повернулся к Уоррену: – Это будет иметь отношение к делу, молодой человек?

– Я не ясновидящий, ваша честь, но то, что это относится к настоящему делу, я вам обещаю.

– Неплохо сказано, – заметил судья. – Почти так же хорошо, как и нахально. Значит, договорились – вызывайте ее.

Мари находилась поблизости, записывая все сказанное на стенографе. Краешком глаза Уоррен заметил, что она изо всех сил старается сдержать смех.

Джудит Тарр – рыжеволосая тридцатилетняя женщина, работа которой заключалась в обслуживании банкетов, – произнесла слова присяги. Свидетельница была хороша собой и прямодушна. Несколько лет назад она числилась среди клиенток доктора Отта. У них тогда была любовная интрижка.

– Как это началось? – спросил Уоррен.

– Я находилась на кресле, и он начал заигрывать со мною прямо там же.

– Протестую! – снова завопил Альтшулер, но протест его был отклонен.