Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Следствие защиты - Ирвинг Клиффорд - Страница 17


17
Изменить размер шрифта:

– Но вы знаменитый адвокат, и я не хочу, чтобы люди думали, что вы можете сделать из меня обезьяну. А алфавит я знаю.

Судья засмеялся. Засмеялись и присяжные. Даже обвинитель ухмыльнулся.

– Я не сомневаюсь в том, что вы знаете алфавит. Вы умный человек. У меня больше нет вопросов к свидетелю, – сказал Скут.

Судья объявил двухчасовой обеденный перерыв. Скут сразу же подошел к Уоррену, крепко пожал ему руку и сказал:

– Давай забежим ко мне в офис. Я попрошу Бренду сходить за сэндвичами. Эти проклятые рестораны вокруг так охлаждают воздух кондиционерами, что у меня сосульки на мозгах вырастают.

Но через пять минут, когда они добрались до офиса Скута, располагавшегося на шестнадцатом этаже здания Республиканского банка, Уоррен сказал:

– Ей богу, Скут, да здесь градусов на пять холоднее, чем в моем морозильнике!

– Я одолжу тебе плед, у меня их целая куча.

Когда они проходили по длинному, покрытому ковровой дорожкой коридору, Скут весело поздоровался с одним из своих клерков. В кабинете он открыл маленький холодильник, стоявший позади письменного стола, и из уже начатой упаковки достал две баночки пива “Лоун стар”. На столе красного дерева не было ничего, кроме желтого адвокатского блокнота, коробки с карандашами да нескольких сложенных в стопку томов из серии “Ошибки в уголовных делах Техаса”. Бренда была отправлена в закусочную за еще одной упаковкой пива и сэндвичами с индюшатиной. Скут прикурил сигарету, открыл банку с пивом и, вздохнув, рухнул в свое кожаное кресло.

Скуту, как догадался Уоррен, просто хотелось выпить и не на публике. Старая история.

Шестой ребенок в семье старьевщика-отца и алкоголички-матери, Скут (урожденный Джозеф Говард Шепард) вырос в рабочем предместье Хьюстона. Дитя улицы, гуляка, он, учась в колледже, зарабатывал на жизнь сбором ставок в нелегальной лотерее – свое прозвище он как раз и получил за скорость передвижения[19], – а затем окончил школу юристов при Хьюстонском университете. За несколько лет до смерти Джина-Максимума Уоррен как-то спросил отца:

– В чем секрет Скута, тот секрет, которого он никогда не выдаст?

– А это вовсе и не секрет, – ответил судья Блакборн. – Просто он зарабатывает на этом лучше, чем большинство людей. Адвокатство – это спектакль, жульническая игра. Положим, его случай заслуживает определенного уважения: если адвокат умеет понравиться суду присяжных и затем заставляет заседателей поверить ему больше, чем тому сукину сыну, который против него выступает, он может спокойно вздохнуть после успешных трудов. Помимо этого, Скут отлично подготовлен. И он способен оценить свидетеля, послушав его всего пять минут. Он уже знает, чем того можно усыпить и как довести до такого бешенства, чтобы он стал плеваться кровью. Люди по большей части лгут, оказавшись на свидетельском месте, потому что величайшая из человеческих иллюзий – это наша уверенность, будто мы можем вспомнить все абсолютно точно. Но если Скут решит, что человек в сущности говорит правду, то он может найти способ заставить его усомниться в том, во что тот верит… иногда даже в том, что тот действительно видел. Однажды в моем суде при слушании дела об изнасиловании Скут в течение целой недели держал бедную женщину под допросом. Когда суд закончился, она была совершенно измотана. Это была самая мастерская работа из всех, какие я когда-либо видел, потому что эта женщина описывала преступление с точностью до минут. И по сей день я убежден, что она говорила правду.

Юный Уоррен нахмурился:

– Тогда зачем ты целую неделю позволял ему на нее нападать?

– Потому что я был зачарован тем, что он делал! Он принес в суд три портфеля – он знал абсолютно все, что только возможно, о законе, касавшемся сексуального насилия. И он знал все о жизни этой женщины, начиная со дня ее рождения и до того момента, когда она появилась перед судом. Я постоянно повторял: “Воздержитесь от этой темы, мистер Шепард, это не имеет отношения к делу”. – И уже через пять минут он возвращался к тому же. Я прервал его, а он вернулся другим хитрым манером. Обвинитель тоже какое-то время пытался его остановить, затем попросту сел и передал все culo[20]. Я не мог не дать старине Скуту хотя бы дохлого шанса в этом деле – и, ей-Богу, он честно выиграл оправдательный приговор!

Отцовское понимание сути судебного процесса вселяло в Уоррена тревогу. Битва, рыцарский поединок между противостоящими друг другу адвокатами, где каждая победа сладка, а каждое поражение лишь придает вкус следующему брошенному вызову. Уоррен понимал, что большинство судебных адвокатов стремятся победить – так же делал и он. Главным сражением был перекрестный допрос, бой, который оставлял либо адвоката, либо свидетеля в пыли, истекающим кровью. Знаменитый судебный адвокат Рейсхорс Хейнис однажды сказал: “Я продолжаю мечтать о таком дне, когда я, предположим, допрашиваю свидетеля, и мои вопросы настолько точны и блестящи, что парень не выдерживает и выпаливает, что это именно он, а не мой подзащитный, совершил то отвратительное убийство. Затем он падает прямо мне в руки, скончавшись от сердечного приступа”.

Но тут должно присутствовать нечто большее, думалось Уоррену. Юристы обязаны быть не столько бойцами и великими актерами, сколько знаменосцами того, что именуется порядочностью и честью, потому что перед тем, как превратиться в адвокатов, все они были рождены и воспитаны, как человеческие существа.

* * *

Белки больших черных глаз Скута казались более воспаленными, чем обычно, а под глазами были темные желтоватые круги, где кожа выглядела туго натянутой, как если бы у Скута Шепарда были проблемы с печенью или он подвергся косметической операции. Ему, по-видимому, было уже лет шестьдесят пять, однако волосы его все еще оставались густыми и черными. Их пересадили и покрасили, как сообразил Уоррен, но со вкусом, оставив маленькие серовато-серебряные крылышки над ушами.

Скут опустил банку с “Лоун стар”.

– Что тебе известно о деле доктора Отта? И о моей подзащитной, Джонни Фей Баудро?

Уоррен на мгновение задумался, почему Скут решил обсуждать это с ним. Однако ответил:

– Во всяком случае все, что я прочитал в “Кроникл”, потом я присутствовал на слушании, где она сделала заявление о своей бедности и ты добился снижения залога до сотни штук. Ну и, конечно же, я помню дело об убийстве Андерхил.

Прихлебывая пиво из банки и попыхивая сигаретой, Скут дал Уоррену краткий обзор предшествующих событий.

Жертва убийства, Клайд Отт, был процветающим хьюстонским гинекологом. В тридцать с небольшим лет он женился на одной из своих пациенток, Шерон Андерхил, сорокалетней вдове нефтяного короля и матери двоих детей-подростков. С деньгами Шерон доктор Отт выстроил Хьюстонскую женскую клинику, клинику “Отт” для алкоголиков, клинику “Андерхил” для наркоманов и затем серию дорогостоящих домов для престарелых с прикрепленным к ним небольшим штатом медицинских работников. Существовали очереди из желающих попасть в эти дома.

– Я был знаком с Клайдом Оттом, – сказал Скут. – Время от времени мы встречались с ним на всяких раутах, а один из моих племянников побывал в клинике Андерхил, чтобы избавиться от небольшой привычки к кокаину. Перед тем, как жениться на Шерон, Клайд переспал с кучей женщин в округе Харрис, их у него было столько, что они не уместились бы на хьюстонском стадионе. Женитьба не остепенила Клайда. Уже став состоятельным предпринимателем, он продолжал заниматься гинекологической практикой, – он любил своих кисок, а это был наиболее удобный способ встречаться с ними. Однако главной его страстью в последние годы была Джонни Фей Баудро. Ты видел ее в зале суда. Это женщина! Она управляет баром с полуголыми красотками на боковой улочке, за аллеей “Галерея”. Может быть, этот бар принадлежит ей, может быть, нет, – кто знает? Когда она была помоложе, то пару раз побеждала на конкурсах красоты, затем была манекенщицей, потом танцовщицей. Двое ее братьев погибли во Вьетнаме, – она все время вспоминает о них. Дважды была замужем, детей не имеет. С первым своим мужем, каким-то музыкантом, она развелась в связи с невыполнением им обязательств по ее содержанию. Второй ее муж был дельцом наркобизнеса, успел отсидеть. Развод произошел после того, как его приговорили к тридцати годам заключения в Остине.

вернуться

19

Scoot – удирать, смываться (англ. жарг.).

вернуться

20

Задница (исп. вулг.).