Темная луна - Ирвин Ян - Страница 42

«Возможно, именно мне суждено разгадать этот секрет», – подумал Лиан. Внезапно он снова проникся энтузиазмом страстного исследователя. Юноша был уверен, что его «Сказанию о Зеркале» не будет равных.

Обладание флейтой открывало невероятные перспективы, но когда Лиан обвел взглядом лица своих собеседников, то прочел на них лишь страх и отчаяние, словно они вложили последние силы и средства в заранее обреченное предприятие. Все были мрачны, как никогда, кроме Мендарка.

– Малиена, мне нужно больше сведений о Зеркале. Что о нем известно?

– Никаких записей не существует, просто кое-где упоминается о его существовании и о том, что оно чрезвычайно опасно.

Он нахмурился:

– Почему?

– В них не было нужды. Те, кто владел Зеркалом, знали все его секреты. А когда оно стало обманчивым и ненадежным, о нем постепенно забыли. Затем Зеркало похитила Ялкара и наложила на него заклятие. Теперь наши знания бесполезны.

– Не могу поверить, что не сохранилось никаких записей.

– Это было задолго до меня. Спроси лучше Тензора или Селиалу. Но даже Тензор не сможет сказать тебе, что сделала с Зеркалом Ялкара.

– Что ж, перейдем к третьей проблеме, – предложил Мендарк. – Как пользоваться флейтой. Думаю, ответ надо искать в Зеркале. Дайте его сюда.

– Нет! – отрезал Шанд. – Оно теперь мое, и только я им распоряжаюсь. Послушай, что было предсказано много лет назад: «Зеркало заперто, никому не открыть его тайны, кроме обладателя ключа, хранящегося в самом Зеркале». Ты можешь разгадать эту загадку?

Некоторое время Мендарк обдумывал слова Шанда.

– Нет, – признался он наконец.

– Значит, ты никогда не сумеешь им воспользоваться. – Лиана очень заинтересовало это предсказание, но Шанд не произнес больше ни слова.

20

Борьба в грязи

Днем буря стихла. Еще до темноты они собрали свои пожитки и тронулись в путь. Под полозьями саней, на которых везли оставшиеся бутыли с водой, скрипела соль. Прошло уже три недели с тех пор, как путники покинули Катадзу. Последний раз они пополнили запасы воды двенадцать дней назад. Их должно было хватить не больше чем на неделю, а до озер оставалось восемь или девять дней пути.

Теперь они шли быстрее, растущий месяц светил ярче, и можно было делать более длительные переходы. Но пугающая темная сторона луны стала видна более отчетливо. Казалось, в ней отражаются их собственные страхи и трудности. Взаимная неприязнь все усиливалась. Зрение Иггура вновь начало ухудшаться, что приводило его в тихое бешенство, он ненавидел Лиана, Карану и весь мир.

Карана этого почти не замечала, она полностью замкнулась в себе, погрузившись в глубокие раздумья над признанием Тензора.

Однажды Карана обратила внимание на то, что Селиала как-то внезапно состарилась. Ее серебристые волосы сделались снежно-белыми, она так похудела, что одежда висела на ней, как на вешалке.

– Что случилось с Селиалой? – спросила Карана у Малиены, когда они переходили через открытую соляную равнину.

– Она скоро умрет. Она сдалась.

– Неужели ничем нельзя помочь?

– Ты хочешь заставить ее страдать еще сильнее? – Карана посмотрела назад. Селиала брела сама. Голова опущена, руки безжизненно повисли. На мгновение она подняла глаза, но в них не было никакого выражения.

– Она была очень добра ко мне в Шазмаке.

– Тогда прояви доброту и ты. Скажи ей слова благодарности и утешения. Это лучшее, что ты можешь сделать, и оставь ее в покое.

В этот вечер перед выступлением Селиала собрала всех аркимов. Они уселись на землю вокруг своей предводительницы. Карана тоже была приглашена. Луна ярко светила, но ее сияние наводило ужас, оттеняя темную сторону.

– Мое время пришло, – произнесла Селиала с присущим ей достоинством. – Но место моего упокоения не здесь, поэтому я продержусь еще немного. Я желаю, чтобы тело мое было погребено у Железных ворот Ораса на вершине Фосгорна. Радужный мост наше самое великое творение на Сантенаре, и я хочу заснуть вечным сном рядом с моей великой прародительницей, которая его построила. Она похоронена на другом конце. Может, мы встретимся вновь, когда воссоединятся Фаранда и Лауралин.

– Я пойду с тобой, чтобы в последний раз проститься, – произнесла со слезами на глазах Карана.

Немногое можно рассказать об их дальнейшем путешествии: жара, соляная пыль, жажда и усталость. Каждый день они видели манящие прохладные озера, но это были всего лишь миражи. Повсюду их окружала только голая соль. За это время произошла лишь одна перемена к лучшему: после истории с Тензором Баситор перестал преследовать Лиана.

К седьмому вечеру закончилась вода.

– Сколько нам еще осталось? – спросил Иггур, когда они открывали последнюю бутыль.

– По крайней мере день, – ответил Оссейон.

Они шли всю ночь и утро, страдая от обезвоживания.

– Мы уже близко к цели, – сказал Мендарк, когда над горизонтом показался свет. – Еще совсем немного.

Взошло солнце, осветив соляную пустыню, простиравшуюся во всех направлениях.

– Настало время принять решение, – прохрипел Мендарк. – Или мы останемся здесь и погибнем, или будем продолжать двигаться, пока не умрем. В обоих случаях это произойдет быстро.

– Пройдем еще немного, – предложил Шанд, с трудом шевеля пересохшими губами.

Карана резко остановилась, озираясь вокруг. Ее спутники продолжали идти вперед, даже Лиан, она осталась совсем одна.

– Что это? – спросила она, втягивая носом воздух. Может, способности чувствительницы подсказывали ей, что озеро близко или, что более вероятно, те несколько месяцев, которые она провела среди соляной пустыни весной, обострили ее нюх на воду.

Никто не ответил, все продолжали брести дальше.

– Мы идем не туда! – срывающимся голосом выкрикнула Карана. – Я чувствую воду. – Она поворачивала голову в разные стороны. – Нам надо на юг.

Никто не спорил, никто даже не произнес ни слова. Это отнимало слишком много сил. Они просто пошли за ней.

Карана вела их несколько часов. Каждый шаг давался теперь с трудом. Ей казалось, что мускулы слиплись, кожа зудела. Карана узнала симптомы – последняя стадия обезвоживания, она умрет еще до заката.

Солнце поднялось выше, миражи дрожали в горячем воздухе, самые соблазнительные из всех, что они видели.

– Куда дальше? – спросил Мендарк.

– Я... я не знаю, – пролепетала Карана. Талант вновь обманул ее.

– Поднимите меня кто-нибудь, – едва разлепив потрескавшиеся губы, сказал Лиан.

Баситор и Оссейон были самыми высокими. Арким многозначительно взглянул на Лиана, но помог ему вскарабкаться Оссейону на плечи.

– Что там?

– Ничего! Я недостаточно высоко.

Оба аркима взяли его за щиколотки и подняли над головами.

– Я вижу воду! Это озера! – воскликнул Лиан.

– Очередной мираж! – бросил Иггур.

– Вокруг одного из них деревья, – сказал Лиан.

Еще задолго до того, как они увидели озеро, посреди соляной пустыни показалась небольшая рощица мангровых деревьев и полоса черной плодородной земли.

– Там вода! – закричала Карана, словно не веря себе.

Они с Таллией сорвались и побежали вперед. Лиан медленно трусил за ними. Почти добежав до берега, Карана перепрыгнула через кучу грязи. Приземляясь, она пробила соляную корку и провалилась по пояс в теплую грязь.

– Эй, да здесь горячо, – рассмеялась она.

Она попробовала вылезти, но соляная корка не выдерживала ее веса и с хрустом ломалась.

– Помогите! – завопила она, все еще смеясь. Она погрузилась в грязь еще глубже и неожиданно осознала, что это серьезно. – Таллия, меня засасывает.

Услышав ее крик, Таллия остановилась, но слишком поздно – внезапно корка под ней тоже проломилась.

– Лиан! – закричала она. – Скорей назад за помощью. Лиан спешил к ним. Он боялся, что их может засосать, пока подоспеют остальные.