Темная луна - Ирвин Ян - Страница 39

Назревал конфликт. Таллия попыталась примирить их:

– Послушайте, вы оба! Неважно, кто прав. Нам нужно найти оптимальное решение. И если это флейта, старая или новая, пусть будет флейта. Главное – отвоевать Сантенар у Рулька, пока еще не все потеряно.

Шанд кивнул.

– Хорошо, – сказал Иггур. – Я больше не буду надоедать вам своими опасениями. Но где мы возьмем золото? – Взгляд его полуслепых глаз будто говорил: «Все пойдет не так, как вы задумали, вот увидите».

Малиена подала голос из своей ниши:

– На аркимах тоже лежит ответственность за случившееся. Мы слишком долго отворачивались от будущего, живя воспоминаниями о минувшем, Иггур. Мы отдали всю полноту власти Тензору, хотя он более всех нас нуждался в руководстве. Теперь наше прошлое умерло, и мы вынуждены искать новые пути. Если даже мы потерпим поражение... Что мы теряем? Мы согласны помогать тебе, Мендарк.

– Но чем? – спросил тот.

– Небольшое количество арканского золота все же было доставлено на Сантенар, и мы умеем его обрабатывать.

– Правда? – воскликнул Мендарк. – А почему же Тензору ничего не известно об этом?

– Конечно известно! – В голосе Малиены звучало презрение. – Питлис носил на лбу золотой обруч, пока был предводителем Тар-Гаарна, и даже после его падения.

– Куда он делся?

– Питлис был очень осторожен с ним. Ведь есть и другая причина, почему на Сантенаре так мало арканского золота: все, что перенесено из других миров, изменяется, искажается, приобретает странные свойства. Так же как Зеркало. Однако нигде не записано, что золотой обруч перешел к кому-нибудь из нас. Мы всегда полагали, что его забрал Рульк, когда убил Питлиса у ворот Альцифера.

– Может, и так, но Рульк не мог забрать его с собой в Ночную Страну, – вставил Лиан, заметно осмелев. – Я хорошо знаю эти Предания, могу даже процитировать те места, в которых говорится о его пленении.

– Наверняка Рульк заблаговременно спрятал обруч, – сказал Мендарк. – Это золото уже тогда представляло огромную ценность, но его явно недостаточно, чтобы изготовить флейту.

– Для начала уже неплохо, – мрачно произнес Иггур. – Возможно, Рульку удалось собрать больше золота, ведь он лучше, чем кто-либо, понимал его ценность. Что еще тебе известно, Малиена?

Малиена колебалась.

– Был еще маленький золотой идол, который принесли аркимы, последними появившиеся на Сантенаре. Они пришли по собственной воле, а не как рабы Рулька. Эта статуэтка – самая древняя и ценная вещь, реликвия аркимов, живших в Насторе, – это область на севере Аркана, – пояснила она. – Она хранится в библиотеке Стассора далеко на востоке. Но даже думать о том, чтобы переплавить ее, – богохульство.

– Есть ли еще золото? – спросил Мендарк.

– Мы не знаем.

– Могли ли кароны принести его с собой?

– Рульк и Кандор были одними из первых, – сказала Малиена. – У них с собой ничего не было.

– Почему? – спросил Иггур.

– Потому что вначале еще не умели переносить предметы из одного мира в другой, – объяснил Лиан. – Кроме флейты, конечно. Сохранилось много записей о том, как они появились на Сантенаре совершенно нагие.

– А те, кто пришел потом?

– После того как кароны пробыли здесь какое-то время, возможно лет пятьдесят, и поняли, что погоня за Шутдаром будет долгой, они послали на Аркан за помощью, – ответила Малиена. – На призыв откликнулось множество аркимов, а также двоекровников, рожденных от смешанных браков каронов с аркимами. Но они не наследовали долгой жизни родителей. Большинство умирало, не оставив потомства, в основном эти создания были бесплодными, словно мулы. И наконец, на Сантенар прибыли аркимы, решившие покинуть Аркан по собственной воле. Они нашли способ принести с собой разные мелкие предметы, которые были им дороги, украшения, необходимые инструменты. Тензор доставил сюда Зеркало. Кажется, он появился на Сантенаре как раз в то время. Тогда же пришли и мои люди, но они, естественно, не брали с собой золота. Это все, что я знаю.

– А почему годится лишь арканское золото? – поинтересовался Иггур.

– Оно обладает особыми свойствами.

– Хотя какая разница, если мы не можем его достать? – Лиан наморщил лоб, изо всех сил стараясь что-то вспомнить.

– Может, его и больше! – вдруг воскликнул он. – Ялкара носила золотые украшения – тяжелую цепь, браслет и диадему. Я видел ее портрет. Но где все это теперь?

Шанд глубоко вздохнул. Лиан с любопытством взглянул на него, затем продолжил:

– Но было ли это арканское золото? И взяла ли она украшения с собой или оставила, как и Зеркало? Об этом нигде не сказано.

– Почему она должна была оставить столь ценные вещи? – спросил Иггур.

– Не знаю, – ответил Лиан. – А почему она не взяла с собой Зеркало? Возможно, у нее просто не хватило силы пронести все это сквозь врата, ведь в преданиях говорится, что она была тяжело ранена в схватке с Феламорой. А может, они просто ей больше не были нужны.

– На эти вопросы ответов нет, – сказала Малиена. – Но если вы все же решитесь воссоздать флейту, чего я не одобряю, вам придется пойти в Хависсард, откуда она отправилась в путь. Думаю, он не был разграблен.

– Значит, у нас две надежды, хотя первая весьма призрачна, – заключил Мендарк. – Альцифер после пленения Рулька был опустошен и с тех пор лежит в руинах. Если там и осталось что-то ценное, оно скорее всего надежно спрятано. К тому же обруча Питлиса нам явно недостаточно. Интересно, можно ли арканское золото смешивать с обычным?

– Нет, – ответила Малиена.

– Это бессмысленный разговор, – раздраженно произнес Иггур. – Мы не сумеем проникнуть в Хависсард.

– Он защищен,– сказал Шанд. – В него нельзя проникнуть, не разрушив до основания. Единственный шанс пробраться туда – это через рудники.

– В Преданиях говорится, что Ялкара после падения города вновь открыла серебряные рудники Тар-Гаарна, – поддержал Шанда Лиан. – Они стали источником ее несметных богатств, как раньше были источником богатства аркимов.

– С тех пор как Ялкара покинула Сантенар, они заброшены, – сказал Шанд. – Система откачки воды сломана, ее не починить. Шахты затоплены на сотни футов.

Наступила долгая тишина.

– Делайте что хотите! – воскликнул Иггур. – Я возвращаюсь в Туркад. Люди остались без вождя. Империя, должно быть, разваливается на части, к тому же Тиллан угрожает мне из-за моря. Я оставил там Магрету, бросил ее. Она, наверное, ужасно страдает. По крайней мере, надо обуздать гаршардов, помешать их приготовлениям к войне под предводительством Рулька. Но как это сделать теперь, я не знаю, ведь в их распоряжении все ресурсы и оружие Шазмака... Из Туркада я пошлю людей в Альцифер. – «Или в Стассор, – мысленно добавил он. – И завладею драгоценной статуэткой. Аркимы терпят поражение за поражением, возможно, Стассор скоро падет. В таком случае будет лучше, если сокровище окажется в моих руках». – Но Тар-Гаарн и Хависсард – это уж вы без меня, – продолжил он вслух.

– Я давно думал, что однажды мне понадобится попасть в Хависсард, и поэтому в Зиле я разыскал древние карты, – сказал Мендарк. – В Туркаде мне теперь нечего делать. – Он метнул яростный взгляд на Иггура, словно говоря: пока нечего. – Но если кто-нибудь, кто хорошо знает Тар-Гаарн, согласится пойти со мной...

– Зачем ты спрашиваешь, Мендарк? – спросил Шанд. – Я собираюсь вернуться на Мельдорин вместе с Лианом и Караной, а оттуда домой, в Туллин. Нам больше не о чем говорить друг с другом. Я все сказал тебе еще двенадцать лет назад, если ты помнишь...

Мендарк отвернулся.

– Не думал, что ты трус, – презрительно бросил он. Шанд пропустил эти слова мимо ушей.

– Ты дашь мне закончить? Я нарисую для тебя карту. Нет, лучше мы с Иггуром сделаем это вместе. Иггур!

К всеобщему удивлению, Иггур тут же пододвинулся к Шанду. Вскоре они уже беседовали, словно закадычные друзья. Казалось, что Шанд умеет ладить со всеми, кроме Мендарка. Он достал старый пергамент, и Иггур стал исправлять карту.