Башня над пропастью - Ирвин Ян - Страница 62

— Лучше всего переплыть море. Земли к востоку от моря такие необъятные и пустынные, что там можно скрываться вечно. — Вытащив кошелек, он высыпал серебро прямо на деревянный настил причала — денег было достаточно, чтобы прожить несколько месяцев. — Тебе они понадобятся. Возьми.

— Да, понадобятся, но я не хочу быть никому обязанной.

— Ты уже и так обязана — бери! Самое унизительное — это просить каждый раз, как тебе нужны деньги.

— Я не смогу тебе вернуть долг. После войны Готрим может быть разрушен. Деньги, которые останутся, понадобятся на его восстановление, а не на уплату моих долгов.

— Из всех вещей в мире, которые мне нужны, деньги — самое ничтожное. — Карана заметила, что при этих словах глаза старика увлажнились. — Однажды мне может понадобиться твоя помощь. В таком случае я тебя попрошу, и ты мне отплатишь, если сможешь. Если же нет, тогда отдай деньги, которые должна мне, тому, кто в них нуждается, когда придет время. Таким вот образом и вертится мир.

Карана оттолкнула деньги обратно по дощатому настилу.

— Когда мне понадобятся деньги, я у тебя попрошу. Ты заработал их собственным потом. — Затем она сменила тему. — Я боюсь, Шанд. В последний раз я не смогла спрятаться от вельмов.

— Что именно они хотели — тебя или Зеркало? Сейчас они заняты Шазмаком, и есть еще Туркад и Иггур. Твой дар ценен, но не настолько, чтобы преследовать тебя бесконечно. — Однако, произнеся это, Шанд снова вспомнил слова отца Караны: «Она совсем особенная. Я расскажу тебе когда-нибудь». Может быть, они будут гоняться за ней вечно.

— Мне будет спокойнее, когда мы переплывем через Туркадское Море, — сказала Карана. — Мне не терпится отправиться на северо-восток, даже к берегам Сухого Моря.

Шанд взглянул на нее с беспокойством, но промолчал.

— Ну что же, значит, отправимся к Сухому Морю.

Взвалив на плечи рюкзаки, они пошли искать какое-нибудь рыболовное судно, которое переправило бы их через море. В гавани было много кораблей и лодок, но никто не хотел брать их на борт.

— Нам там нечего делать, — сказал им один капитан. — Может быть, через неделю-другую, если будет хорошая погода.

— Но есть же и другие боты, которые могут переправить нас по морю?

— Есть, — согласился капитан. — Правда, большинство сбежало на север, чтобы война не застала их. Мы, рыбаки, теперь следуем за бамунди. Посмотри на волны — в это время года нужны прочный бот и хорошая команда. Подожди пару недель.

— А сколько стоит переправиться в Грейнвис?

— Сейчас? И пяти золотых теллей будет маловато. А после того, как пройдет сезон бамунди, — возможно, по тару с каждого.

Шанд с Караной ушли ни с чем.

— Пять теллей? — повторила она. — Это же целое состояние!

— Достаточно, чтобы мы продержались в пути год, а то и два, — согласился Шанд. — Подожди-ка минутку. — Шанд вернулся к боту. — А ты ходишь на острова?

— Конечно. Там у нас база.

— А какова цена?

— Тар за двоих — ведь мы туда пойдем в любом случае.

— А когда?

Капитан посмотрел на море.

— Возможно, завтра, а скорее — послезавтра. Как ты понимаешь, нас беспокоит не море: мы ловим бамунди в любую погоду, и чем оно более бурное, тем лучше. Но нам не перебраться через мелководье, пока не уляжется зыбь.

— Значит, галерам Иггура тоже не пройти?

Моряк сплюнул за борт.

— Эти-то? Суда для хорошей погоды. Обычно мы уже целый день рыбачим, когда они наконец отваживаются высунуть нос из порта.

Шанд кивнул и снова зашагал рядом с Караной.

— Один тар. Это уже лучше. Давай-ка укроемся от ветра.

И они повернули в город, где нашли более приятную гостиницу. На следующий день штормило, и, хотя был холодный солнечный день, зыбь не улеглась. Они погуляли в порту часа два. Карана купила гребень и маленький флакончик лимонной воды, они выпили кофе за столиком на набережной, пополнили свои запасы, а когда днем пошел дождь, поспешили вернуться в гостиницу. Карана отсыпалась, а Шанд провел вечер над картами.

На следующее утро было сыро и туманно, но опасная зыбь улеглась. Бота того капитана, который с ними вчера разговаривал, видно не было, и Шанд с Караной взошли на борт другого судна.

— Рыженькая! — воскликнул капитан. — Как твоя ванна?

— А что, все в Ганпорте уже знают про мои дела? — окрысилась Карана.

Капитан — толстуха со следами оспы на лице — фыркнула.

— Приятно для разнообразия поболтать о чем-то, кроме погоды и рыбной ловли. К тому же любой, кто проучит эту старую гусыню, пользуется нашим расположением. Меня зовут Тессариэла, но все зовут меня Тесса. — На капитане был тяжелый прорезиненный костюм: штаны, куртка, плащ с капюшоном.

Карана почувствовала огромное облегчение, когда Ганпорт остался позади. Их судно, возглавлявшее флот из полудюжины других рыболовецких ботов, проходило мимо скалы в форме полумесяца, которая называлась Остров Горн.

Когда они подошли к этому острову, он показался негостеприимным: восточная сторона представляла собой гладкий крутой склон голой скалы. Карана поинтересовалась, почему такой бесплодный остров — база для рыболовного флота. Тесса объяснила:

— Существует не много безопасных гаваней к северу от Туркада. Почти все порты на западной стороне моря мелководные, а на востоке зимой штормит. Вы же видели, как долго мы не могли перебраться через мелководье. На Острове Горн великолепная гавань. И, что более важно, она находится поблизости от глубоких каналов, где водится бамунди, а во всем Мельдорине нет лучшей рыбы, как вам, несомненно, известно. Она стоит больших денег. Только не в этом году, — грустно добавила Тесса. — Проклятая война! В этом году в Туркаде мы продадим мало бамунди, да и на юге тоже, на западе же просто не в состоянии столько заплатить. А соленая бамунди ни с чем не сравнится!

— Я никогда не ела бамунди, — сказала Карана. — В Готриме мы не можем позволить себе такую роскошь. Единственная рыба, которую я знаю, — это пидгон, и я от нее не в восторге.

— Пидгон! — вскричала Тесса. — Неужели ты называешь ее рыбой? Позже ты поешь бамунди за обедом. Ах, мои кости говорят мне, что сегодня хорошая ночь для рыбной ловли! Остров Горн подождет, и ты тоже. — И она пошла вперед по палубе, отдавая приказы команде.

По всему судну зажгли фонари. Бот медленно двигался на юг.

— Мы ищем глубокие каналы, — объяснила Тесса, — расщелины на дне, где водится самая крупная и вкусная бамунди. Но каналы трудно найти, а эта хитрая бамунди клюет лишь тогда, когда в море сильное волнение.

Тесса отдала команду, и матросы засуетились на палубе. За борт перебросили длинные лесы, на каждой из которых было по восемь-десять крючков с наживкой.

Карана наблюдала, пока не вытащили первый улов — три большие рыбы бледно-желтого цвета, каждая длиной с ее руку. Потом она спустилась вниз и свернулась в гамаке. Вскоре она задремала.

Шанд остался на палубе, чтобы посмотреть, как ловят рыбу. На лесах постоянно вытаскивали три-четыре бамунди и рыб еще нескольких видов, а на рассвете, к всеобщему изумлению, попался огромный осьминог. Его щупальца много раз обвились вокруг лесы и маленькой бамунди. Когда осьминога подняли на борт, его щупальца грациозно развились и повисли в воздухе. Он был кремового цвета с белым брюшком.

— В отличие от рыбы, чем больше осьминог, тем вкуснее, — с вожделением сказала Тесса. — Тебе бы надо разбудить свою спутницу — она такого больше не увидит. Правда, за тридцать лет в Туркадском Море я и сама никогда не видела осьминога такого размера.

— Может быть, он попал сюда из океана, — предположил Шанд.

— Может быть.

Шанд спустился вниз, чтобы разбудить Карану.

— Мы так быстро прибыли? — сонно произнесла она.

— Нет. Уже почти закончили рыбачить, а только что вытащили осьминога — самого большого, какого мне приходилось видеть. Пойдем, посмотришь!

Карана вылезла из гамака, протирая глаза, и босиком последовала за ним на палубу. Вся команда собралась вокруг диковинного существа.