Башня над пропастью - Ирвин Ян - Страница 36

Он развел огонь в камине, и через минуту доски весело затрещали в огне, комнату заполнил запах смолы.

— Как же я сюда попала?

— Я пошел в Большой Зал — сам не знаю почему, нашел там тебя, чуть живую, и принес сюда.

Карана посмотрела на тарелку и выбрала кусочек маринованного корешка.

— А что произошло с другими людьми на Тайном Совете? — спросила она, жуя кислый волокнистый корешок.

— Мне об этом ничего не известно, да и сейчас что-либо довольно трудно выяснить. У Иггура в руках почти весь Туркад, и скоро он захватит весь город. Мендарк все еще обороняется в крепости, но скоро и она падет.

Эти имена ничего для нее не значили: она снова их забыла.

— А как насчет… Магреты?

— Мне она незнакома. Возможно, она — одна из неопознанных мертвецов.

Карана покачала головой, которая еще болела.

— Нет, я бы непременно знала об этом. — Она тут же пожалела, что сказала это. Шанд мог понять, что она чувствительница, и продать тому, кто больше заплатит за ее дар. Ведь идет война, и цена на чувствительников высока.

— Значит, ей удалось бежать.

— Да, наверное. — Она заколебалась. — Ты разузнал что-нибудь о Лиане?

— Я говорил с одним человеком, который убирал трупы из Большого Зала. — Шанд помешал в камине.

— Почему ты возишься со мной, Шанд? Я все время спрашиваю, но ты не отвечаешь. Куда ты меня принес?

— Мы в старой части города, — объяснил Шанд. — Тут такой запутанный лабиринт улочек и такая нищета, что сюда не приходит никто — кроме тех, кому больше негде жить. Даже солдаты Иггура здесь не появляются, — правда, все может измениться, когда падет крепость. И тогда даже в этих трущобах ты не будешь в безопасности — ты похитила его Зеркало!

— Сколько у меня времени?

— Трудно сказать. Возможно, всего несколько часов.

Карана устало опустила голову на руки. Шанд продолжал еще что-то говорить, но девушка не слышала ни слова.

Она прикрыла глаза. Шанд легко поднял ее на руки и перенес на кровать. Она свернулась калачиком под одеялом и крепко уснула.

Шанд положил карту и машинально потянулся за вином. «Нет!» — сказал он себе, но через минуту взял в руки кружку и поднес ко рту. Крепкий напиток был для него утешением, но его осталось слишком мало, чтобы дать то, чего ему хотелось — туманного забвения, временного отпущения его грехов.

«Ты дурак, Шанд! Тебе следовало бы оставаться в Туллине, где ты не смог бы причинить никакого вреда».

Когда-то он был равен по силе и по уму предводителям наций, но личная трагедия заставила его отойти от дел. Давным-давно он удалился в горную деревушку Туллин, которая находилась очень далеко от власть имущих. Там Шанд много лет колол дрова и выполнял разную работу в корчме, чтобы заработать на жизнь. Затем в один прекрасный день мир сам явился к нему.

В прошлом году, поздней осенью, в Туллине появился Лиан, по злобе директора Школы Преданий посланный с поручением, для выполнения которого он совсем не подходил: найти Карану и Арканское Зеркало и доставить их в сохранности Мендарку. Шанд больше не мог укрываться от мира, но он обнаружил, что его могущество и сила, которые он считал само собой разумеющимися, исчезли: он состарился.

Сейчас он находился в осажденном городе, беспомощный и напуганный. Он снова взялся за карту. Шанда всегда завораживали карты, и он проводил свободное время, изучая и рисуя их. Однако сейчас он не мог сосредоточиться и, отложив карту, вернулся к вину.

Он прихлебывал из кружки, глядя в огонь и размышляя. Он очень хорошо знал отца Караны Галлиада. «Позаботься о ребенке, если со мной что-нибудь случится», — сказал ему как-то Галлиад.

Шанд тогда посмеялся. Галлиад был одаренным, умным человеком.

— Что это с тобой может случиться?

— У меня есть враги, но мало друзей. Это не очень меня беспокоит. Я прожил долгую жизнь. Но Карана особенная.

Шанд улыбнулся, Галлиад — тоже.

— Да, каждый ребенок особенный, но она — совсем особенная. Она чувствительница, но она — нечто большее, чем существо, в жилах которого течет кровь древнейшей человеческой расы и аркимов. Когда-нибудь я расскажу тебе эту историю. Если со мной что-нибудь случится, присматривай за ней. Больше я ни о чем не прошу.

Вскоре после этого разговора Галлиад был убит в горах, и Шанд так и не узнал, что он хотел рассказать о Каране. Ее мать после смерти мужа покончила с собой, а ребенка на воспитание забрали родственники матери. Позже Карана исчезла, и, хотя в конце концов он проследил ее до Шазмака, на его косвенные вопросы был дан краткий ответ, что она возвратилась к себе, в Готрим. Шанд успокоился и с облегчением вернулся к своим собственным заботам.

Потом, спустя два месяца, Карана появилась вблизи Туллина. Это была взрослая женщина. За ней охотились вельмы, и он сделал меньше, чем следовало, чтобы ей помочь. Он чувствовал стыд и свою ответственность за то, что произошло в результате его невмешательства. Он должен исправить ситуацию, чего бы это ему ни стоило.

Из прихожей донесся шум. Шанд вскочил на ноги. Случайная жестокость на этой войне может уничтожить их обоих. Карана застонала во сне. Он подбежал к кровати, но это был просто один из ее кошмаров. Он отставил кружку с вином и присел у девушки в ногах, изредка приподнимаясь, чтобы погладить ей лоб, пока она не затихла.

Взрослая Карана не так уж сильно отличалась от того ребенка, которого он встречал много лет тому назад. Она не походила ни на своего высокого смуглого отца, ни на свою красивую светловолосую мать, маленькую и хрупкую, как птичка. Она была невысокого роста, с бледной кожей, с глазами цвета малахита, удивительно тонкими чертами лица и волосами огненными, как закат.

Шанд вернулся к камину и стал вспоминать свой приход в Большой Зал. Его поразила картина жестокости, которую он там увидел. Он бродил среди тел, помогал тем, кого мог поднять своим прикосновением или глотком из фляжки. Шатаясь, пришедшие в себя брели на улицу, под дождь. Шанд уже хотел было последовать за ними, как вдруг заметил возле стены какой-то узел и рыжие волосы, которые невозможно было не узнать.

«Карана? Что она здесь делает?» Вот результат его упущения в Туллине, и он виновен не только перед Караной, но и перед целым миром. Она еще дышала, но выживет ли? Что он может сделать? Он много лет не был в Туркаде. Большинство его старых контактов утеряно. Как ему найти тех, кто остался невредим в этом хаосе?

Взвалив Карану на плечо, Шанд вышел под дождь и долго блуждал по переулкам, пытаясь найти, где бы спрятаться. Все двери были закрыты, и никто не захотел впустить его ни за какие деньги. В конце концов, боясь, что Карана умрет, он сломал замок убогой хибары, нашел пустую комнату и заплатил напуганной хозяйке за неделю вперед. Затем взялся за работу, пытаясь вернуть Карану к жизни.

Поблизости хлопнула дверь, возвращая Шанда в настоящее. Снаружи бушевала война. Он слишком долго прятался от самого себя. Теперь он стар и слаб. Шанд снова приложился к бутылке.

Карана заставила себя проснуться: ее трясли за плечо.

— Вставай! Они ищут тебя. Нам надо сейчас же идти! — Она села, глядя на Шанда. Он отошел и стал возиться с чем-то в дальнем углу комнаты. Чего он от нее хочет? Опыт научил Карану, что большинству людей от нее что-то нужно.

Шанд оторвался от вещей, которые паковал:

— Давай пошевеливайся. Нет времени на мечты.

— Где моя одежда? — сердито спросила она. — Я же не могу выйти на улицу в одеяле.

Он наклонился и вытащил из-под кровати маленький узелок с одеждой.

— Тут все, что у тебя есть. Поторопись!

Он отодвинул засов на двери и стоял теперь, чутко прислушиваясь.

Узел был завязан. Она пыталась развязать его, пальцы не слушались. Щелкнул замок. Шанд вышел. И вдруг Карана сильно испугалась.

Из прихожей доносились крики, в дверь колотили кулаками. Карана покрылась холодным потом. К ее удивлению, узел вдруг развязался. Она не сознавала, что ее пальцы продолжали над ним трудиться. Она вытряхнула содержимое узла, из которого выпали ее мешковатые зеленые штаны. Освободившись от одеяла, она стянула через голову сорочку и надела штаны. Даже это сильно утомило ее.