Приключение продолжается - Ипатова Наталия Борисовна - Страница 17

Сияло солнышко, шуршали камыши, что-то заманчивое нашептывала речка. Он чуточку позабавился с паром, густым белым столбом поднимавшимся над его кружкой: перистые полупрозрачные струйки на несколько секунд то застывали в виде бастионов белой крепости, то свешивались головками вниз, как причудливой формы орхидеи… Услышав шепоток в камышах, Райан потерял сосредоточенность, и его последнее монументальное творение-фигурка обнаженной девушки — было сорвано и унесено ветром прежде, чем обрело устойчивость. Он прислушался. Тишина. Странно, он мог бы поклясться, что женский голос в камышах только что произнес: «Какой хорошенький!» Он замер, и ему показалось, что в зарослях кто-то возбужденно дышит, пытаясь изо всех сил удержать готовый прыснуть смешок.

— Я все слышу, — сказал он. — А ну, вылезай!

— Не-а, — отозвался голос юной девушки. — Это ты полезай.

— Не увижу — не полезу, — резонно возразил Райан. — Не обманешь.

— Ах так! Ну, смотри.

Над покачивающимися камышами появилась льняная макушка. Она поднималась медленно, подогревая зрительский интерес. Изящная, несомненно женская ручка откинула волосы, и на Райана глянула очаровательная зеленоглазая круглая мордашка. Головка покоилась на румяных обнаженных плечах, а ниже, сквозь камыш, угадывались весьма соблазнительные формы.

— Иди ко мне, — сказала она. — Не пожалеешь.

А, была не была. Смотри, талисман, если что, твое дело — выручать.

Райан вскочил и, толкнувшись обеими ногами, вниз головой бросился в реку. В тот же миг тихая вода вспенилась, как если бы в ее глубинах боролись два могучих чудовища. Встревоженный Санди вскочил, чтобы оказать своему спутнику посильную помощь. На какой-то миг из бурления и пены появился Райан, то ли таща за волосы соблазнительную блондинку, то ли наоборот, пытаясь от нее освободиться, потом он снова погрузился с головой. Речка отхлынула от берега, затем, будто хлопнув дверью, как разобиженная дама, плюхнулась обратно в русло, широкий водяной язык лизнул травянистый берег и, откатившись, оставил на нем измочаленного, жадно хватающего ртом воздух Райана. Отдышавшись, он сконфуженно и оттого зло поглядел на Санди.

— Дрянь, — сказал он. — Обманка. Она — рыба ниже пояса.

Санди сел на кочку и засмеялся. Этот его смех был для развенчанного героя Райана совсем некстати, и он обиделся.

— Заткнись! — хмуро сказал он. — Или я тебя поколочу!

Санди замолчал, но взгляд его искрился смехом.

— Знаешь, некоторые уже пытались поколотить, — отозвался он. — Не советую, а не то дело может кончиться не совсем так, как ты бы этого хотел. Пощади свое самолюбие.

Русалка была забыта. Райан поднялся и, набычившись, пошел на Санди, немного сдавая вбок, словно обходя того по кругу. Санди поворачивался, стоя на месте. Кулаки Райана непроизвольно сжались. Парнишка выглядел довольно хлипким, и его самоуверенность сбивала с толку. Выброшенный вперед кулак ткнулся в пустоту, и Райан пошатнулся. Санди ждал его с напряжением в глазах. Райан применил обманное движение, которому научил его чемпион по борьбе без правил среди троллей — а надо сказать, никто лучше троллей не дерется без правил. Лучше бы он этого не делал: он как-то сам собою взмыл в воздух и грянулся наземь, пребольно ушибив живот. Это настолько удивило его, что злость прошла.

— Как ты это сделал? — спросил он, не удосужившись даже подняться.

— Носком сапога зацепил твою щиколотку. Продолжим?

— Погоди, мне интересно. Кто учил тебя драться?

— Тому, что я сделал сейчас, не надо учиться. Я просто вижу, как ты двигаешься, и вижу критические точки твоего равновесия. В сущности, ты сам себя свалил, я только предоставил тебе лишнюю ось вращения.

— Чудеса! — промолвил Райан. — А я ведь двигаюсь чертовски быстро. Парень… а ты непрост.

Санди пожал плечами.

— Кто знает?

— Интересно было бы выяснить, — про себя пробормотал Райан, — у тебя нет случайно младшего брата по имени Питер? Ты ни у каких чародеев не обучался? В том смысле, что сбежавшие ученики чародеев обычно доставляют массу хлопот: умеют они уже много, а вот последствий своей деятельности не представляют. Прибирай потом за ними. Ну, да это дело Светлого Совета. А?

Санди покачал головой.

— Я докопаюсь, — пообещал Райан и замолчал, вспомнив, как он собирался распорядиться своим талисманом по окончании его службы. Странно, но мысль о том, что он собирался убить Санди, выбила его из колеи. Куда легче, оказывается, замышлять злодейство, когда жертва не персонифицирована. С ужасом он заподозрил, что начинает испытывать к этому парню симпатию, и в его голову тут же закралась мысль о профнепригодности. « Чиа живо вкрутила бы мне мозги! — тоскливо подумал он. — Признаюсь, я уже по ней соскучился. Нет, нельзя в двадцать семь лет быть таким инфантильным».

— Если здесь живет русалка, — рассудил он вслух, — значит никаких кровожадных чудовищ поблизости нет, иначе они давно бы ее слопали. Она не злая, просто у нее чувство юмора такое: ей нравится, когда все смеются, а чтоб пуще смеялись, она щекотится. Я думаю, мы спокойно можем тут отдохнуть.

7. О РОДОВЫХ ГНЕЗДАХ

Теперь уже Райан отправился спать, предусмотрительно выбрав себе местечко подальше от воды. Ему необходимо было как следует восстановить силы. Санди отправился к реке поболтать с русалкой.

Она оказалась существом довольно ограниченным. Главным удовольствием в ее жизни было хоть над чем-то посмеяться, все равно над чем. Всю свою жизнь она провела на одном месте, в этой реке, ничего другого не знала и не хотела знать. В области речной жизни ее познания действительно были глубоки, но любой сколько-нибудь серьезный экскурс она непременно сопровождала восклицанием: «Вот умора-то!» — и искательно заглядывала в глаза Санди, пытаясь убедиться, что и ему смешно, и очень расстроилась, обнаружив, что он потерял к ней интерес.

— Пообещай, — попросил Санди, — что не причинишь зла моему спутнику, а если что — разбуди его. Я хочу пойти побродить. Посмотрю, что тут есть вокруг.

— А почему я должна тебе что-то обещать?

— Потому, что я очень тебя прошу.

— Ну ладно, — смилостивилась она. — Иди, а за этим индюком я прослежу. Только если найдешь что-нибудь красивенькое, подари мне, ладно?

— А кому же еще? — удивился Санди, чем окончательно ее к себе расположил. На всякий случай он приставил охранять Райана еще и Земляничку, залегшего в траве со своей вилкой и поклявшегося оберегать спящего от русалки, буде она замыслит предательство. Теперь Санди мог спокойно осмотреть окрестности.

Солнце стояло уже высоко, близился полдень, речной бережок нагрелся, поверхность воды дышала сонным покоем, на ее темной плоскости дрейфовали желтые кувшинки. Берег порос редким невысоким леском, идти по которому было очень легко. Санди не собирался отлучаться надолго, ему просто хотелось посмотреть, какая сказка притаилась за ближним пригорком. Почти вприпрыжку он поднялся на его гребень и остановился там, смотря вниз, на то, что раскинулось у его ног.

От самых его сапог вниз обрывался крутой откос, а дальше, в широкой долине причудливо извивавшейся реки, колыхалось море переливающейся разными оттенками зелени, и то тут, то там из нее выступали развалины белых зданий, сверкающие на ярком летнем солнце, как сахарные. Ничто и никогда прежде не поражало Санди так, как внезапное открытие этого опустевшего скопища руин. Какие здесь были архитектурные формы! Его глаз выхватывал из кажущейся неразберихи просторные амфитеатры, колоннады, чьи колонны редко сохраняли вертикальное положение, обломки некогда царственно устремленных в небо шпилей. Минуту помедлив, он ринулся туда.

Кусты на дороге встретили его недружелюбно, но он продрался, действуя с таким остервенением, будто спасал свою жизнь. И вот он в долине. Первое, что бросилось ему в глаза, было то, что заросли здесь хоть и густы, но лес, по-видимому, совсем юн.

Здесь, снизу, разобраться в мешанине изувеченных зданий и упорного, раздвигающего плиты мостовой кустарника было куда сложнее. Вскоре он разглядел под ногами дорогу, выложенную мраморными плитками, но идти по ней оказалось труднее, чем просто по лесу: плитки были вздыблены рвущимися на волю растениями, и Санди постоянно о них спотыкался. У этой сказки был заброшенный вид. Санди упорно шел по дороге, понимая, что она приведет его в сам город. Он шел долго, острым взглядом выхватывая из-под зеленого покрывала цепких вьюнов то необрушенный угол, то стропило, или поваленную колонну с изуродованной капителью, на которой можно еще было угадать изображения каких-то волшебных тварей. Наконец он выбрался на обширную прогалину, бывшую, видимо, во времена расцвета одной из центральных площадей. Чаша фонтана в центре была заполнена дождевой водой, фигуры повалены и раскрошены, в темной воде плавали неизменные кувшинки, и пахло затхлостью. На востоке виднелись чудом уцелевшие несколько пролетов арочного акведука. Санди закрыл глаза и попытался представить этот город живым — большой, богатый, чистый. Его изумила и встревожила тишина; ни один птичий голосок не нарушал ее, словно это место было кем-то проклято. И все же он не чувствовал здесь ничего плохого. Город и в смерти был величав.