Большое драконье приключение - Ипатова Наталия Борисовна - Страница 19

— Бери выше, — вполголоса возразила Дигэ. — Я — жена Брика. Так что давай сюда горшки. Дождь, кажется, кончился.

Девушки покинули пещеру и, судя по их удаляющимся голосам, спустились к реке.

— Почему ты никак не дал о себе знать? — резко спросил Брик. — Если бы ты вернулся, я бы никогда…

— Может быть, это — к лучшему, Брик?

— Ты что, — влез Сверчок, — хотел, чтобы он оставил меня умирать?

Брик замолчал. Этот разговор ему не удавался. Он ничего не мог с собой поделать — Санди в любом споре производил впечатление правого, но сейчас-то Брик чувствовал, что друг поступил не вполне безупречно, а его, Брика, наградил комплексом вины.

— Ну… и какие дела отвлекли тебя настолько, что ты забыл послать весточку в столицу?

— Мы тут, — опять встрял Сверчок, — хозяйствуем.

— Точно, — согласился Санди. — Наводим в округе порядок… по Сверчкову разумению.

— Это острота? — Сверчок укоризненно посмотрел в его сторону.

— Ну что ты, — успокоил его вагант. — Это комплимент.

— Понятно, — протянул Брик. — А девушка?

— А что девушка? Ей деваться некуда, вот и живет.

— Ага, — съязвил Брик, — пещеру содержит в чистоте, стирает, готовит так, что язык проглотишь. А что она с этого имеет?

— Кров, защиту и привязанность Сверчка, — отрезал Санди.

Дракон вздохнул.

— У меня свое мнение на этот счет, — сказал он. — Но я оставлю его при себе.

— И правильно сделаешь.

Вероятно, прения на эту тему проводились между ними не впервые, во всяком случае, Брик заметил, что его уравновешенный друг изрядно взбешен. Памятуя, чем кончались в прошлом их дискуссии о девушках, он счел за лучшее замолчать и больше этой темы не касаться.

С тропинки послышались оживленные голоса. Девушки поднимались, и их связывала равная дружелюбная болтовня. Глаза Дигэ были веселыми. Она помогла расставить миски на солнышке для просушки и подошла к Брику.

— Ты у меня умница, — шепнул он.

— Стараюсь.

Санди тут же ретировался.

Брик шевельнул бровью в сторону леса, Дигэ длительно улыбнулась и согласно опустила ресницы. Сверчок сделал вид, что его интересует задняя стена пещеры.

— Надеюсь, вы нас не потеряете, — вполголоса сказал Брик, выбираясь наружу.

— Налево не ходите, — серьезно предупредила Саския, устроившаяся на солнышке с иголкой, — там три больших муравейника.

Иногда Брик ловил себя на мысли, что у него не прошло еще легкое обалдение от того, что Дигэ принадлежит ему.

Солнце просушило траву, и хотя здесь, в лесу, почва оставалась немного влажной, брошенный на землю плащ ничуть не промок. Дигэ нежилась в солнечном потоке, рассеченном дрожащей рябью листвы на массу веселых зайчиков. Голову она пристроила на плече Брика, любовавшегося выражением удовольствия и покоя на ее лице. Без единой угловатой черточки в нежном округлом теле, она казалась ему сейчас воплощением самой неги. Не было в ней ни застенчивости, ни жеманства, и партнерша из нее вышла пылкая, податливая, отзывчивая. Всё в ней повергало его в восхищенный трепет.

— Что ты думаешь о наших хозяевах? — спросила она.

Брик перевернулся на живот, чтобы видеть выражение ее глаз.

— Между ними ничего нет, — сказал он. — И это, учитывая ситуацию, чертовски глупо. Сэсс — очень миленькая. Я бы даже сказал, что до тебя мне нравились такие.

Дигэ забросила руки за голову и потянулась. Игра ее мышц привела Брика в смятение.

— Он производит очень сильное впечатление, — сказала она задумчиво.

— О… как, без сомнения, любой парень, летающий на драконе. Во всяком случае, я попрошу его прекратить производить впечатление на мою жену.

— Я серьезно. В нем как будто свечка горит. Ровно, ярко, уверенно. К тому же я знаю Сверчка. Кого попало он к себе на шею не посадит.

— Он, — сказал Брик, — очень свободный. Ему, мне кажется, никогда не приходилось впихивать себя в рамки какой-то социальной роли. Человек — и всё. Может надеть какую угодно маску, и всё равно останется бесконечно большим, чем любая из них. Бедняга Сэсс для него, конечно, простовата.

— Мы сблизились не настолько, чтобы я могла залезть ей в душу, — заметила Дигэ, — но я готова спорить, она любит его.

— Почему ты так уверена?

— Он буквально выхватил ее из костра, когда ее собирались сжечь, как ведьму.

— Да он бы и кошку выхватил!

— Тем не менее, когда с небес на огнедышащем драконе спускается юный рыцарь и спасает тебя от неминуемой гибели — это впечатляет.

— Она не выглядит и не ведет себя как романтически настроенная девица.

— Есть мелочи, Брик, доступные наблюдательному глазу. Она выбежала его встречать. Она встревожилась, когда он промок, — Дигэ усмехнулась. — И кто получил за обедом самый лакомый кусочек?

— Черт возьми, а какой был самый лакомый?

Оба рассмеялись.

— Вот-вот, ее старания оказались напрасны. Я уверена, он точно так же ничего не заметил. А вот я — наблюдательная женщина и сразу уловила иерархию этого стола. Ну и, помимо всего этого, она потратила уйму времени и сил, наводя в пещере уют и порядок. Боюсь, наше появление она расценивает как катастрофу — он и так-то не обращал на нее особого внимания, а теперь, когда здесь ты, его лучший друг, она и вовсе должна отойти в тень.

— А у нее незавидное положение! Влюбиться в парня, увлеченного драконом, свободой… и властью? Сэсс ревнует его к Сверчку, а Санди — Сверчка к ней. Дракон-то за ней хвостом увивается. При этом он — тварь умная, развлекается за их счет и, кажется, имеет какие-то свои планы.

— Брик, а может, ты поговоришь с ним?

Брик отчаянно замотал головой.

— Только не я. Знаю я, чем кончаются у нас такие разговоры. Мы вдрызг разругаемся, а в конце получится так, что он прав. Не-ет, о девушках я с ним не спорщик. Понимаешь… в некотором отношении Санди — все еще маленький мальчик. На интрижку он не пойдет, он порядочен до идиотизма. А жениться… Это же свяжет его по рукам и ногам. В общем, эта крепость падет, только если Санди потеряет голову. Ну… а к потере головы он на моей памяти близок был лишь однажды… Но мне тогда повезло больше, — завершил он свою тираду и победно улыбнулся, глядя на Дигэ.

— А все-таки, Брик, ты заявляешь, что женитьба — это путы? — поинтересовалась Дигэ нехорошим голосом и сделала вид, будто хочет встать. Брик хорошо заученным борцовским приемом обхватил ее за талию и бросил на плащ. Некоторое проявление силы ее не смущало.

— Я же сказал, что Санди еще подросток. Не является ли одним из этапов взросления осознание того, что абсолютной свободы — недостаточно? Я еще помню, как один из здесь присутствующих не так давно решил, что ему не нужна свобода, если в ней не будет другой, тоже здесь присутствующей, женщины.

— — Почему же этот присутствующий так решил? — спросила Дигэ.

— Потому что я люблю тебя.

— Что-что?

— Могу повторить.

— Ладно, — смилостивилась она. — В другой раз, но по первому требованию. Это слишком приятно слышать.

Стемнело. Звезды купались в реке, в кустах самозабвенно щелкал соловей. Темной глыбой на пляжике развалился дракон, возле его носа, машинально почесывая оный, притулилась грустная девушка.

— Послушай, Сэсс, милая, — умоляюще сказал Сверчок, — не надо. Я сейчас заплачу сам. Если бы я был человеком, я из чешуи бы выпрыгнул, а отбил бы тебя…

— Если бы ты был человеком, — логично рассудила она, — у тебя не было бы чешуи. Сверчок, ты был бы, наверное, очень хорошим человеком. Может, ты какой-нибудь заколдованный принц, а?

— Вряд ли, — вздохул дракон. — То есть, я, конечно, принц, но вряд ли заколдованный. Такой, какой есть. А ты полюбила бы меня, если бы я был человеком?

Саския покачала головой.

— Я бы гордилась дружбой с тобой. Ты такой приветливый. А он… он меня не замечает… и в грош не ставит. Нет, он, конечно, очень вежливый, но, мне кажется, ему все равно — здесь я или нет меня. Может, он в глубине души жалеет, что навязал меня себе на шею. Ему нравятся такие, как Дигэ. Сверчок, он что-нибудь такое говорил?