Ангел по контракту - Ипатова Наталия Борисовна - Страница 9

Гномы отвалили несколько охапок свежескошенной травы, и под ними обнаружилась плоскодонная лодка, груженная припасами, инструментом и небольшим, герметически закрывавшимся сундучком, в котором, как пояснил Иштван, хранились карты и схемы Тримальхиара. Без лишних ритуалов и словес лодка была столкнута на воду, путешественники расселись по местам, а Рольф и Рууд немедленно завладели веслами. И лодка двинулась вверх по реке.

Санди сосредоточился и через минуту с удовлетворением отметил про себя, что все-таки в состоянии различить гномов. Даже своим еще нетренированным внутреним зрением он определил, что у всех трех мастеров разный энергетический рисунок. Потоки личной энергетики вели себя по-разному. У Рольфа преобладали прямые и угловатые конструкции, Рууд «насквозь» представлял собой сплетение восходящих шпилей и правильных арок, а когда он попробовал обратить внутренний взор на Ренти, то чуть не ослеп от рябящей пляски свивающихся среди диковинных трав и цветов огненных драконов. В этом он уловил прямую связь со специализацией мастеров, и подумал, что у этого племени отлично поставлена профориентация.

Дайре в своем нижнем течении была спокойна, как стоячий пруд, уклон практически не улавливался глазом, и лодка стремительно летела вперед. Здесь, в этом широком русле, вполне мог маневрировать большой корабль, но Санди припомнил, что выше по течению была стремнина, куда им с Райаном во время прошлого Приключения не посчастливилось свалиться. Там они вряд ли могли выгрести на веслах. Пожалуй, и впрямь им придется либо бросить там лодку и добираться пешком, либо тащить ее берегом.

Но дотуда было еще изрядно, и он вновь переключил внимание на своих спутников. Иштван обмолвился, что они в нетерпении приняться за дело готовы грызть базальт зубами, и он согласился, что эти зубы, изредка мелькавшие в черноусой улыбке, вполне способны с тем базальтом управиться. Тугие мышцы бугрились на их плечах и спинах, как если бы под куртки были вложены булыжники, да и сами они были округлыми и совершенными в своей утилитарной форме, как тысячи лет назад обкатанные ледником валуны. Впоследствии Санди узнал, что гном считается молодым до двухсот лет. Это у них период накопления мудрости, и лишь по прошествии этого срока и по сдаче множества экзаменов гном имеет право зарабатывать на жизнь с помощью ремесла — вот почему столь велика их слава. В силу какой-то генетической шутки девочек у гномов рождается в несколько раз меньше, чем мальчиков, и численность народа оттого постоянно находится под вопросом. Браки их моногамны, и мастера, оставшиеся холостыми, ведут монашескую жизнь и целиком посвящают себя выбранной профессии. Разрешение жениться — это для гнома одна из высочайших оценок его достижений, и, вероятно, именно поэтому те, кто его получают, делают это уже в очень зрелом возрасте.

Весь этот день они двигались неспешно, то и дело промеряя русло. Санди и Ренти сменили на веслах Рольфа и Рууда, и принц вполне смог убедиться, что, несмотря на малый рост, гном значительно превосходит его физической силой.

Об этом отрезке их пути практически нечего рассказать, кроме того, что он был истинным наслаждением. В воздухе был разлит пряный аромат цветущих полей, и он весь гудел от медоносных пчел. Волшебная Страна! Родной дом. Санди закрыл глаза и на минуточку представил, что едет не с гномами по делу, а с Солли и Сэсс на воскресную прогулку. В восторженном согласии дочери перебраться в Волшебную Страну на постоянное жительство он ничуть не сомневался, а вот с Сэсс будут проблемы, он уже убедился, что его супруга немного более упряма, чем это было бы удобно. И все же он был бы очень рад открыть сейчас глаза и увидеть ее, полулежащую на носу лодки в одной из тех изящных поз, что были ей так органически присущи, с рыжими кудрями, свесившимися до самой воды и задевающими кувшинки. Это было бы счастьем даже в Бычьем Броде. В эту минуту он решил, что притащит ее сюда даже насильно. Потом. Попозже. Нельзя вытаскивать ее из уютного домика на руины.

На ночь они остановились в укромной бухточке, на суше переходившей в довольно глубокую, заросшую ракитником балку. Развели огонь и, пренебрегая консервированными путевыми запасами, поужинали свежепойманной рыбой, после чего, выставив караульного, завалились спать.

Караульный сменялся через каждые два часа, но Санди заметил, что гномы относятся к этой вахте не как к насущной необходимости, а как к ритуалу, непременному в подобном путешествии. Мир вокруг дышал покоем, и в нем не было ни малейшего намека не присутствие какой-либо злобной нечисти.

Едва рассвело, они продолжили свой путь. Характер русла стал меняться, уклон казался теперь более ощутимым, и они часто задерживались, измеряя глубину и нащупывая фарватер для судна с более глубокой осадкой. На берегах, немного сблизившихся, появились выходы скальных пород. Все чаще к самой воде подбирались рослые статные сосны, предвещая скорое попадание путников в Арденн. Дайре лилась, надвое рассекая строптивый волшебный лес, по прихоти задержавшийся в этих краях. Добрым Арденн не был, но в нем, как и во всем вокруг, чувствовался мирный настрой. Прибрежные ивы полоскали в реке свои узкие серебристые листья, и Санди показалось, что он узнал ту тихую заводь, куда их с Райаном и Земляничкой вынесла Дайре после их нелепой стычки с одноглазым чудищем. Сегодня никто не рычал на них из кустов.

Течение становилось все беспокойнее, дно повышалось, русло было здесь забито полуутопленными гниющими бревнами и глыбами, обвалившимися со ставших почти отвесными берегов, и Иштван, чуточку нахмурившись, принялся делать пометки в своей записной книжке. Санди, напрягшись, изобразил из своей энергии нечто вроде дельфина — этакий упругий мячик — набросил на него невидимую упряжь, пустил вперед, и тот бойко потащил лодку против стремнины. Гномы побросали весла и радовались волшебной забаве, как дети.

Этот народ умел ценить чужие таланты.

— Здесь надо расчистить и углубить русло, — заметил Иштван. — Тогда течение будет спокойнее. Сейчас этот район не судоходен, а пока Дайре не будет проходима для больших судов от устья до… ну, как минимум, до следующего за Тримальхиаром большого города, экономически проект не окупится.

Ап! В этот момент лодку подбросило. Санди, летя со скамьи на дно, успел обрезать постромки, и «дельфин» вернулся к нему, присоединившись к основной питавшей его энергетической массе Могущества.

Они сидели на мели, а бешеное встречное течение било лодку в нос и грозило развернуть и снести обратно. Пассажиры дружно решили, что не склонны доверять воле стремнины.

Санди, оглядываясь, вскинул голову. Кромка обрыва была далеко вверху, над ней слегка шевелилась под ветром зеленая дымка растительности.

— Не понимаю, — сказал он растерянно. — Валуны, бревна, прочий мусор-это объяснимо, но откуда взялась здесь мель? Ведь Дайре была судоходна, а этот район отнюдь не склонен к вулканической активности.

Он шагнул из лодки и ощутил под ногой что-то твердое. Гномы оставались в суденышке, дотошно изучая берега. Рууд достал из тюка с инструментами тонкий канат с узлами и стальной «кошкой» и теперь задумчиво раскручивал его, примеряясь к весу. Санди пошел вокруг, пытаясь оценить масштабы вставшей перед ними задачи.

Внезапно при следующем шаге нога его не встретила опоры, а с другой вес уже был легкомысленно снят. Санди ухнул под воду, угодив во власть холода, тьмы и головокружительного течения. Приключение началось.

Ох, кажется, еще не раз придется ему благодарить Джейн за науку! Вслепую, почти интуитивно, он выбросил вверх захлестнувшуюся за нос лодки энергетическую нить и повис на ней, в то время как течение бешено молотило его о… в подводном мраке ему удалось все же рассмотреть, на что напоролась их легкая лодочка. В краткие секунды, пока он частью всплывал, частью вытягивал себя, перебирая руками услужливую нить, перед его изумленными глазами прошли выбеленные, начисто объеденные рыбами кости, провалы глазниц с торчащими из них осколками, костные шипы и наросты, шишковатые щитки брони, похожей на хитиновую, пасть, полная оскаленных зубов.