Белый юг - Иннес Хэммонд - Страница 15

Вздрогнув, я снова вернулся в атмосферу совещания. Говорил капитан Ларвик.

— Херр Бланд, закончено ли следствие по делу Нордаля?

— Закончено, — ответил президент и быстро взглянул на меня.

— Тогда можно узнать заключение комиссии?

— Оно еще не отпечатано и будет обнародовано завтра.

Я снова почувствовал быстрый взгляд, брошенный в мою сторону. Затем полковник поспешно заговорил о деталях организации плавания в паковом льду.

— Мы отправляемся, как только вы снова будете на своих судах, — закончил он.

Шкиперы поднялись. Не было ни намека на то, что сутки назад некоторые из них отказывались работать.

Когда я повернулся, чтобы уйти, Эрик Бланд поднялся со своего места.

— Мое назначение шкипером китобойца связано с выводами комиссии?

— Да. — Бланд внимательно посмотрел на него, сделав мне знак остаться.

— Но ведь Нордаль покончил самоубийством. Ему ничего не оставалось делать. Он разорился на бирже. Я пытался втолковать это Крейгу. Ведь Нордаль потерял все, что у него было, все, ради чего он мог жить. Почему же ты не сказал шкиперам правды, что Нордаль был разорен?

— Я делаю то, что считаю нужным, мальчик. — В голосе Бланда послышался гнев. Он вынул бумажник и извлек оттуда листок бумаги.

— Прочти, — сказал он.

— «Товар разгружен согласно инструкциям», — вслух прочитал

Эрик Бланд, и лоб его наморщился.

— Это копия радиограммы, которую Нордаль получил в канун рождества. Ее послал Хоу из Кейптауна.

— Что она означает?

— Предоставляю тебе возможность самому поразмыслить над тем, что она означает. — Бланд повернулся ко мне. — Я прошу вас, Крейг, считать конфиденциальным наш разговор с Эриком. А теперь предлагаю вам отправиться на свое судно.

Я повернулся, чтобы уйти. Но полковник остановил меня.

— Доктор Хоу будет на вашем китобойце. Думаю, на базе ему лучше не оставаться. Он легко возбудим, и если напьется, то может… — Он пожал плечами. — Бернт Нордаль… — начал он и замолчал. — Нордаль его отец, — отрывисто закончил он.

— Отец?.. — удивился я. И увидел по лицу Эрика Бланда, что он был также потрясен.

— Да, — сказал Бланд. — Он побочный сын Нордаля от миссис Хоу из Ньюкасла. Вот почему я и думаю, что будет лучше, если он перейдет на китобоец. — Полковник кивнул мне, чтобы я уходил, и добавил: — Герда Петерсен не покажется вам красавицей, но зато вы найдете в ней неплохого помощника.

Я сразу же пошел к себе. У меня на койке сидела Джуди. По каюте нервно расхаживал Хоу. Они оба повернулись ко мне, когда я вошел.

— Закройте дверь, Крейг, — сказал Хоу.

— Что-нибудь случилось? — Я закрыл дверь.

Джуди кивнула.

— Скажи ему, Уолтер.

— Я знаю вас недостаточно хорошо, чтобы быть уверенным, можно ли вам доверять. — Хоу бросил на меня быстрый изучающий взгляд. Он помедлил в нерешительности и потом пожал плечами. — Однако Джуди желает, чтобы я рассказал, так что… — Он снова стал ходить по каюте, так и не кончив фразы.

Наконец он остановился и встал прямо передо мной.

— Эрик Бланд заявил, что Нордаль был разорен, ведь так?

Я кивнул.

— Именно на этом основании смерть Нордаля возможно расценивать как самоубийство?

Я снова кивнул.

— На этом единственном основании?

— Да.

— А если бы Нордаль не был разорен, это бы значило, что его убил Эрик Бланд?

— На основании показаний, которыми в данный момент мы располагаем, было бы разумно сделать такое предположение, — осторожно ответил я.

— Как раз это я и говорил Джуди. Если Нордаль был богатым, то, значит, его убил Эрик Бланд.

— Что вы хотите сказать? — требовательно спросил я.

— А как вы думаете, почему меня оставили в Кейптауне?

— Полагал, что вы заболели.

— Это была отговорка. Я остался в Кейптауне, чтобы присмотреть за акциями Нордаля. Эрик Бланд был совершенно прав: Нордаль все, что у него было, вложил в «Уикс Оденсдааль Раст Дивелопмент Сикьюритиз», отдал под заклад даже свой пакет акций в Южно-Антарктической компании. Эрик Бланд узнал от матери план отца, рассчитанный на повышение цен на акции «Уордс». Он передал его Нордалю в виде прямого делового совета, не упомянув, что предприятие было мошенническим, что пробы из рудника будут завышены и Бланд в определенный момент возьмет курс на понижение. Нордаль никогда серьезно не занимался финансами. Но он был человеком прозорливым. Ои понял, для чего Эрик Бланд дал ему совет, и увидел возможность помешать тому стать во главе фирмы после смерти отца. И корда «Южный Крест» отчалил от Кейптауна, я остался с его доверенностью. В канун рождества я послал на «Южный Крест» радиограмму, что продал все акции.

— «Товар разгружен согласно инструкциям», — сказал я.

Хоу бросил на меня пристальный взгляд.

— Откуда вам известен текст?

Я рассказал, как Бланд передавал копию радиограммы сыну.

— Выходит, старик все знает? — Хоу ухмыльнулся. — Должно быть, его здорово огорошило — читал показания да еще знает и это. — Он схватил меня за руку. — Нордаль был богат, когда умирал!

Я молча уставился на нега

— Неужели вы не понимаете? — продолжал Хоу. — Там, на палубе, Эрик Бланд сообщил Нордалю, что произошло, сообщил ему, что тот обанкротился… Можно себе представить, с каким «сочувствием» он сообщил эту новость. И тогда Нордаль открыл ему, что он сбыл акции. Возможно, он пообещал Эрику, что на пушечный выстрел не подпустит его ни к одному судну, принадлежащему компании. И тогда Бланд столкнул его за борт.

— Это мог быть несчастный случай, — прошептала Джуди. — Он мог ударить отца, не сознавая… в тумане… — Голос ее замер.

Хоу иронически засмеялся.

— Ты ведь в это сама не веришь.

— Почему вы не рассказали об этом следственной комиссии? — спросил я.

— Почему? Да потому, что это раскрыло бы мои карты. И не забудьте ваше обещание, Крейг. Никому ни слова о том, что я вам рассказал. Старик вряд ли знал, что замышлял его сынок. Но теперь-то он знает. А полковник не из тех, кто считает закон применимым к себе или к сыну. Я слышал, он отказался сообщить выводы следствия шкиперам — сказал, что они не отпечатаны. Я кивнул:

— Но он заверил меня, что все показания будут переданы полиции по возвращении в порт.

— Ждите! — Хоу снова иронически засмеялся. — Важные свидетели будут отправлены домой на другом судне. Эйде и секретаря убедят, что не в интересах компании предавать дело огласке, и все затихнет.

Но я его больше не слушал. Я пристально смотрел на Джуди. «Боже мой! Ей все известно! Какое это должно быть мучение!» — обожгла меня мысль.

Я поднялся с вещами на палубу. Ветер посвежел, и на холодно-серых волнах заплясали белые барашки. Хоу ждал меня у трапа.

— Все трудные дети эвакуируются, — прохрипел он.

— Все же Бланд прав, — сказал я. — Впереди еще целых два месяца плавания.

— Я вижу, вы человек рассудительный, — криво улыбнулся Хоу. — Но вам ведь не так уж часто приходилось иметь дело с миром Бландов?

— Как это понимать?

— В вашем мире четко определено, что справедливо, а что нет. Однако есть и другой мир, где устраняют того, кто мешает. Теперь вы находитесь в этом мире — мире Бланда.

— Успокойтесь, — посоветовал я. — В отношении смерти Нордаля здесь уже больше ничего не сделаешь. Подождите, пока мы вернемся в Кейптаун…

— Глупец, — перебил он. — Неужели вы не понимаете, что теперь Джуди богатая женщина. В ее руках ключ к руководству компанией. Стоит только Эрику Бланду узнать… — Хоу помедлил и добавил: — Если человек готов пойти на убийство, чтобы получить желаемое, то и теперь перед этим он не остановится.

Я стал спускаться по трапу и вдруг увидел, что в одной из шлюпок рядом с Ларвиком сидит Джуди.

— Почему она перебирается на китобоец Ларвика? — спросил я. — Ее отправил Бланд?